Мы даже успели пообедать в одном из кафе, естественно, угощал я. О том, что мы шли к антиквару, я не распространялся, да арабам, в принципе, и наплевать на это глубоко и сильно. Так что мы спокойно дошли до антикварного магазина, возле которого и остановились.

— Мой работодатель сюда сказал зайти, ждите меня, как появлюсь, сразу ко мне подходите, и уходим, а по пути я всё расскажу.

— Без проблем, только кофе хочется…

— Возьми на кофе, но следите за магазином, уйдёте, я вас потом с того света достану, клянусь Аллахом!

— Не волнуйся, Аллаха не вспоминай, всё сделаем, следить — не работать.

Кивнув на эти слова, я повернулся и пошёл к двери антикварного магазина, потянув за которую, сразу оказался в уже знакомом помещении. Здесь меня с нетерпением ждали двое.

Глава 4

Туда-сюда-обратно — должно быть всем приятно

Иегуда Гай положил на рычаги телефонную трубку и задумчиво уставился на стол. Звонил его коллега и давний товарищ, а по совместительству и дальний родственник Абрам Жезмер. Дело пахло большими деньгами. А в их деле всё всегда могло оказаться удивительно непредсказуемо.

Сам Гай происходил из потомственных ювелиров и антикваров и имел обширные связи. Сейчас, если Абрам не врёт (а с чего бы Абраму врать?), ему светила очень крупная сделка, может быть, крупнейшая в его жизни, возможно, получится и вовсе на халяву взять. Предупредив родных, он проверил счёт в банке, взял с собой небольшую сумму наличными, и, сев в машину, отправился в Хайфу. Свой антикварный магазин он оставил на младшего брата, чтобы бизнес не простаивал. Ему восемнадцать уже, справится.

Хайфа встретила Иегуду Гая мешаниной улиц, мелкой суетой и острым запахом порта, что здесь чувствовался намного сильнее, чем в Тель-Авиве. Дорогу он знал и уже поздно вечером приехал к Абраму Жезмеру.

— Ну, рассказывай, а лучше всего показывай, с чем мне придётся дело иметь.

Абрам принёс из другой комнаты деревянный ящичек, в котором находились монеты, аккуратно уложенные в ямках из бархата.

— Вот, смотри.

Иегуда аккуратно перебрал все монеты и внимательно посмотрел на Абрама.

— Я таких и в руках не держал никогда.

— Самые редкие он оставил себе. У меня просто нет таких денег, чтобы их купить.

— Сколько ты ему заплатил?

— Почти десять тысяч долларов.

— Прекрасно, продав их, ты заработаешь в десять раз больше. Но ты говорил, что он должен принести завтра много товара.

— Да, он обещал принести золотые монеты.

— Понятно…

— Гай, а что если сообщить об этом в Моссад или полицию?

— Зачем? Ты хочешь взять один раз куш и сидеть дальше на попе ровно? Ты точно еврей?

— Я тоже так думал, но если куш окажется очень большим?

— Тогда тебе придётся делиться, и очень многим. Мы провернём сделку в любом случае. Когда он придёт?

— Завтра в двенадцать.

— Хорошо.

— Но за сколько ты сможешь купить у него монеты?

— Посмотрим. Ты сам обладаешь наличностью для этого?

— У меня есть только пятьдесят тысяч!

— Ну, а я имею больше в пять раз, если оно того будет стоить. Дальше не смогу, да и уровень это уже другой. Но что он собой представляет?

— Мой родственник из Эфиопии говорит, что это весьма тёмный тип. Не эфиоп, как он узнал. Этот Бинго воевал и имеет офицерское звание. Умён, есть поддержка среди военных. Возможно, он водит знакомства с бандитами. Решителен и удачлив, судя по принесённым монетам. В общем, проще у него купить, чем его сдать. Полезный тип.

— Понятно, что же, вери гуд, как говорят американцы.

* * *

На меня внимательно смотрели две пары карих еврейских глаз, пытаясь рассмотреть на моей чёрной роже что-то существенное. Ну-ну. Из самого существенного на моём милом лице имелся только старый шрам в количестве одной штуки. Второго пока не получил, ну, да по такой жизни — это не проблема.

— Добрый день! — решил я начать с любезностей, — Я так понял, что все нужные люди в сборе?

— Да, — и антиквар, что владел магазином, бодро кивнул, подтверждая мою догадку. Его, кстати, звали Абрамом, почти, как Иван у нас.

— А где деньги?

— Так нам нужно посмотреть сначала товар, а потом уже и деньги будут.

— Хорошо. Будет вам товар.

Достав мешочек с монетами, я выложил сначала оставшееся у меня серебро и стал терпеливо наблюдать, как его осматривают со всех сторон с помощью луп. Потом измеряют на ручных весах, потом с помощью линейки узнают размеры каждой из монет. Достают толстенные справочники, блестят яркими обложками аукционных каталогов. В общем, занимаются чепухой, с моей точки зрения. Я ведь на сто пятьдесят процентов уверен, что монеты настоящие. Правда, Зан?

— Сколько вы за них хотите?

— Сколько? Давайте посмотрим теперь на остальные, — и я жестом фокусника вынул тяжеленький мешочек и кинул его на стол. Мешочек звякнул, развязался, и пара золотых монет, блестя жёлтыми боками, высунулась с любопытством из-под ткани.

Нет ничего более интересного, чем смотреть на алчность в глазах евреев, как только монеты оказались в их руках, она захватила их с головой. Смешные! Жаль, лавры Скруджа Макдака, что умел своей утиной головой пробивать золотые горы, им не были доступны, да и столько золотых монет ни у кого просто не могло быть. Но стремление к этому достойно как порицания, так и похвалы.

Осмотр продолжался довольно долго, очень долго. Я даже опёрся о прилавок, отслеживая их действия. А вдруг какая-нибудь монетка внезапно прилипнет к их пальцам? Вон у них как ладони вспотели, а со лба даже струйки пота побежали. А вот не надо в шляпе тут стоять! Вредное же производство получается. Я за здоровье, особенно новых деловых партнёров. Хотя, как я их понимаю, такое богатство — и в руках какого-то вонючего негра. Я даже демонстративно понюхал себя, стремясь уловить специфический запах собственного пота.

— Сколько вы за них хотите?

— Немного. Вы хотите купить оптом?

— Да, — хрипло ответил второй антиквар.

— Ясно. Я готов уступить вам монеты за пятьсот тысяч долларов, как вам? Вы видите, что здесь очень редкие экземпляры, а возможно, они вообще присутствуют в единственном числе. Вот, например, или вот, — ткнул я пальцем в монеты. — Так что, это ещё небольшая сумма за подобные сокровища.

— Вы представляете, что за сумму вы просите?

— Представляю. Пятьсот тысяч долларов.

— Боюсь, у нас с вами не состоится серьёзный разговор. У меня просто нет таких денег. И вы не боитесь уехать отсюда с такими деньгами?

— Я? Нет,