— С кем еще? Да ни с кем. Я же говорил: у нас в те времена не было особо теплых отношений, а уж теперь, когда у каждого своя жизнь, нас тем более друг к дружке не тянет.

— И с Коршуновым так же было?

— С Коршуном тем более. Он вообще был человек нелюдимый.

— И все же он с кем-то вместе ехал в тот вечер, когда его убили. С кем-то встретился, посадил этого человека в машину…

— Да, я этого тоже не понимаю, — признался Терехин.

— Ладно, это я постараюсь выяснить, — сказал Гуров. — Напоследок еще один вопрос: а что стало с вашим главарем, со Свинцом?

— А вам в Управлении не сказали? — удивился Терехин. — Свинец погиб при задержании, во время перестрелки. Правда, все наши уверены, что никакой перестрелки не было. Просто Свинец слишком раздражал ментов… ну, то есть полицию. Он бы не стал стрелять до последнего, он бы сдался. Но ему, по всей видимости, не позволили сдаться…

— Понятно, — кивнул Гуров и поднялся.

Глава 5

Поговорив с бывшим бандитом, вставшим на путь исправления, Гуров решил познакомиться с фигурантом из другой части списка — с Игорем Забелиным, владельцем кафе «Блиндаж», которого прокурор Зубченко считал способным совершить убийство. Он нашел в интернете адрес кафе, выяснил дорогу и поехал в указанном направлении. Заранее звонить фигуранту дела, предупреждать о своем визите он не стал. Он помнил определение, которое прокурор дал Забелину, — «это мелкая рыбешка, вроде плотвы». Гуров знал такой тип людей из криминального мира. В общем, они составляли в этом мире большинство.

Подъехав к кафе, сыщик некоторое время разглядывал его, не выходя из машины. Все в этом заведении было устроено кое-как и выдавало невзыскательный вкус хозяина: вывеска была чересчур велика, чуть ли не больше двери, окна давно не мыли, на дорожке, ведущей к двери, вылетела часть плитки. «Наверняка и внутри то же самое, — подумал сыщик. — Скатерти на столах где есть, а где нет, половины блюд, напечатанных в меню, нельзя заказать и так далее. Как это сказал прокурор? Что этот Забелин не прикипел к своему кафе, ему все равно, чем заниматься. Да, это заметно…»

Войдя в кафе, сыщик прямиком направился к стойке бара и спросил у бармена:

— Забелина где найти?

Он не стал представляться, объяснять цель своего визита. Однако бармен, судя по всему, был опытным человеком. Быстро взглянув на сыщика, он определил в нем человека, который имеет право спрашивать и требовать ответа, и сказал, кивнув на дверь в кухню:

— Там, рядом с комнатой шефа. Пить что-нибудь будете?

— В другой раз, — сказал Гуров и отправился разыскивать кабинет хозяина кафе.

Нашел он его без труда. Дверь кабинета была приоткрыта, и оттуда доносилась отборная ругань. Послушав немного, Гуров понял, что Игорь Забелин распекает кого-то из поваров за то, что тот отказывается работать день за днем, без перерывов.

— Трудно так, каждый день по двенадцать часов, — оправдывался повар. — И потом, вы двойную оплату обещали в таком случае. А в прошлом месяце я три смены за Соловьева отпахал, а ни одного рубля сверху не получил.

— Получишь ты свое, получишь! — гремел голос хозяина. — Работать будешь, так получишь. А если будешь вола давить, хрен ты у меня заработаешь! Иди к плите, и чтобы я этих разговоров больше не слышал!

Он еще некоторое время распекал молодого повара, а затем выгнал его из кабинета. Когда повар вышел, Гуров тут же вошел в кабинет. Внутри он увидел мужика лет сорока пяти, борцовского телосложения, развалившегося в кресле и собравшегося подремать. Заметив, что кто-то вошел, но еще не разглядев, кто это, и не открывая глаз, хозяин кабинета заорал:

— Я же тебе ясно сказал: иди работай и чтобы от плиты не отходил!

Гуров никак не отозвался на эту команду. Он подошел к столу и сел напротив хозяина. Только теперь Игорь Забелин решил открыть глаза. Увидев, что перед ним не повар, а какой-то совершенно незнакомый мужик, который не только вошел в кабинет, но и без спроса уселся за стол, хозяин кафе разозлился.

— Ты кто такой? — грубо спросил он. — Чего за мой стол уселся?

— Невежливо ты, Забелин, гостей встречаешь, — сказал Гуров. — Не по понятиям! А вдруг я тот человек, который имеет право везде входить? Вдруг окажется, что это ты у меня должен просить разрешения за столом сидеть?

Игорь Забелин не знал, что на это сказать. Он побагровел и стал похож на чайник, который стоит на сильном огне, давно кипит и сейчас лопнет. А Гуров не стал ждать, что тот скажет, а вместо этого заговорил сам.

— Я полковник полиции Гуров, — сообщил он. — Прибыл из Москвы, чтобы расследовать убийства, которые у вас тут случились. Вот кто я такой. Кто ты, я тоже знаю. Ты — бывший бандит, а сейчас — плохой ресторатор, у которого дела идут через пень-колоду. И у меня к тебе, Забелин, один вопрос: где ты был 14 сентября, в тот день, когда убили Вячеслава Угрюмова?

Лицо хозяина кабинета пошло пятнами. Он несколько раз открыл и снова закрыл рот, не зная, что сказать. И наконец произнес:

— Здесь я был, на работе. А может, и дома, сейчас не вспомнишь, давно дело было. А почему сразу я? Я тут не при делах.

— А я вот не уверен, что ты, Забелин, тут не при делах, — заявил Гуров. — Мы за тобой в Москве давно следим. Знаем и про твои художества с уклонением от налогов, и с наркотиками в кафе. Думаем, что это ты убил Угрюмова и Коршунова. Так что давай вспоминай, где ты был вечером 14-го и вечером 20 сентября. Прямо по минутам все вспоминай!

Хозяин кафе засуетился. Полез в стол, поискал, достал большой блокнот, принялся его лихорадочно перелистывать.

— Четырнадцатого, четырнадцатого… — бормотал он. — Что же это за день был? Ага, вторник! Что тут у меня? В пять я с фермером договор подписывал о мясе, потом Люська пришла, официантка… Ну, это вам неинтересно, это личные дела… В восемь я сел ужинать… Да, вот: в восемь часов я сел ужинать и до полуночи больше ничего не делал.

— А где ужинал — здесь?

— Нет, здесь я не ужинаю, здесь я только в обед перекусываю. Ужинать мы с Люськой поехали в «Жемчужину». Это ресторан такой, узбекский, там кухня хорошая. Я там всегда ужинаю, у меня там и столик свой есть…

— А если людей в этом ресторане спросить, они это подтвердят? Или они тебя в лицо не помнят?

— Как же они меня не помнят? Они меня наизусть знают! Я