что ты идешь в Цзяньканфу, я решила тебя догнать и пойти вместе с тобой.

— Ладно, — сказал Цуй Нин.

Они наняли лодку и приплыли в Цзяньканфу. Конвоир, сопровождавший Цуй Нина, вернулся в столицу. Если бы этот конвоир был человеком болтливым, Цуй Нину не избежать бы новых бед. Но конвоир хорошо знал, что у князя характер тяжелый и тому, кто не угодит ему, нелегко придется. Кроме того, он ведь служил не у самого князя, так к чему ему было вмешиваться не в свое дело? Цуй Нин в дороге обходился с ним хорошо, покупал ему вино и закуски. Одним словом, вернувшись назад, конвоир держал язык за зубами и не болтал лишнего[40].

Рассказывают далее, что Цуй Нин со своей женой поселился в Цзяньканфу. Поскольку суд над ним уже состоялся, он больше не боялся встречаться с людьми и, как прежде, занимался своим ремеслом.

— Мы живем здесь хорошо, — сказала ему как-то жена. — А мои старые родители натерпелись немало горя с тех пор, как я с тобой убежала в Таньчжоу. В тот день, когда нас схватили и вернули в дом князя, они пытались покончить с собой. Хорошо бы послать кого-нибудь в столицу за ними, чтобы они жили здесь вместе с нами.

— Очень хорошо, — согласился Цуй Нин.

Он не откладывая послал в столицу за тестем и тещей человека, подробно описав ему, где живут старики и как они выглядят.

Посланец прибыл в Линьаньфу, нашел по описанию место, где должны были жить тесть и теща Цуй Нина. Соседи указали ему их дом. Он подошел к воротам, но они оказались закрыты на бамбуковый засов и заперты на замок.

— Куда девались старики-супруги из этого дома? — спросил посланец одного из соседей.

— Это печальная история, — услыхал он в ответ. — У них была дочь, прелестная, как цветок. Они отдали ее служить в хороший дом. Однако девушка не нашла там своего счастья и убежала с каким-то мастером-камнерезом. Недавно их обоих поймали в Таньчжоу и вернули в столицу на суд. Девушку князь сяньаньский увел к себе в сад и там подверг наказанию. Когда родители узнали, что дочь их бежала и поймана, они хотели покончить с собой. С тех пор они исчезли, и никому не известно, куда они делись. Вот почему заперты двери их дома.

С тем посланный и отправился обратно в Цзяньканфу.

Рассказывают, однако, что еще до того, как посланец вернулся с ответом, Цуй Нин, сидя дома, вдруг услышал, что на улице кто-то спросил: «Вы ищете мастерскую Цуй Нина? Вот она». Цуй Нин попросил Сю-сю выйти и посмотреть, кто его спрашивает. Оказалось, что это ее родители. И она, и старики были очень рады, что наконец удалось собраться всем вместе.

Только через день явился человек, которого Цуй Нин и Сю-сю посылали в столицу за стариками. Он рассказал все как было и сообщил, что ему не удалось найти их, так что ходил он напрасно.

А родители Сю-сю тем временем уже пришли сами.

— Мы весьма благодарны вам за ваши старания! — сказали они ему, а затем обратились к своей дочери: — Мы не знали, что вы живете в Цзяньканфу. Где только мы ни побывали в поисках вас, прежде чем добрались сюда.

Так они и стали жить вчетвером. Об этом речи больше не будет.

Рассказывают далее, что однажды император любовался хранившимися в его сокровищнице диковинками и драгоценностями. Когда он, чтобы получше рассмотреть, взял в руки нефритовую Гуаньинь, вырезанную Цуй Нином, от фигурки из-за неосторожного движения отломился один из бубенчиков.

— Можно ли это поправить? — осведомился император у сопровождавшего его чиновника.

— Какая прекрасная фигурка! — сказал чиновник, тщательно осматривая нефритовую Гуаньинь. — Как жаль, что отвалился бубенчик.

Он взглянул на основание статуэтки и увидел выгравированные на нем три иероглифа: «Сделано Цуй Нином».

— Исправить фигурку несложно, — обрадовался он. — Раз имя мастера известно, то нам следует только пригласить его сюда, и он ее починит.

Император распорядился, чтобы князь сяньаньский прислал мастера-камнереза Цуй Нина к нему во дворец. Князь доложил императору:

— Цуй Нин выслан из столицы за совершенное им преступление и ныне живет в Цзяньканфу.

Император немедленно отправил в Цзяньканфу гонца с приказом доставить Цуй Нина на некоторое время в столицу.

Цуй Нин явился к императору. Император дал ему нефритовую Гуаньинь и велел починить ее как можно лучше. Цуй Нин поблагодарил императора, отыскал кусок такого же нефрита, вырезал бубенчик и прикрепил его к фигурке богини. Когда Цуй Нин вернул готовую статуэтку, император вопреки правилам предложил ему в качестве вознаграждения поселиться в столице.

— Сегодня я обласкан императорской милостью, и судьба мне опять улыбается, — сказал на это Цуй Нин. — Я постараюсь найти дом у реки Цинхухэ и открою там мастерскую. Тогда я уже во всяком случае не буду бояться никаких встреч.

Но бывают же такие совпадения! Через два-три дня после того, как Цуй Нин открыл мастерскую, в ней появился мужчина. Это был стражник Го.

— Поздравляю вас, господин Цуй! — сказал он, увидев Цуй Нина. — Так вы, оказывается, здесь живете?

Но когда он поднял голову и увидел, что за прилавком стоит жена Цуй Нина — Сю-сю, он вздрогнул от неожиданности и бросился прочь.

— Догони и верни этого стражника, — сказала мужу Сю-сю. — Я хочу спросить его кое о чем.

Поистине:

Смотри, не твори в своей жизни дела,

заботой сводящего брови;

Не будет тогда в этом мире людей,

от злобы скрипящих зубами.

Цуй Нин сразу же догнал стражника Го. Тот только качал головой и бормотал: — Странно! Странно!

Ему пришлось вернуться вместе с Цуй Нином, войти в мастерскую и сесть. Сю-сю поклонилась стражнику и сказала:

— Стражник Го! Мы в Таньчжоу обошлись с тобой Дружески и угостили тебя вином, а ты, вернувшись домой, рассказал о нас князю и тем причинил нам немалое зло. Теперь мы снискали расположение императора и уже не боимся, что ты расскажешь о нас что-нибудь.

Стражник ничего не мог на это ответить. Он только произнес: — Виноват перед вами! — И удалился.

Представ перед князем, он заявил:

— Я видел привидение[41].

— Что ты говоришь? — переспросил князь.

— Милостивый князь, я видел