трое обменялись понимающими взглядами, однако Хоуп понимала, что две другие девушки думают о ее ноге. Так было всегда. Иногда ей хотелось оторвать протез, потому что только он имел значение в глазах окружающих. Именно поэтому она перестала пытаться проявлять себя. Протез скрывал те прекрасные стороны ее души, которые она бережно хранила и развивала. Да и какое это все имело значение, если никто не замечал за протезом девушку, носящую его?

– Я согласна! – воскликнула Эвелин и вытянула руку вперед ладонью вниз.

Хоуп робко положила свою руку поверх ее руки. Обе посмотрели на Алису, которая, фыркнув, тоже положила свою руку поверх двух остальных.

Так они простояли секунду, пока Хоуп не осмелилась переплести свои пальцы с пальцами подруг. Они образовали узел из шелковых перчаток – связь, которую девушка хотела бы сделать неразрывной.

У нее не было настоящих друзей. Британское высшее общество не давало женщинам возможность выстраивать слишком глубокие отношения друг с другом. И хотя Хоуп никогда не имела шанса опровергнуть данный факт, она чувствовала, что он ошибочен. Что-то подсказывало ей, что настоящая дружба возможна. И что она как никогда близка к ней.

«Надеюсь, эта дружба будет настоящей… и крепкой, как сталь».

Глава 3

– Позволь угадаю: тебя вновь отвергли? – произнес его друг со злорадной улыбкой, поэтому Кайден даже не удосужил его ответом.

– Не понимаю, к чему такое упорство, – продолжил Эзра, еще шире улыбаясь. – Тебе гораздо проще сделать одну из этих дам своей любовницей, нежели вытащить ее на танец. К слову, напомню, что тебе уже поступало несколько предложений согреть весьма аристократичные кровати…

– Я не хочу заводить любовницу, – сухо отрезал Кайден. – Да и жениться не особо хочу, если уж на то пошло. Но жена мне необходима. Мне нужны связи. И кроме того…

– Да-да, знаю я эту историю, – заметил Эзра, махнув рукой в перчатке. – Но помни, что ты добился очень многого в весьма короткий срок, а такие выскочки никому не нравятся. Успешные предприниматели пробуждают зависть у мужчин и страх у женщин. И хотя многие из этих дам могут втайне фантазировать о тебе во снах, ни одна из них не примет от тебя обручальное кольцо.

– И судя по всему, даже на вальс не согласится.

Эзра усмехнулся.

– Не переживай так, Даг. Ты еще молод, в отличие от моего отца: когда тот умрет, я займу его место в палате лордов. Оттуда я уже смогу помочь тебе во всем, в чем ты нуждаешься.

– Знать бы, когда это произойдет, – пробурчал Кайден. – Зло никогда не умирает, разве не так говорят? А мне хватило твоих рассказов о дурном характере графа Нортума, чтобы поставить под сомнение его прекрасное здоровье.

– Признаю, мой проклятый отец и вправду не очень-то торопится отправиться на тот свет. Какое дурновкусие, – усмехнулся Эзра, поднося бокал к губам. – Хотя я и сам не горю желанием получить этот титул. Как только он умрет, мне придется принять обязанности графа.

– Работа, – закатил глаза его собеседник. – Какой ужас!

Этот ироничный комментарий снова заставила Эзру рассмеяться. Если бы Кайден не был знаком с ним много лет, он мог бы поклясться, что тот пьян. Но он знал, что у Эзры невероятная выдержка в отношении алкоголя. Однако больше всего его раздражал тот факт, что, даже если бы Эзра действительно был пьян и стал бы вести себя самым отвратительным образом, общество тут же простило бы ему это. Напротив, сам он всегда следил за своими манерами и никогда никому не грубил, и все же перед ним открывалось не так много дверей.

В финансовом плане дела у компании «Даггер» шли хорошо, даже очень хорошо. Они только что подписали контракт на строительство железнодорожной ветки до Эдинбурга, а прототипы новых транспортных средств были многообещающими. Кроме того, фирма владела акциями большинства компаний, производящих промышленное оборудование, локомотивы и корабли. Но чтобы пойти еще дальше, Кайдену нужна была поддержка высшего общества. В первую очередь ему нужна была политическая поддержка, чтобы расширить свои проекты, а ее он мог получить, только завязав отношения с высокопоставленными людьми, имевшими влияние в палате лордов и даже в самом королевском дворце.

А для этого ему нужна была жена, которая приблизила бы его к этому миру. Недостаточно было дружить с праздным сыном графа. Если бы он создал семью, образовал фамильную связь с аристократией, ему было бы легче продвинуться.

– Так, так, так. Вы только взгляните на этих трех пташек, ютящихся вместе! – прокомментировал Эзра, приподняв брови.

Кайден проследил за направлением взгляда друга, увидев, как в бальный зал вошли три молодые женщины и заняли места на задних сиденьях – тех, что были отведены для невест, вынужденных с тихой надеждой ожидать партнера по танцу.

Одной из них была Эвелин, дочь его тети Бесс. Он любил ее как родную сестру, поэтому тут же бросил на Эзру предупреждающий взгляд. В высшем обществе он пользовался репутацией ловеласа, соблазнительного и неисправимого, особенно когда дело доходило до разбивания сердец. Кайден слишком часто видел его в действии.

– Даже не смей приближаться к моей кузине.

– Но я ни слова не сказал, Даг! – Однако он не смог стереть с лица хитрую ухмылку. – Ты знаешь, кто остальные две?

Кайден досконально изучил каждого из присутствующих в комнате, уделяя особое внимание тем, кто имел высокие титулы. Так он узнал, что вторая молодая женщина, сидевшая рядом с Эвелин, была Алиса Чедберн, дочь маркиза Дорсетшира. В прошлом она была замешана в скандале: один мужчина отрекся от нее прямо перед свадьбой. Она была из хорошей семьи, но ни один аристократ не проявлял особого желания ухаживать за ней, поэтому Кайден пару раз приглашал ее на танец и каждый раз получал высокомерный отказ.

Второй была стройная молодая женщина с каштановыми волосами и печальным взглядом. Кайден не мог вспомнить ее имени. Он видел ее много раз, и она, конечно, тоже была аристократкой, но никогда не казалась слишком довольной своим присутствием и обычно ускользала в разгар вечера.

На ней было старомодное платье, которое плохо сидело на фигуре. К тому же оно было отвратительного серого цвета, что затмевало девушку на фоне огненно-розового платья его кузины Эвелин, только что привезенного из Парижа, и элегантного красного бархата Алисы Чедберн. Незнакомка буквально казалась погасшей, словно маленькая свеча.

Он и не заметил, как долго наблюдал за ней, пока та не встретила его взгляд. Ее глаза были огромными, ярко зеленного цвета, с темной радужкой по краю. Они излучали такую непреодолимую силу, что у него на мгновение перехватило дыхание, как будто его только что поймали на чем-то плохом. Он думал, что, как и все остальные дамы, презиравшие его за происхождение, девушка сразу же отведет