— Только через заставу, — ответил Константин.

— Там скучно, — неизвестно к чему поделился Максим Сергеевич. — В том месте всегда полдень. Ночного неба и не видать совсем.

— А что там ночью разглядывать? — не смог не усмехнуться Константин.

— Ну, здесь тоже особенно нечего, — признался проводник. — А вот по пути, где пойдем…

Зеркало отрезало от них шум учений. Здесь, во внезапно наступившей тишине, можно было почувствовать себя оглохшим. Наверное, поэтому Когната издала крик, который эхом отразился от близкого леса. Вопреки ожиданию, что проводник пристрожит девочку, тот лишь посмотрел на нее с насмешкой и поднял на Константина взгляд, в котором мелькнуло сочувствие.

— Как тебя зовут-то хоть?.. — осведомился проводник, явно упустив слово «бедолага» в конце предложения.

— Константин, — внезапно ответила за него Когната, чем перебила «Костя», которое он уже начал было произносить.

— Вы знакомы? — шутливо обратился Максим Сергеевич к Когнате. — Он твоя учительница танцев?

Пальцы Когнаты чуть сжались на руке Константина в сдержанном порыве, видимо, гнева.

— Глупая обезьяна, это не твое дело есть, — сказала она.

— А ты кто такая тогда есть? — передразнил ее Максим Сергеевич. — Ты глупая каракатица есть?

— Ее Когната зовут, — сказал Константин примирительно. — Никто здесь не каракатица, никто не обезьяна.

Он скосил глаза на девочку. Вроде бы насчет того, что никто не каракатица, она не возражала, а вот насчет обезьяны имела другое мнение.

В лесу, куда они дошли, проводник нашел что-то похожее на тропинку, не утоптанную, всю в корнях, изгибавшуюся так и эдак, но Константин, который ожидал худшего, немного обрадовался. Неудобно было толкаться с девочкой на узкой дорожке, но она отпустила его руку и словно совсем забыла про Константина, когда мимо ее лица пролетела жужелица, а Когната прихлопнула ее ладонями на лету и как ни в чем не бывало съела. Константин и охнуть не успел, только услышал хруст хитина на зубах.

— Я и запамятовал, что у драконов дети жуков едят, как ягоды, — обратился он к рюкзаку проводника, метрах в пяти впереди.

— Они и мышкуют, — бросил через плечо Максим Сергеевич. — Об этом ты мог даже и не знать. Они и сами некоторые не в курсе, потому что в мегаполисе живут.

А девочка сначала двинулась вперед обычной походкой, потом же, все ускоряя шаг, перешла на странную, покачивающуюся трусцу, запрыгала с корня на корень и обогнала проводника.

— Э! — окликнул Максим Сергеевич. — Далеко не убегай!

Она, будто не слыша его, скользнула в кусты. Слегка встревоженный Константин различил бесшумный, довольно высокий для человека прыжок по тому, как мелькнули среди зелени синее платье и светлая голова. Посыпались листья, затрещали мелкие ветки, раздался звук падения и мышиный писк.

— О чем я и говорил, — сказал Максим Сергеевич. — Ей тут раздолье. Есть вариант, что она и домой не захочет.

Когната вернулась на тропинку, и воображение нарисовало Константину мышиный хвостик, исчезающий во рту девочки, подобно всасываемой макаронине, но та сначала показала добычу Максиму Сергеевичу, а затем приблизилась к нему и протянула аккуратно зажатого в кулаке мелкого грызуна, который был еще жив и бодр настолько, что пытался прокусить складку кожи между ее большим и указательным пальцами.

Они и километра не успели пройти, а у Когнаты уже была грязь и под ногтями, и почему-то на лице, а глаза горели восторгом и хищным огнем одичавшей кошки.

— Надеюсь, ты не будешь есть бедную зве… — опасливо начал Константин.

Когната, странно улыбаясь, сунула мышиную голову в открытый рот и сделала вид, что кусает. Лицо Константина невольно перекосило, а девочка рассмеялась своей шутке и снисходительно объяснила:

— Мышей много тут находится!

И отпустила зверушку. Только притопнула на нее ногой, чтобы мышь убегала быстрее.

— Вот и правильно, — похвалил Константин и, чувствуя себя идиотом, добавил: — У мышки, может быть, детки есть, которые ее ждут.

Проводник только крякнул, когда услышал такие слова. Когната снова скрылась в зарослях.

— Ей тут не опасно расхаживать? — спросил Константин, косясь на синее пятно, которое двигалось параллельно тропе.

— Было бы опасно, мы бы ее не отпустили, — успокоил проводник.

— Надеюсь. Вам виднее, Максим Сергеевич, — сказал Константин.

— Можно просто Максим, можно на «ты», — предложил проводник.

Константин отказался:

— Наверно, это не особо нужно нам обоим, это тыканье в вашу сторону.

— Ну, не нужно так не нужно, — скучно согласился Максим Сергеевич и прихлопнул комара на лице.

Константин тоже хлопнул себя по щеке, а затем и по руке, а там и по загривку. С каждым шагом комары становились назойливее. Константин понял, что давно уже вспотел, а с бровей капает влага.

— Тут низина, — зачем-то объяснил проводник. — Дальше река, там полегче будет.

— Надо было одеколон какой-нибудь захватить, — упрекнул себя Константин.

— Вот как раз одеколон не надо, тут на одеколон такое слетается, что без огнемета не пройти, а на огнемет приходит такое, что хоть ложись и помирай. Вон, гляди.

Проводник показал на сторону тропы, противоположную той, по которой шла Когната, и Константин увидел прогалину, покрытую вспаханным и запекшимся от пламени суглинком. Среди редких травинок, пробившихся наружу сквозь прошлогоднюю листву и трещины в черной поверхности, что-то рыжело металлической окисью, отчетливо белели кости.

— Кого смог, достал и похоронил, — опережая вопрос Константина, заявил Максим Сергеевич, — а кого-то так вплавило, что все, привет.

На время оставленная без внимания Когната бесшумно вышагнула из кустов, вопросительно посмотрела на взрослых, точно спрашивала разрешения, и подалась на сожженную поляну. Обратно она двигалась уже медленнее, поскольку сначала волокла по земле, а затем закинула на плечо что-то увесистое. Только когда она оказалась совсем близко, Константин различил, что штука в ее руках — покрытая ржавчиной прямая драконья сабля с оплавленной рукоятью.

— Ты моим оруженосцем будешь, — сообщила Когната Константину.

— Нет уж, спасибо, давай как-нибудь сама, — возразил он и чуть не добавил: «Мне одного раза вполне хватило».

Когната повернулась к Максиму Сергеевичу, а он с легкостью отобрал саблю и забросил ржавую железку в кусты.

— Никаких тут оруженосцев тебе не будет. Если надо, вот… — проводник одним движением стремительно вынутого неизвестно откуда ножа срезал ближайшую ветку, на ходу соскоблил кору с нее и протянул девочке. — Такая сабля подойдет? Только сама ее таскай.

Когната приняла импровизированное оружие, машинально облизнула сок с еще сырой древесины, заметила в пустоту:

— Это не сабля есть. Гарда не присутствует.

Но сделала несколько пробных взмахов, изображая, что стряхивает на землю с клинка кровь убитого врага, и вроде бы осталась довольна, а там уже опять забыла про обоих мужчин и снова зашагала подпрыгивающей