на улицу Короленко и пошли вдоль нее. Обилие зелени оживляло пейзаж, но в целом — серенько! Нет рекламы, нет ярких витрин. Да ничего нет — даже фонари висят редко. Мрачновато здесь по ночам. Буду стараться долго не гулять — ну его нафиг, зарежут еще начинающего попаданца.

Улица просто пронзительно-пуста, и, кроме редко прогуливающихся пенсионеров и играющих во дворах детей, не встретилось совсем никого — рабочий день же! Автомобильный трафик отсутствовал как таковой — тупо пустая дорога, хоть в лапту играй. С машинами вообще беда — по пути к Стромынке (такая улица) насчитал всего пяток образчиков. Эта улица была уже оживленнее — даже трамвай проехал! Помимо него время от времени проезжали грузовики разного тоннажа, и, совсем редко — легковушки.

Перешли дорогу, прогулялись по дворам, и вошли в обшарпанную, пахнущую хлоркой — а чем еще? — поликлинику. Уши сразу наполнились детским плачем, шумом тихих разговоров и редкими окриками. Отстояв очередь в регистратуру, отстояли очередь к травматологу, который отправил нас стоять в очереди на рентген. Некоторые вещи в родной стране совсем не изменились!

Снимок отдавать сразу никто и не подумал — придется прийти сюда завтра, уже с тетей Надей в качестве сопровождающей — отгулы у мамы не резиновые. По пути в РайОНО, не удержавшись, угостились мороженым. Вкусно, блин! Вот и РайОНО — старая кирпичная двухэтажка с плотно засаженной елями территорией. Кусочек был отдан под парковку — два «Москвича» и один «Запорожец». Невелики шишки, получается, раз «Волгу» не выделили. Мама быстренько меня просветила:

— Главный сейчас в отпуске, поэтому нас примет его заместитель — Степанида Ивановна.

— Запомнил! — Отрапортовал я, и мы по крылечку из выщербленного мрамора вошли в очередное казенное здание.

Да что ж у вас с ремонтом-то так плохо?

— Нам к Степаниде Ивановне! — Доложила мама бабушке-вахтеру.

— А, маленький писатель! — Сверкнула она очками: — Проходите в 203-тий.

Поблагодарили и пошли.

— Может ли человек быть великим на первом этаже? — Глубокомысленно заметил я на лестнице.

— Это ты хорошо придумал! — Хихикнула мама.

Постучали — можно? — и вошли в кабинет.

Вот тут обстановка уже получше — даже обитый дермантином диван есть! Еще — настоящая пальма в кадке, канцелярские шкафы, печатная машинка на столе секретаря — отдельной площади ей, видимо, не полагается — и женщина со строгим лицом в очках с почему-то показавшейся импортной оправе, в белой блузке и черной юбке. Волосы заплетены в косу, немножко омолаживая эту даму «за сорок».

Кроме этих двоих, в помещении нашлись классная руководительница и симпатичная девочка — моя ровесница, одетая в юбку, гольфики, белую рубаху с длинным рукавом и пионерский галстук. Черные волосы собраны в две косички, рядом, на столе, лежит красная пилотка. На левом рукаве, над пионерским значком — матерчатая полоска с тремя маленькими пластиковыми красными звездочками. Мне почему-то стало неловко — на мне-то галстука нет!

— Здравствуйте! — Поздоровались все со всеми, и нам с мамой предложили присесть.

— Я — Степанида Ивановна, — Представилась и.о. начальника: — С Антониной Петровной вы знакомы. Это — Алла Викторовна, мой секретарь, а здесь у нас… — Указала на мою ровесницу: — Солнцева Екатерина, член районного пионерского штаба.

Ути боже, какие мы важные!

— Наталья Николаевна, — Представилась мама: — Это Серёжа!

— Наш начинающий писатель! — Добавила хозяйка кабинета.

— Хорошую ты сказку написал, Андропов! — С улыбкой похвалила меня пионерка.

— Спасибо! — Поблагодарил я.

— Так… — Степанида Ивановна залезла в стол и достала оттуда пять тетрадок — именно столько занял первый том: — Это я возвращаю, Аля копию напечатала.

— Спасибо! — Поблагодарил я обеих, пока мама убирала драгоценные рукописи в сумочку.

— С этой копией я пойду в ГорОНО, — Поделилась планом начальница: — А уже они, если им понравится — а им обязательно понравится! — Добавила она с улыбкой: — Отправятся дальше, до самого Детгиза!

— Спасибо вам огромное! — Снова поблагодарил я, а мама выставила на стол конфеты — «чаю попить».

Оплату приняли как должное, и в дело вступила моя ровесница:

— Через неделю у нас в ДК мероприятие, посвященное безопасности дорожного движения! Я бы хотела попросить тебя прийти и рассказать про аварию!

Бесплатная известность нам нужна!

— Саму аварию я не помню, — Признался я: — Но могу рассказать, как невесело после нее выздоравливать.

— Годится! — Одобрила девушка и грустно вздохнула: — Ты и вправду все забыл!

— Мы в одном классе учимся? — Предположил я.

— Да! Я — твоя староста! — Раскрыла она свою личность.

— Извини, — Покаялся я.

— Ничего, ты же просто болеешь! — Со светлой улыбкой покачала она головой.

— А расскажи, пожалуйста, Сережа, как ты такую сказку придумал? — Перешла к более актуальной теме Степанида Ивановна.

В ответ я толкнул десятиминутную речугу на тему «фашизм», «геноцид», «правящие элиты», «несправедливость капиталистической системы» и так далее. К ее концу глаза у всех присутствующих были размером с пятак.

— А может ты с первого сентября будешь политинформацию проводить? — Ловко воспользовалась моментом новообретенная староста.

— Могу попробовать! — Не стал отказываться я.

Мне же в партию вступать, такой пункт в резюме лишним явно не будет. Кроме того — как отказать такой милахе? Жаль мала, но я готов подождать пару лет.

— Что ж, — Кашлянув в кулачок, вынесла вердикт и.о.: — Теперь у меня не осталось никаких сомнений — ты действительно способен написать такое! Извините, — Покаялась перед нами с мамой.

Заверили, что ничего страшного, и пионерка вызвалась проводить меня до дома. Посмотрел на маму, получил одобрительный кивок, попрощался, и мы покинули кабинет.

— А ты правда ничего не помнишь? — Спросила спутница, сложив ручки за спиной и заглядывая мне в лицо.

Какое замечательное любопытство в голубых глазках!

— «Ничего» — это слишком сильно! — Уточнил я: — Я помню все, что не касается меня и окружающих меня людей. Еще разговариваю странно и почерк сильно испортился, — Добавил то, что слышал от других.

— Бедняжка! — Сочувственно вздохнула она: — А школьные предметы?

— Экзамен точно сдам! — Уверенно кивнул я.

— Ты всегда хорошо учился, — Покивала девочка и попрощалась с вахтершей: — До свидания, теть Свет!

— До свидания! — Попрощался и я.

Бабушка махнула нам рукой, и мы вышли в пахнущее тополями лето. Новая жизнь мне очень нравится!

— Чего это ты такой довольный? — Заподозрила неладное Катя.

— Дома месяц сидел, — Улыбнулся я: — А ведь каникулы! Радуюсь, что гулять можно! — И предложил: — Может лучше я тебя провожу?

— Мне в ДК нужно, — Заметила она.

— И хорошо — как раз покажешь, где он. Город-то я тоже забыл, — Развел руками.

— А ты не заблудишься? — Проявила она заботу.

— Не тайга же! —