назовите себя или мы вынуждены будем открыть огонь на поражение!

— Командир 241-й истребительно-бомбардировочной эскадрильи «Тигры», Сербия. Майор, Милица Бранкович. А с кем я говорю?

— Старший оперативный дежурный 31-й дивизии ПВО Российской Федерации, капитан Круглов. А что вы делаете в воздушном пространстве Украины и вблизи границ Крыма?

— Эвакуационная миссия части военнослужащих и гражданских лиц Сербии. Идём оптимальным курсом до гражданского анклава в Центральной части России. У нас на борту некомбатанты и военнослужащие без оружия. Всё полезное пространство грузовых отсеков используется под беженцев. Русские братья, не стреляйте, прошу вас! Тут один борт приписан к МЧС России. «Гагара-9», вам слово.

— Эй, братишка! Давай без международного терроризма! Или ты беззащитных баб с детьми решил завалить?

— Да вы что? Что мы звери какие-то? Сколько вас и куда следуете?

— Полторы тысячи… всё, что осталось от некогда славного города Ниш. Идём в район Воронежской области.

— И что, там лучше?

— Там нет Чумы.

— Что? — опешил капитан.

— Повторяю, идём туда, где уже нет Чумы. Изобрели лекарство.

— Внимание! Говорит полковник Скворцов. Майор сербской армии! Сообщите условную частоту связи с анклавом, в который вы направляетесь.

— Записывайте… — она продиктовала сразу две возможные частоты. — Как поняли, приём.

— Принято, благодарю. Кто из военных представляет этот анклав?

— Не могу знать, руководитель анклава — гражданский. Зовут Сергеем. Знаю только его позывной радиолюбителя — RO3OR.

— Понял вас, майор! Благодарю за хорошую новость! Надо же… Чуму победили… Всё-таки есть ещё в России люди с мозгами… Ладно, удачного полёта вам!

— Благодарю.

— Милица, всё в порядке? — в шлемофоне возник другой голос, но уже на сербском. Племянника — пилота другого «Мига» она узнала сразу.

— Да, Игор, угроза миновала, хотя меня ещё потряхивает. Чуть на ракеты не нарвались.

— Осталось немного, надо потерпеть.

— Ты прав.

Не беспокоя почти весь путь до цели, судьба решила устроить ещё одно испытание — сразу у трёх бортов отказало по двигателю. Милица чуть не заплакала от досады — вот она жестокая несправедливость судьбы, но быстро взяла себя в руки.

— Игор! Идёшь старшим с теми, кто без поломок! Всех всё равно сразу не посадить, а так будут заходить парами — транспорт и сопровождающих его или пару бортов истребитель. При подлёте, перейди на частоту 144500 — нас будут слушать именно на ней. Всё понял?

— Ты остаешься? А как же топливо? Может не хватить.

— Игор! Это приказ! Уводи остальных, а я выполню свой долг, если потребуется.

Она минуту раздумывала, прокручивая в голове, кто из пилотов истребителей имеет больше всего часов налёта.

— Поручники[7] Джукович и Недич! Остаётесь со мной и ведёте повреждённые борты. «Гагара-2», «Четыре» и «Семь»! Мы будем вести вас по одному. Ваша задача — спокойно идти прежним курсом, не реагируя на поломки. В случае серьёзного повреждения самолёта садитесь на шоссе. Всё ясно? И да поможет нам Бог!

23 сентября 2027 года. Окрестности д. Тополиновка. 13 часов 10 минут

Старшим из военных на встречу с сербами отправили подполковника Самохина. «Нива», была оборудована рацией, а дополнительный комплект с переносным Baofeng`ом, позволял общаться как с анклавом, так и выбрать нужную частоту для связи с самолётами. Пусть последнее было возможно только на короткой дистанции, но всяко лучше, чем ничего.

— Самохин! — в машине ожила рация голосом генерала. — Летуны докладывают, что кортеж транспортников начинает тормозить. Видимо, случилось у них что-то. Часть бортов ушло вперёд и с ними две мелкие цели. Остальные медленно идут, частично потеряв прежнюю скорость. И с ними остались три мелкие цели. Скорее всего, это истребители прикрытия. Будь готов встретить первую партию беженцев.

— Понял, тарщ генерал. Вторая рация уже настроена. Жду вызова от сербов.

Минут через пять подполковнику доложили, что на горизонте появились первые транспортные самолёты.

— Володя! — позвал он Мочалова-младшего, посланного главой анклава с Самохиным на всякий пожарный — связь не должна хандрить. — Давай сам настрой всё как надо.

Вовка внимательно осмотрел рацию и вопросительно посмотрел на военного.

— Чего глядишь? Если сможешь — вызови их сам, а то я этому типу раций не обучен.

— Хорошо, — кивнул он. — «Гагары», говорит «Поле»! Видим вас визуально, заходить на посадку по договорённости ранее. Как поняли, приём.

— «Поле»! Рады слышать вас. Первый борт заходит на посадку. Как быть «Ястребам»? Топлива почти нет.

— «Ястребы» — это истребители? А то у меня в списке их нет.

— Так.

— Тогда они садятся в… Минуту… а! Отстойник слева, по полосе посадки. Видите его? Там как раз хватит места, приём.

— Понял вас, «Поле»! «Гагара-1» давай на посадку. Я следом за тобой.

Тяжёлый аэробус начал торможение и медленно пошёл вниз, сбрасывая скорость. Пилотам удалось погасить излишки скорости и пройтись по всей длине импровизированной ВПП до самого её конца. Наконец, самолёт остановился, открылся аварийный выход и из него выскочил надуваемый трап. Истребитель ушёл вниз сразу после транспортника и вскоре уже заворачивал в отстойник — по сути, в поворот на небольшую деревеньку. Он тоже постарался проехать подальше, чтобы не создавать помех своим товарищам.

Ермолаев-младший мгновенно оценил ситуацию и отдал команду:

— Пятый взвод! К самолёту! Опросить беженцев и если надо, сообщить сюда о необходимости оказания им медицинской помощи. Голикова, всё поняла?

— Так точно, тарщ командир! — козырнула она. — Взво-о-од! За мной! Бегом — марш!

Бойцы её взвода быстро рассыпались в цепь и рванули бегом к трапу, с которого уже съезжали люди. Первыми вниз спускались дети — девчонки и мальчишки от семи до двенадцати лет, сразу попадавшие в руки наших парней и девчонок. Их быстро осматривали, задавали интуитивно понятные вопросы — «Ранен?» или «Где больно?» и уже тогда по двое, а то и по трое отводили в сторону автобусов. Дальше последовали женщины и более взрослые подростки. Они удивлённо пялились на русскую молодёжь в военной форме, но отвечали на все вопросы. Пятый взвод их также провожал до автобусов и снова возвращался обратно. Последними из чрева самолёта вышло четверо военных, один из которых был с оружием — снайперской винтовкой. Тот также удивлённо воззрился на молодых десантников. Ответив довольно чисто на русском, что он в порядке, дал себя отвести к подполковнику Самохину, которому и представился.

— Поручник Рачич, — козырнул он. — 3-й