С ответом Тори не спешила, она думала – хотя делать это под испуганный перестук собственного сердца, гулко отдающийся в ушах, было не так-то просто. Она волновалась, мысли путались, и взять себя в руки оказалось куда сложнее, чем при встрече с обезумевшим Капраловым.

Десять лет ведь прошло, она смирились, у нее и шанса не было, а теперь…

Нет, ничего еще не кончилось. Токарев мог и соврать, хотя вряд ли, отыскать машину было труднее всего. Но связываться с этим типом Тори все равно не хотелось, не впечатляло ее желание бизнесмена манипулировать жизнью собственной дочери.

Может, логичнее выяснить, какие детективы на него работали, и заплатить им за ту же информацию? Нет, вряд ли. Они могут и отказать, они наверняка побаиваются Токарева, он влиятельный тип, с которым не стоит ссориться. Да и потом, даже если Тори каким-то чудом добудет имя, дальше-то что? Если тот человек укроется в Малахитовом Лесу, совсем как Шведов, до него не доберешься. А ей ведь необходимо не просто найти его, им нужно поговорить!..

– Ладно, – сдалась Тори. – Сделаем вот как… Вы направите меня в Малахитовый Лес с той легендой, которую я придумаю, обеспечив все для ее поддержки. Я попробую вразумить Шведова. Если у меня получится, вы выплатите мне гонорар и укажете имя того, кто мне нужен. При этом вы дадите мне шанс жить в Малахитовом Лесу достаточно долго, чтобы я могла добраться до этого человека, уже зная, кто он.

– Годится, – кивнул Токарев. Он, в отличие от собеседницы, ни в чем не сомневался. – И я понимаю, что вы сразу же начнете искать его самостоятельно. Но у вас вряд ли получится – там все-таки не три человека живут. Так что я рекомендую вам сосредоточиться на задании, чтобы получить точную информацию. Виктория, я хочу, чтобы вы понимали… Если Шведов откажется сотрудничать, информации не будет. Не потому, что мне так уж сложно назвать имя, а потому, что это дело принципа. Я останусь без того, что мне нужно, но и вы – тоже. Мотивация с самого начала должна быть правильной – успеха мы с вами добьемся только вместе.

Глава 4

После каждой болезни нужно было готовиться к бардаку, Роман к такому уже привык. Нелепые ошибки допускали даже те, кто в его советах и контроле не нуждался. Когда он вернулся к работе и в очередной раз удивился потрясающему скоплению проблем, его секретарь объяснила это бесхитростно:

– Ну а как вы хотели, Роман Андреич? Кот из дома – мыши в пляс.

Банально, но верно. Вот поэтому Роман терпеть не мог больничные: после каждого из них приходилось разгребать такое количество работы, что умереть проще. Он старался оставаться на ногах до последнего, выздоравливать на ходу. Иногда это получилось, на сей раз – нет, с больничной койки да с кислородной маской на лице наблюдать за теми пресловутыми мышами оказалось невозможно.

Но порой не везет, сокрушаться об этом бессмысленно, только и остается, что справляться с последствиями. Роман выбрался из больницы, как только врачи перестали бросаться ему под ноги, угрожая мгновенной смертью. Они все равно бурчали, что он покидает палату слишком рано, однако признавали, что долечиться можно и дома. Лекарства Роман смиренно принимал, а вот в квартире не сидел. Он знал, что возвращение с больничного похоже на прыжок в холодную воду: лучше быстро и сразу.

Так что долечивался он в кабинете – разница была не так уж велика. Секретарь даже следила за тем, чтобы он принимал таблетки и не забывал о еде, и ему было проще. Роману хватило недели, чтобы привести дела компании в порядок.

И вот тогда он обнаружил кое-что необычное. Стараясь найти все проколы сотрудников, Роман устроил полную проверку документов за год. Недавние ошибки были привычными: поправимыми, не такими уж страшными, совершенными по глупости или невнимательности. Сомнительное оправдание, так ведь и грех не самый страшный.

Однако за этой чередой мелочей скрывалось кое-что посерьезней. Некоторые документы пропали, другие же были не в порядке – их как будто изменили… А еще он обнаружил, что пропавшие документы и сроки их исчезновения подозрительным образом связаны с успешными проектами конкурентов, которые сумели обойти «ГрадСтрой».

Очень скоро вывод стал очевидным: среди сотрудников завелась крыса. Кто-то, обладающий высоким уровнем доступа, сливал информацию конкурентам и пакостил так, что компания теряла прибыль. Сделано это было грамотно, проблему сразу и не заметишь – это как незначительная течь в трубе, которая однажды оборачивается серьезной катастрофой.

Пожалуй, Роману следовало заподозрить неладное раньше, но не получилось – слишком много у него было проектов, да и вне работы навалилось… всякое. В итоге проблема пустила корни, и избавиться от нее будет куда сложнее.

Но все возможно. Сквозь раздражение Роман признавал, что справится – он всегда справляется. Просто на проверку придется потратить куда больше времени, ему теперь нужно было пересмотреть все: доступ, отчеты о прочтении, связи сотрудников с конкурентами…

Сначала он попытался сделать это в кабинете. Но оказалось, что к двадцати часам почти непрерывной работы его организм все-таки не готов. Проклятый кашель, только-только исчезнувший, вернулся, даже таблетки не могли отогнать головную боль дольше, чем на час, и сосредоточить внимание на тексте становилось все сложнее.

В какой-то момент взбунтовалась даже секретарь, привыкшая к его спартанскому режиму:

– Роман Андреевич, вы себя убьете в итоге!

– Компания может серьезно пострадать, если в этом не разобраться.

– А если вы умрете, компания вообще пойдет ко дну!

– Я не собираюсь снова уходить на больничный, если вы об этом, – поморщился Роман.

– Если вы продолжите в том же духе, вам не придется никуда уходить, вас просто вынесут отсюда! Но я пока не об этом, я другое хотела предложить. Вы же все равно из кабинета не выходите, вы можете работать где угодно!

– Мне здесь удобней, чем в квартире.

– Но я и не про квартиру говорю, – указала секретарь. – Послушайте, вы владеете группой компаний, которая построила отели по всей России. А сейчас наступает лучшая пора весны, наконец-то тепло и все цветет! Вы поезжайте куда-нибудь, где воздух почище, да и в целом поспокойней.

– Начинается туристический сезон, везде слишком шумно, а мне это не нужно.

– Не везде шумно! Вы что же, про Малахитовый Лес забыли?

Он и правда забыл – да и как тут не забыть? Слишком многое на него