– Да, вероятнее всего, этот брак окажется недолгим. Но Алена – натура нежная, не из тех, кто переносит травму и остается на ногах. Даже сейчас расставание с кумиром станет для нее тяжелым ударом. Но если со всем этим будет связана шумная и грязная процедура развода, станет только хуже. Немировский не уйдет тихо, он сделает из разрыва отношений скандал, призванный повысить собственную популярность – люди любят скандалы. Я понимаю, что детям нужны уроки. Но есть разница между уроком и пыткой. Думаю, в этой ситуации самым ценным и вместе с тем безопасным уроком для Алены станет принятие правды.

– Очень может быть. Но это возвращает нас к главному вопросу дня: при чем здесь я?

– Я бы хотел, чтобы вы убедили Илью Шведова вернуться к людям и заявить свои права на музыку, которую он создал.

Чего-то подобного Тори ожидала – какие еще варианты? Но предложение все равно оказалось настолько нелепым, что у нее пока не было слов. Хотелось рассмеяться, однако она сдерживалась.

Токарев же воспользовался паузой и невозмутимо продолжил:

– Я понимаю, что это несколько необычно. Но когда я узнал подробности о том, где сейчас скрывается Илья Шведов, я понял, что попытка достучаться до него будет только одна. Если она провалится, это сделает его еще более настороженным, да и Немировский поймет, на что я делаю ставку…

– Так, стоп, подождите! – опомнилась Тори. – Уж не знаю, кого вы ищете, но со мной вы точно ошиблись. Я – бизнес-консультант. Я анализирую положение на рынке и составляю для компаний план действий, помогающий превзойти конкурентов. Иногда – редко! – мне приходится для этого немного понаблюдать за деятельностью конкурентов изнутри, устроившись в их фирму. Но все это я делаю легально, никакую информацию не краду.

– Но вы умеете ее находить. Даже ту, которую люди очень хотят скрыть.

– Вы, я так понимаю, намекаете на дело Капралова?

– Не только.

– Да, такие случаи бывали, – признала Тори. – Когда я попадаю в компанию конкурентов и вижу, что там откровенно нарушают закон, я могу сообщить об этом куда следует, и это упрощает жизнь моих заказчиков. Ну и что? Если нарушений нет, проблем не будет, все просто. Но все, что я делаю, от разработки стратегии до слежки, связано исключительно с деловой сферой. Я не лезу в любовные дела! Это не мой профиль.

– А чей это профиль? – поинтересовался Токарев. – Какой специалист этим занимается?

– Не знаю, но точно не я.

– Нет такого специалиста, ситуация слишком уникальна. Сначала я постарался определить все обстоятельства, потом начал искать человека, который справится с такой работой. Вы не спонтанный выбор, Виктория. Я перебрал очень многих кандидатов, но вы – единственный, у кого есть шанс преуспеть.

Вряд ли он пытался ей польстить: Тори прекрасно помнила, что этот человек дважды принял от нее отказ и не пикнул. А такие люди обычно себя ценят, смирение у них на вес золота. Если Токарев согласился играть по ее правилам, она действительно ему нужна.

Это, да еще намеки на то, что Илья Шведов затаился непонятно где, интриговало. По-хорошему, Тори следовало отказаться уже сейчас и выставить гостя за дверь. Однако проклятое любопытство сыграло с ней злую шутку, и она спросила:

– Так почему именно я?

– Вы умны, Виктория, и это не комплимент, это факт. Я видел стратегии, составленные вами. Вы во многом разбираетесь и очень быстро изучаете то, что вам неизвестно. К тому же вы умеете приспосабливаться, эти ваши шпионские вылазки продемонстрировали очень интересные грани ваших талантов.

– За некоторые из этих талантов меня уже пытались пристрелить, – криво усмехнулась Тори.

– Ситуация с Капраловым, кстати, лишь укрепила меня в желании нанять вас. Мне известно, как вы действовали. Хорошая физическая подготовка и смелость – прекрасные бонусы.

– Не уверена, что мне интересно задание, которое требует хорошей физической подготовки и смелости, но давайте перейдем к сути. Почему до этого Шведова так тяжело добраться? И почему попытка будет только одна?

– Потому что Илья Шведов уже несколько лет живет в очень специфическом месте. Вы когда-нибудь слышали про Малахитовый Лес?

– Не больше, чем про Илью Шведова. То есть, ничего.

– Это своего рода рехаб…

– Реабилитационная клиника? – поразилась Тори.

– Реабилитационный поселок. Это по-своему уникальный для нашей страны проект, другого такого я не знаю. Он не рекламируется, но желающих там поселиться всегда хватает.

Проект и правда был необычным. Несколько лет назад компания «ГрадСтрой», занимающаяся в основном отелями и жилищными комплексами, выкупила полуразрушенную деревню Лесовку, затерянную среди старых елей и сосен. Деревню восстановили, превратив в уютный поселок, достойный картин и открыток, название сменили на одобренное маркетологами «Малахитовый Лес». Старые деревья и живописное озеро позволяли сделать из поселка неплохой курорт, однако в таком курорте не было ничего нового и примечательного, так что владельцы компании нашли способ сдавать домики в аренду за совсем другие деньги.

Они организовали в Малахитовом Лесу то, что сами назвали «творческим кластером». Домики там сдавались людям, хотя бы отдаленно связанным с искусством, – тем, кто устал от мира или хотел сосредоточиться на важном проекте. В Малахитовом Лесу ограничивалось использование интернета, в домах не было телевизоров. Считалось, что это помогает успокоиться и восстановить силы.

Да и не только считалось, идея прижилась. Сложно сказать, действительно ли лес обладал магическими вдохновляющими силами или место попросту стало модным. Тори подозревала, что второй вариант куда ближе к реальности. Но какая разница? Малахитовый Лес быстро окупил себя, безо всякой рекламы он стал местом паломничества, определенным знаком качества, попасть туда мог далеко не каждый – в первую очередь из-за высоких цен, упиравшихся прямиком в весеннее небо. За такие деньги можно было поселиться в куда более роскошном отеле, причем принадлежащем той же компании, но ведь обыкновенный отель – совсем не то, что «тот самый Малахитовый Лес»!

Справедливости ради, владельцы брали деньги не только за репутацию. Поселок тщательно охранялся, обитателей обеспечивали всем необходимым, им ни о чем не приходилось беспокоиться. В Малахитовом Лесу даже деньгами не пользовались – все уже было оплачено.

Многие приезжали туда ради работы над определенным проектом, некоторые просто хотели покрасоваться перед подписчиками в социальных сетях. И только Илья Шведов поселился в Малахитовом Лесу почти сразу после открытия – и съезжать не собирался.

– Какого-нибудь психолога к нему не пустят, туда вообще посторонних не допускают, – пояснил Токарев. – Да и свой психолог там есть. А