Шрифт:
Закладка:
– Ты хочешь освободиться? – поинтересовалась я.
– Ты имеешь в виду поменять эту плюшевую тушку на другую игрушку?
– Нет, совсем уйти из этого мира.
– Я не знаю. Там что-нибудь есть, на том свете? – спросил он, и его глазки-пуговки заблестели.
– Не знаю, никто не помнит, но, может быть, ты переродишься и станешь снова человеком, а не плюшевой игрушкой, – ответила я.
Мне жаль было этого матроса, который вынужден находиться в теле игрушечного медведя.
– Нужно проводить какой-то ритуал?
– Наверно. Ты сам очень-очень сильно-сильно должен захотеть покинуть этот мир. Попросить высшие силы помочь уйти из земной жизни и не цепляться вот за это. Мне кажется, так будет лучше, чем вот это вот все.
– Ты права.
Он протянул ко мне лапки так, что свеча оказалась между нами, в кругу наших рук. Медвежонок смотрел на нее и повторял, как мантру, слова о том, что хочет покинуть этот мир. Я стала просить высшие силы, чтобы они смилостивились и забрали заблудшую душу к себе. В какой-то момент свеча пыхнула и игрушка загорелась каким-то лилово-голубым пламенем. Но он еще был там и все просил и просил забрать его. Показалось небритое мужское лицо вместо мордочки медвежонка.
– Знаешь, а мне ведь не больно, – сказал он и взлетел вверх какой-то голубой искрой.
Игрушка упала на землю, вспыхнула еще пару раз и рассыпалась мелкими угольками и пеплом. Посередине билось маленькое куриное сердечко. Через мгновение его с большим удовольствием слопал Проша. А мне стало грустно и тоскливо, жаль было медвежонка. Однако я радовалась за душу безымянного матроса, который наконец-то перейдет в другую стадию своего перерождения или в другой мир.
Однако с комнатой надо что-то делать, ребятня на этом не успокоится. Завтра буду звонить Матрене, советоваться. Хотя насчет нее у меня уже есть кое-какие задумки, может, хватит сил осуществить их.
Утро доброе
Утро красит нежным светом стены древнего Кремля. У них красит, а у меня не красит. Первый раз за несколько месяцев встала раньше Саши. Отправилась готовить завтрак на кухню. Не люблю специально кого-либо будить, стараюсь передвигаться по дому как мышка. Однако если я не в духе, то держите меня семеро и тушите свет. Через пять минут после начала готовки собралась вся семья.
– Доброе утро, семья, – поприветствовал всех Александр. – Чего шумим?
– Мама, ты что, не выспалась? Кто тебя поднял? – поинтересовалась дочь.
– Утро добрым не бывает, – хмыкнул Славик.
– Чаю, бутербродов? – поинтересовалась я. – Каша будет готова через пять минут. Подождете?
– Она у тебя подгорает, – сказал Саша и выключил конфорку.
– Чудесно, значит, будем есть кашу с легким запахом дымка.
Он быстро поставил на стол всем кружки. Нарезал хлеб и сыр. Катя достала из холодильника творог и варенье. Все расселись на свои места.
– Ребятки, вчера мы с вами не поговорили. Я думаю, что нужно все обговорить, – начала я.
– Мама, ну такое бывает, сели батарейки на телефонах, – начала Катя.
– У бабушки с дедушкой тоже сели батарейки?
– Агнета, ну не стоит начинать день с выяснения отношений. Думаю, ребята все поняли и больше такого не повторится, – решил заступиться за детей Александр.
– Не стоит меня затыкать, – прошипела я.
– Агнета, я не хотел… – он посмотрел на меня и замолчал.
– Уважаемые домочадцы и жители этого дома, не стоит игнорировать мои просьбы, потому что от этого зависит ваша жизнь, – начала я.
– Я чего-то не знаю? – спросил Саша.
– Думаю, ни для кого не секрет, чем я занимаюсь. Верите вы в это или не верите, от этого ничего не меняется. Если я прошу не лазить на чердак, то мои просьбы нужно выполнять. Вчера вы двое туда залезли. Прошлись по всем помещениям. Совали зеркальце под закрытую дверь, и, я так предполагаю, не только зеркальце.
Слава насупился.
– Мама, мы ничего такого не делали, – ответила Катерина, краснея.
– Катерина, ты прекрасно знаешь, что ложь я распознаю сразу. Благодаря вам кое-кто сбежал, надеюсь, он был один. Как бы это жестко ни звучало, но вы все живете в моем доме, и будьте любезны соблюдать правила этого дома. Ты это уяснил, Слава? Не стоит мной манипулировать и говорить, что если я чего-то не сделаю по-твоему, то вы с отцом уйдете от нас.
Все это время над столом покачивалась кастрюля с кашей, которая меня сбивала с мысли и не давала настроиться на гневный лад. Мысленно отправила кастрюльку на плиту. Она пару раз качнулась над столом и спокойно встала на плиту.
Саша молча встал из-за стола, подхватил под локоть сына и выволок его на улицу. Вероятнее всего, для раздачи волшебных и воспитательных люлей. Из-за двери слышно было, как он ему что-то тихо выговаривает.
– Мама, это все Слава, – сказала Катя.
– Я знаю, но за свои поступки надо отвечать, ты же там тоже была.
– Мы видели мишку, такого старого страшного плюшевого медведя.
– А еще кого?
– Не знаю, наверно, никого, – она как-то смутилась и опустила голову вниз.
– Катя, кто еще был? – спросила я.
– Мне кажется, я видела маленький носовой платочек с вышивкой. Он выскочил вместе с мишкой и растворился в воздухе.
– Чудеса на виражах, – ответила я и развела руками.
Выпила половину стакана травяного чая.
– Дочь, я понимаю, тебе сложно привыкнуть ко мне такой, но вот обратного эффекта этот процесс не имеет. Поделать с этим я ничего не могу. Конечно, можно притворяться, что я обычная нормальная женщина, и прятаться от вас. Но я не хочу в собственном доме играть и притворяться. Дядя Саша и Слава, они знают, кто я, и если они согласились жить в этом доме с нами, то понимают всю ответственность своего решения.
– Мама, что ты решила делать с этой комнатой? Может, священника вызвать и освятить все помещение? – спросила она, накладывая себе творог в тарелку.
– Ты думаешь, он поможет? – усмехнулась я. – Там вещи разных религий, разных происхождений, разных магий.
– А если отдать твоим помощникам?
– Дорогая, если сосуд наполнить чернилами и налить туда ложку молока, станет ли содержимое белым? – поинтересовалась я.
– Нет, не станет.
– Вот, моя дорогая, не стоит рисковать помощниками, неизвестно, что там и какой силы, не хочу, чтобы тьма поглотила их и они исчезли и стали опасными, – покачала я головой, допивая
