Шрифт:
Закладка:
Винсент знает, что совершает ошибку, однако не может сопротивляться желанию рисовать.
Будучи инженером, я привык принимать взвешенные решения, и мне сложно понять дядю в тот период его жизни: такое ощущение, что непреодолимая сила заставляет его упорствовать в своих ошибках.
Мне никогда не удастся постичь, почему Винсент не прислушался к предостережениям своих заботливых родителей. Не знаю, что заставило его видеть в проявлениях этой заботы попытки контролировать его жизнь. Он воспринимает советы родных как посягательство на собственную свободу, считает упреки старших свидетельством их слабости. Подобная его склонность интерпретировать факты и поведение людей совершенно неожиданным способом всегда оставалась для меня непостижимой загадкой.
Винсент находит прекрасным то, что кажется окружающим отвратительным.
Шахтеры считались отбросами общества, для него же они словно мифологические титаны, достойные того, чтобы быть увековеченными. Погружение в живопись давало Винсенту возможность облечь в образы свое оригинальное, эксцентричное видение жизни.
Ремесло художника позволяет Ван Гогу утверждать идеи и убеждения, противоречащие всеобщему мнению.
Однако дядя не был наивен, он прекрасно понимал: чтобы донести смыслы, необходимо долго учиться, осваивать секреты мастерства. Он заказывает книги по технике рисунка и пытается копировать образы.
Мне только что привезли пачку с новой коллекцией офортов и различных рисунков. Особенно удивительна коллекция «Ручей» Добиньи и Рюисдаэль. Великолепно. Я намерен сделать два рисунка: один сепией, один в другой технике, один с этого офорта, другой со «Степи» Т. Руссо.
Для того чтобы изобразить шахтеров Боринажа, недостаточно одних наблюдений с натуры. Винсент штудирует учебники по анатомии и по теории перспективы, которые даются ему с большим трудом. Я нашел эти книги в дядиной библиотеке, потрепанные от активного использования. Листая их, я вижу головы, расчерченные линиями и испачканные отпечатками пальцев Винсента, кости и мышцы с подписанными анатомическими наименованиями, рисунки внутренних органов, размеченные сеткой, которая помогает верно изобразить пропорции. Страницы словно передают страдания Винсента, вынужденного изучать эти правила, его упорство и постоянную неудовлетворенность от того, что результат получился неидеальным.
Я продолжаю заниматься по «Основам рисунка» Барка и решил непременно закончить книгу прежде, чем возьмусь за какую-либо другую: с каждым днем она словно оживляет меня, укрепляет мою руку и дух. Сложно передать словами, насколько я благодарен господину Терстеегу, который столь любезно мне ее одолжил.
Ван Гог бросил вызов самому себе, и трудности не пугают его.
Как видишь, я работаю без устали, однако все еще не достиг удовлетворительных результатов. Надеюсь, однако, что в один прекрасный день шипы зацветут и что эта на первый взгляд бесплодная борьба все же принесет плоды. В боли рождается радость.
Винсент с необычайным упорством работает над закладкой прочного и надежного фундамента для своей дальнейшей карьеры. Я разделяю готовность принести себя в жертву любимому делу, которая сопровождает художника на протяжении всей жизни. Наверное, это заложено в нас генетически, продиктовано семейным чувством долга: мы, Ван Гоги, поставив перед собой цель, всегда готовы идти до конца, сделать все возможное для ее осуществления. Я, в свою очередь, не искал легких путей, хотя мог бы просто жить наследием Винсента, почивая на лаврах собственного имени: все двери в мир искусства были открыты передо мной. Точно так же Тео мог бы ограничиться продажей академических картин и антиквариата, однако он сделал ставку на импрессионистов, которых в то время никто не принимал. Мы смело и стойко переживали непростые последствия нашего выбора, даже когда терпели поражение.
Несостоявшаяся встреча
Многие с восхищением рассказывают об одном интересном эпизоде из жизни Ван Гога. В 1880 г. он прошел семьдесят километров пешком и без гроша в кармане до города Курьер, чтобы встретиться с Жюлем Бретоном, последним художником-натуралистом, — как оказалось, безрезультатно. К тому времени Милле и Курбе уже не было в живых, и Винсент спешит получить ценную информацию о секретах мастерства из первых рук, от художника, которого считает эталоном в плане изображения крестьян и рабочих. Ван Гог обдумал, что сказать при встрече, взял свои рисунки, чтобы представить их на суд мастера, и внутренне готовился принять любую критику. Во время путешествия у Винсента практически сразу же закончились деньги, так что он сначала выменивает некоторые свои эскизы на кусок хлеба и ночлег, а затем даже вынужден побираться — для него была очень важна эта встреча.
Однако же, добравшись до мастерской, оборудованной в красивом благоустроенном особняке с ухоженным садом, от которого так и веяло благополучием, Ван Гог разворачивается и отправляется домой, не осмелившись даже близко подойти к двери.
Еще один провал? Доказательство того, что увлечение живописью — точно такой же неудавшийся проект, как и все предыдущие?
Возможно, Винсент внезапно осознал, что он еще только в начале пути и что ему предстоит еще много работать над собственным стилем. Может быть, он постеснялся собственного непрезентабельного вида: одетый в лохмотья, он скорее походил на местного бродягу, нежели на художника. Для Ван Гога характерно такое поведение: сначала он, движимый внезапным порывом, готов броситься в омут с головой, а потом вдруг наступает момент раскаяния.
Была у Винсента еще одна цель, оставшаяся нереализованной, которая подтолкнула его в обратный путь.
В Курьере я надеялся встретить живые примеры представителей творческой среды, но так никого и не нашел.
Ван Гог поехал туда не только для того, чтобы познакомиться с Бретоном. С самого начала он ощущает необходимость разделить свое видение с другими живописцами, чему-то поучиться у них, обменяться опытом. Винсенту интересно не просто мнение конкретно взятого мастера, он намерен построить отношения с коллегами, чтобы те могли направлять его на выбранном поприще. Он желает превратить живопись из неукротимой страсти в ремесло, которое обеспечило бы его существование. Винсент всерьез мечтает работать на покупателя, подумывает о сотрудничестве с журналами в качестве иллюстратора. Он рисует не только из внутренней потребности, но хотел бы иметь серьезную, хорошо оплачиваемую работу. Будучи сыном пастора-кальвиниста, Ван Гог убежден, что миссия, уготованная человеку на этой земле, может быть реализована путем достойного и кропотливого труда. Не имея другого источника доходов, он вскоре начинает считать материальную помощь от Тео своего рода компенсацией за рисунки и картины, которые шлет брату каждую неделю. Художник убежден: в один прекрасный день за них будут давать миллионы.
В этот период отец приглашает Винсента в Париж. Путешествие могло бы стать прекрасной возможностью для знакомства с художниками Барбизонской школы, но Ван Гог чувствует, что пока не готов к встрече. Он хорошо знает себя, свои недочеты, понимает, какие шаги необходимо предпринять, чтобы сделать карьеру, которая принесет ему хороший заработок.
