Олеся все еще качала головой, но уже улыбалась.

– Ты так обильно кончаешь на меня, ты отдаешь мне так много семени, что я не могу на тебя сердиться. И потом, я обожаю твою сперму, милый.

С этими словами Олеся поднесла учебник ко рту и слизала мутные подтеки с глянцевой обложки.

– Еще теплая… – произнесла она, тщательно собирая мое семя языком: – Она так здорово пахнет. И такая вкусная… Боже, милый, ты кончаешь такой вкусной спермой, что я хочу еще…

Я с улыбкой смотрел на то, как Олеся смакует мое семя и играет с ним во рту, и мог поклясться, что ничего более красивого и возбуждающего я в своей жизни не видел.

В коридоре раздался звонок. Мы с Олесей как можно быстрее поправили одежду, написали на доске тему урока и стали ждать младшеклассников для последнего урока.

До самого конца учебного года Олеся пользовалась испачканным в моей сперме учебником. На самом деле, слипшихся страниц было совсем немного, так как семя в основном впитали тетради, которые Олеся потом заменила на новые, но парочку засохших подтеков в книге все же были. Я иногда замечал на уроках английского (мы сидели за разными партами), что Олеся украдкой нюхает пострадавшие от обильного семяизвержения страницы – в такие моменты ее ножки, как правило, ерзали друг об друга, и я понимал, что девушка хочет.

В такие дни мы обычно оставались в гимназии после уроков и искали укромный уголок.

Глава пятая

Месяцы пролетали в бешеном ритме: учеба в школе, дополнительные факультативы, репетиторы, кружки, вечеринки на каникулах с друзьями. Все это не отменяло наших с Олесей, за неимением лучшего слова, “занятий”. После того, как прятанье по укромным уголкам школы стало для нас регулярным делом, девушка внутренне очень сильно преобразилась.

Раньше она была скромной, если не сказать стеснительной. Не тихоня – но и не звезда параллели. Она была близорука, носила очки, отчего страшно комплексовала. Когда природа ее тела развернулась на полную, и явило миру невероятной красоты тело, нежную шелковую кожу, и милое лицо с большими наивными голубыми глазами, Олеся даже не осознала этого. Но сейчас, после того как она на собственном опыте убедилась в том, что может заставить парня кончать и извергать обилие семени (более того, парня, который ей всегда сильно нравился), с девушкой произошли грандиозные внутренние метаморфозы.

Во-первых, девушка довольно быстро научилась пользоваться своей новой властью надо мной, и очень любила дразнить меня, глядя на то, как я изнемогаю от желания к ней. Только одно мешало этому захватывающему чувству развернуться в полную силу: она понимала, что вокруг есть еще очень много красивых фигуристых девушек, на некоторых из которых парни заглядывались толпами. Олеся никак не хотела терять то, что ее милый, как она меня называла, регулярно кончает на нее, и поэтому она всегда знала, когда отступить. Например, Олеся довольно долго отказывалась то того, чтобы я поимел ее между грудей. Не потому, что ей этого не хотелось – напротив, Олеся мокла только от одной мысли о том, что мой возбужденный крепкий член будет ходить между ее круглых грудей, оставляя на них капли смазки. Но она считала, что этим позволит мне слишком многое в слишком короткий промежуток времени, а ей хотелось давать мне новые впечатления максимально дозировано. Тем не менее, стоило мне применить простецкий, даже пошлый, прием – пофлиртовать на перемене с девочкой из параллельного класса – как через пару часов в телефоне появилось сообщение:

«Милый, я хочу, чтобы ты трахнул меня между сисечек…»

В тот раз мы сделали это в раздевалке спортзала, когда наш класс переоделся и ушел на баскетбольную площадку. Олеся встала на колени, мигом стянула с себя топ, а с меня шорты, и пристроив член между грудей, начала медленно и обстоятельно водить ими по стволу. Смазки, выделяемой членом, было так много (впрочем, как и всегда), что он начал хлюпать между ее шарами, и от этого возбуждающего звука я извергся на Олесю через три минуты. Спермы в моих яйцах было, как обычно, очень много, и ее хватило чтобы облить Олесе лицо, шею и грудь. Несколько струй попали на язык, и Олеся застонала от удовольствия. Потом мы судорожно искали, чем бы вытереться, и в результате собрали большую часть жидкости старой контрольной по алгебре, а оставшееся на лице Олеся слизала языком, подгоняя сперму пальцами к губам. Но даже после этого запах семени, исходивший от Олеси, был очень плотный. Нам повезло, что физкультура была последним уроком в тот день, так что никто не мог почувствовать распространяемый Олесей запах еще теплой спермы, и обошлось без эксцессов.

Во-вторых же, в девушке внезапно проявились такие неожиданные качества, как любовь к риску и опасности быть уличенной в непристойных делах – например, порой она могла нарочно оставлять пару капель семени на шее или на груди. Сам факт того, что она сидит со спермой на теле и это могут заметить, доставлял ей невероятное удовольствие. Оказалось, что в тихом омуте Олесиной души водятся не просто черти, а демоны. Такая разительная перемена в характере скромной девушки была внезапна, но возбуждала меня сверх всякой меры. Один из таких случаев неоправданного риска случился в один из последних октябрьских дней, когда Олеся попросила меня трахнуть ее в рот. За все недели наших школьных ласк, Олеся никогда не брала мой член в рот полностью – максимум, что она делала, это целовала головку, когда принимала сперму на губы. Однако условием первого минета было пять дней без слива спермы. Предвкушая как Олесины пухлые губы будут ходить по моему члену, я легкомысленно согласился, не подумав о том, насколько сложным может сделать Олеся мое воздержание. Начальный удар по моей выдержке девушка нанесла в первый же день обета.

«Наконец-то я получу в рот все твое вкусное семя!»: такое сообщение пришло мне на телефон вечером. Потом сразу следом за ним еще одно: «С тех пор как я попробовала твою сперму тогда, когда ты обкончал меня в подвале, это мой самый любимый вкус на свете. Она у тебя такая терпкая и сочная… Я хочу, чтобы ты залил мой рот своим семенем, любимый!»

В результате я полночи не спал, мучаясь от эрекции, потому что Олесины слова просто не выходили у меня из головы. На следующий день я остановил Олесю в гардеробе и серьезным тоном