хозяин дома наблюдал за ними с легкой улыбкой отеческой гордости. Он, как обычно, был одет в халат и шелковую пижаму и держал в левой руке зажженную трубку.

– Папа́, ты не представляешь, какая у меня была ночь! – Эвелин бросилась целовать отца. – Я познакомилась с двумя очаровательными, высокородными молодыми леди!

– Очаровательные аристократки… – Кайден фыркнул. – Два абсолютно несовместимых понятия. Сомневаюсь, что это правда.

– Ой, умолкни, они были искренне добры! Вот только что им может быть нужно от такой, как я?

– Деньги? – мгновенно ответил он.

– Ну, если так, то это не имеет значения. – Мистер Буланже улыбнулся. – Их у нас предостаточно.

– Верно говоришь, папа́! Кроме того, я не понимаю, что так шокирует Кайдена. Чем он рассчитывает привлечь кого-то, если только не своими деньгами… – насмешливо сказала Эвелин. – Но сегодня я его прощаю. Он одолжил мне на завтра свою новейшую модель экипажа!

Доминик Буланже бросил вопросительный взгляд на племянника, который тут же смущенно отвел глаза.

– Это правда? – недоверчиво спросил он. – Так может, ты сам желаешь завязать знакомство с этими молодыми аристократками?

– Я? Отнюдь нет.

На этот раз Эвелин разглядывала его с лукавым любопытством.

– Так вот оно что?! Ах ты негодяй! Раз так, скажи, кто тебе нравится? Алиса? Или Хоуп?

Кайден мгновенно надел маску безразличия. Это напускное равнодушие (столь знакомое всем присутствующим за годы, проведенные вместе) выдавало неискренность его слов.

– Ни одна из них меня не интересует.

Доминик улыбнулся вместе с дочерью – у обоих было одинаково озорное выражение лица.

– Дорогой племянник, до сих пор я никогда не считал тебя лжецом.

– Я не…

– Надеюсь, это Хоуп! – пропела Эвелин. – Она идеально ему подходит!

– Какое красивое имя, – поддержал ее отец. – А скажи мне, дитя мое, почему она идеально подходит нашему ледяному человеку?

– Она очень красивая и милая, она бы немного смягчила его характер! – Кайден нахмурился, собираясь что-то ответить, но Эвелин продолжала: – А если это Алиса, то она даже не взглянет в его сторону! – Она понизила голос, обращаясь только к отцу. – Вообще-то, эта леди ни на кого не смотрит. Я ее обожаю!

В разгар веселого разговора отец и дочь ушли, взявшись под руки. Кайден с раздражением вздохнул и пошел следом.

Ему не обязательно было стоять здесь и терпеть их насмешки. У него был собственный дом на Белгрейв-сквер. Он был более современным и удобным, чем у семьи Буланже, но в нем было слишком тихо. Это было его убежище, когда он хотел сбежать от всех, насладиться одиночеством и спокойно поработать. Однако чаще он жаждал чего-то, что нарушило бы удушающее спокойствие, разрушило бы ощущение его отрешенности от окружающего мира.

И он не мог не думать о человеке, который в тот вечер, сидя в другом конце бального зала, казалось, искал то же самое.

* * *

Хоуп попрощалась с кузиной Аннабель и поспешила выйти из кареты. Чтобы не промокнуть, она как можно быстрее прошла по лужайке перед домом, а когда вошла в парадную дверь, Глэдис, как обычно, тепло приветствовала ее.

Будучи в холле наедине, старая экономка позволила себе роскошь вести себя по-матерински. Помогая девочке снять промокший плащ и шляпу, она взяла ее за руки. Почувствовав, какие они холодные, она стала растирать их, чтобы согреть.

– Как все прошло, мисс?

– Хорошо, – ответила она.

– Вы выглядите счастливой. – Старушка ласково улыбнулась. – Это необычно. Что изменилось?

Хоуп сначала подумала о розовой туфельке. Потом о сплетнях и разговорах, которыми она развлекала себя весь вечер.

– Думаю, сегодня удача была на моей стороне.

Она была счастлива. Впервые в жизни. Она хотела скрыть это чувство, чтобы не разрушить столь приятное состояние, но не рассчитала, что Глэдис так легко обо всем догадается.

– О, поняла. Наконец-то кто-то из этих мужчин оказался достаточно умен и обратил на вас внимание, да? Я знала, что они не могут быть все такими глупыми или слепыми!

Хоуп тихонько рассмеялась. Она уже готова была начать отнекиваться, как делала это всегда, когда Глэдис намекала на что-то подобное (старая добрая Глэдис могла бы поклясться, что Хоуп была самой красивой жительницей Лондона, даже будь у нее пять глаз на лице вместо двух), но остановила себя.

Она вспомнила его. Кайдена Даггера.

Никогда прежде она не пользовалась вниманием такого мужчины. Сначала она обрадовалась. Потом ей стало жаль себя. Если такая мелочь пробуждает в ней столь сильное волнение, значит, она в большем отчаянии, чем думала.

– Глэдис, если бы вы были правы и они действительно были слепыми, я бы уже давно поймала одного из них, – сказала она наконец, подмигнув.

Она знала, что этот комментарий рассмешит служанку. Затем она поцеловала старушку в лоб и медленно и устало поплелась к лестнице.

– Подождите, мисс, прежде чем вы уйдете, ваша мать… – Девушка остановилась. – Леди Лоури поручила мне попросить вас зайти к ней в комнату, как только вы приедете.

Хоуп, не оборачиваясь, кивнула и продолжила подниматься по лестнице. Она нервно сглотнула, направляясь по длинному коридору в самую большую спальню во всем доме. Дойдя до двери, она постучала и замерла в ожидании. Через несколько секунд она получила резкое разрешение войти.

Ее мать сидела в кресле у камина. Хоуп задрожала от удовольствия, почувствовав тепло от пламени. Финансы семьи зависели от удачи ее отца в азартных играх, однако ему редко везло, и они ограничили использование каминов, поэтому Хоуп уже больше недели спала без отопления. То немногое, что было, уходило в эту комнату или, в лучшем случае, в комнату ее младшего брата.

– Как Ген…

– Спит, – оборвала ее Беатрис, не дав договорить. – Нам с трудом удалось уложить его, он так хотел дождаться тебя. Он считает себя уже достаточно взрослым.

– Ему уже исполнилось двенадцать…

– Но он все такой же невыносимый, как был в одиннадцать.

«Потому что ему не терпится отправиться в школу к другим детям его возраста, а не заниматься дома», – добавила про себя Хоуп. Однако обучение в английской школе, соответствовавшей его общественному положению, стоило слишком дорого.

Разумеется, вслух она ничего из этого не произнесла.

– В любом случае я не хочу, чтобы меня заставляли ждать. Расскажи мне, как прошел твой вечер, дитя?

Несмотря на то что Беатрис Мод сама послала за ней, она оглядела ее с ног до головы – так, как поступила бы с кухонной служанкой, неожиданно прокравшейся в ее покои.

– Ну, я… – Хоуп заколебалась. – По правде говоря, я встретила двух молодых…

– Ты получила предложение руки и сердца?!

Хоуп чуть не лопнула от смеха. О чем думала ее мать? Неужели она всерьез верила, что кто-то мог влюбиться в Хоуп и сразу сделать предложение – и все это за один вечер?

«Интересно, во что бы он влюбился в первую очередь: в мою болтливость, грациозную походку или невероятно привлекательную фигуру?»

– Нет, – ответила она. – Никто не делал мне никаких предложений.

Виконтесса возмущенно фыркнула и плотнее закуталась в