гранение еще не было изобретено.

- Отец Иоанн, в прошлом году я не знал местных обычаев и не понимал, что я должен

подарить тебе подарок, так что я мало что мог сделать для тебя в то время. В этом году

я обратил внимание, что мебель вашего алтаря можно было бы слегка улучшить. Это подойдет?

Я преподнес в подарок одну из самых странных вещей, которую нашел в вещах убитого

мною крестоносца: большой и богато инкрустированный стеклянный бокал.

Реакция толпы удивила меня.

Золотые и серебряные ювелирные изделия воспринимались людьми спокойно, а кусок

стекла вызвал целый хор "охов" и "ахов".

Отец Иоанн встал.

- В прошлом году я подарил вам несколько моих резных изделий. В это Рождество

я не ожидал увидеть вас живым! По правде говоря, мне нечего подарить вам взамен!

Толпа засмеялась.

- Ну, так легко ты не отделаешься, - сказал я, - Мы только что построили большую

церковь в Трех Стенах в которой нет резьбы. Я возьму тебя в долю!

Толпу обрадовало мое предложение.

Другие дворяне раздали свои подарки.

Я собрал довольно большую коллекцию красиво расшитой одежды, а пан Владимир

и его братья купили мне вскладчину великолепный позолоченный кинжал, инкрустированный

различными видами камней.

Графа Ламберта публично назначил меня своим егермейстером, дав мне работу, которую я не хотел. Я любезно принял подарок.

13

После того, как поздравления закончились, я снова встал.

- Я возвращаюсь в Три Стены после свадьбы. Меня не будет здесь в сочельник, когда

дарят подарки простолюдинам, поэтому я должен сделать подарок жителям Окойтца прямо

сейчас. Принесите его!

Четверо мужчин прикатили две тяжелые бочки.

(Примечание: Двенадцатая ночь после рождества Христова и канун Крещениея)

- В прошлом году Илья пообещал сделать каждому из вас набор дверных петель.

Он работал над моими проектами целый год и теперь я краду его у вас!

Илья удивился. Он впервые услышал от меня о своем переезде на постоянное

жительство в Три стены.

- В этих бочках находятся бронзовые петли и защелки на дверь каждого простолюдина

в Окойтце. Вам больше не нужно закрывать двери ставя их на место!

Это взорвало праздник!

Когда шум немного прекратился, я сказал: "Более того, я собираюсь быть достаточно

грубым, чтобы намекнуть, что я тоже хочу свой подарок! Помните те семена, которые я дал вам

в прошлое Рождество? Так вот, я хочу их обратно! "

- Если вы не можете отдать их мне все, то дайте хотя бы четверть! И мне очень хочется, чтобы вы вернули их мне в пакетах, в которых получили, чтобы я знал, где что есть!

Они смеялись и приветствовали, так что я рассчитывал вырастить арбуз

в следующем году.

Праздник пошел на спад, и я уже засобирался в дорогу, когда граф Ламберт

полушутя сказал: "Вы подарили священнику великолепный бокал, а я получил только

эту золотую цепочку?"

Я был ошарашен. Цепь весила, по меньшей мере, полкило и стоила восемь тысяч

американских долларов!

- Я не понял, что вы хотели бокал, мой господин. Но я дам вам обещание. Через четыре

года я преподнесу Вам в подарок сотню стеклянных бокалов и достаточно стекла, чтобы

каждый ваш подданный, простолюдин и любой, кто угодно, мог поднять бокал в Вашу честь!

Теперь была его очередь выглядеть растерянным.

14

ГЛАВА ВТОРАЯ

На следующий день у нас была прекрасная свадьба. Все прошло замечательно, церковь

была переполнена и я подвел невесту к сияющему пану Владимиру.

Как отец невесты я заплатил за свадебный пир, который проходил на суконной фабрике

за неимением другого достаточно большого места. Ламберт сделал мне хорошую скидку на еду

и питье, так как если бы не было свадьбы, он все равно бы должен был устроить пир в этот

день, по случаю Рождества.

Свадебное путешествие было не в местных обычаях, поэтому следующим утром

мы выехали в Три Стены, вместе с паном Владимиром и его новой женой.

Мы прибыли к пану Мешко, который уже ждал нас.

После того как рабочие разместились в сенях самого большого амбара пана Мешко, мы отправились обедать в усадьбу. Так как, после того, как мы все расселись, остались

незанятыми еще семь мест, то с разрешения пана Мешко, я пригласил моего управляющего, двух мастеров с женами и моего счетовода - Петра.

Люди были поражены оказанной им честью, и не произнесли ни слова пока ужин

не начался, хотя Петр не отрывал взгляда от Кристины, которая сидела напротив. Бедный

мальчик был поражен.

Я рассказал пану Мешко о