колонии, где располагался региональный центр мониторинга пространства, нет ни одного более-менее подходящего места, где человека хоть как-то можно оградить от чрезмерного любопытства. Так он, кстати, и просидел там до подлета главы экстренно собранного комитета по встрече с иным разумом и директора Пятого управления. А в это время специалисты уже старательно анализировали данные с лингвомодуля.

Нет, конечно, совсем изолировать его не могли, да и слухи уже поползли: явно произошла утечка на уровне персонала станции, когда его информация ещё не перешла в разряд «подтвержденной» сенсации. Военные были вынуждены провести пресс-конференцию, к которой его готовили несколько суток, вбивая в голову ответы на любые каверзные вопросы акул пера. Но вышло все до банального просто. За два часа выступления перед многомиллиардной аудиторией, его личный вклад в бесконечную говорильню составил всего два слова: «да» и «нет». В первый раз он ответил на вопрос, действительно ли принадлежит семье известного промышленника, во второй — планировал ли он изначально становится собственно мусорщиком.

На первый вопрос пришлось отвечать ему самому, потому что упертый писака отказался удовлетвориться стандартными уклончивыми формулировками военных. А второй — поставил в тупик даже главу пресс-службы Пятого Управления. «Конечно, он с самого начала хотел стать мусорщиком, — едва не съязвил Ивандр. — Какие пилоты межзвёздных лайнеров?! Где тут, спрашивается, романтика?! Летишь себе из пункта А в пункт В и получаешь десятки тысяч кредитов в неделю. Скукотища!»

Естественно спецслужбы подолгу и многократно допрашивали Ивандра, и он, как мог, пересказывал все увиденное и пережитое. А потом ещё раз. И ещё. В итоге он выучил историю практически наизусть, так что мог оттарабанить ее даже во сне. От него отстали спустя полгода, когда до последнего солдафона дошло — никакой другой информации от него не добиться.

Тогда люди принялись за разработку концепций и планирование предстоящего контакта. Ивандра же милостиво отпустили на все четыре стороны, сопроводив на всякий случай целым ворох подписок «о неразглашении». Впрочем, никто особенно не усердствовал — военные убедились, что выжали его память досуха, а с тем, что ему известно, сенсации не сотворить. Да какой там — сенсации, когда даже охочии до «жареного» репортеры второсортных изданий перестали ловить его в самых неожиданных местах, видимо, почувствовав, что интерес публики к событиям в отдаленном секторе пространства несколько поугас. Причём «поугас» он настолько сильно, что Ивандр решил: надо опять «входить» в режим экономии, иначе очень скоро деньги, полученные на волне ажиотажа, закончатся.

Компенсация за «басурианина» застряла где-то на этапе бесчисленных согласований военного ведомства, по которому проходила подготовка к контакту. Его же непосредственное начальство не спешило с выдачей нового корабля, аргументируя это отсутствием необходимого финансирования. Жлобы! Феона Райдер из финансового отдела, с которой он был дружен на протяжении вот уже пяти лет, по секрету рассказала ему, что они выкатили военным такой счет, что на эти средства можно было купить целый императорский курьер. Подержанный, конечно, но тем не менее. Если же они выделят ему корабль сейчас, то у генералов появится лишний повод не подписывать резолюцию — мол, справились своими силами. Так что Ивандр в итоге рисковал остаться без средств к существованию уже через месяц. А корабля у него и так не было.

К счастью для него, «наверху» нашлись сторонники режима максимальной секретности, готовые дуть на воду. В итоге спустя год его не только привлекли к подготовке самой экспедиции, но и сделали основным действующим лицом. Было решено не давать пришельцам лишнего повода для анализа, и тот же самый индивидуум на предстоящих переговорах, — как раз то, что нужно. Если мы не в состоянии определить, та ли это особь, с которой состоялся первый контакт, то следует лишить вероятного противника такой же возможности. Кандидатуре Ивандра, несомненно, добавило баллов то обстоятельство, что он проходил обучение в Высшей Его императорского Величества Академии Управления на факультете «Внеземных отношений». Ему задним числом засчитали степень «бакалавра», закрыв глаза на все прошлые студенческие «шалости», включая и отчисление, но обрадовавшегося было новоиспечённого выпускника заставили подписать меморандум, согласно которому он обязался сдать все экзамены за пять непройденных лет.

Вот когда он проклял и пришельца, и этот контакт, и свою жадность. Ну что ему мешало спокойно доучиться тогда? Жил бы себе припеваючи, и уж точно не пришлось бы до седьмого пота корпеть над учебниками. Что тут говорить? Он мог только мечтать об «автоматах», ибо его нынешние учителя никаких поблажек ученику делать не собирались. Его натаскивали по полной без всякой снисходительности и натяжек. Не шло никакой речи ни о каких «счастливых» билетах и «слепых» преподавателях — его безжалостно гоняли по всем темам, а частенько и гораздо глубже, чем того требовала стандартная программа бакалавриата. Поэтому к концу гонки Ивандр вполне мог замахнуться на «докторскую» степень, нужно было только договориться о лекциях в учебных заведениях попроще.

Прибытие в нужную систему слегка расстроило. Никаких тебе комитетов по встрече, ни звездных флотов, ни даже самого обыкновенного астероида — ничего! Ивандр растерянно осматривал абсолютно пустой сектор пространства, и даже его новые «глаза и уши» не могли ни в чем ему помочь.

От «басурианина» не осталось ничего, кроме названия, хотя внешне корабль практически не отличался от оригинала. Создателей с самого начала поставили в очень жёсткие рамки: во-первых, ни один наблюдатель не должен был понять, что тот, прошлый, «басурианин» отличается от себя «нынешнего», во-вторых, искин должен обладать максимумом возможностей получения информации при полном исключении вариантов взлома. Так что, по словам главного конструктора, во всем земном флоте сейчас не сыскалось бы более защищенного судна. Это касалось и полей отражения, и прочности корпуса, и дублирования систем. Ивандру как-то сказали, что это — будущее воплощение технического прогресса цивилизации. Даже не настоящего — будущего. Штучный экземпляр, стоимость которого в несколько раз превосходит штурмовой линкор. Все системы — экспериментальные, все — за гранью нынешних технологий.

Разработки долго не хотели светить, но возобладало мнение, что пришельцам стоит пустить пыль в лицо. Если они «обломают зубы» о технологии землян, то у них поубавится спеси, и, какими бы ни были их первоначальные намерения, с «настолько» сильным противником решат не связываться, ну или по крайней мере «дружить». Как оно потом будет, пока не ясно, но люди были уверены, что, как обычно, что-нибудь да придумают.

Если же чужаков не остановит даже супернавороченный механизм, то и говорить не о чем — режим самоликвидации всем в помощь. Бомба на борту стояла тоже «из последних» — рванет так, что