– А что… у вас есть? – поинтересовалась я.

Она передала мне планшет, и я начала прокручивать страницу вниз.

Хирургия для ликантропов.

Физиотерапия.

Косметология.

Увидев в списке «фотографию», я едва не вскрикнула от радости. У меня было много верных подписчиков в инстаграме, где я постила свои фотографии. Я обожала фотографировать. Когда брала в руки камеру, что-то во мне оживало. Я видела мир в другом свете.

– Фотография, если можно, – я передала ей планшет.

Она нахмурилась и переглянулась с Юджином.

– Если вы здесь как потенциальная пара для Сойера Хадсона, фотография может быть только дополнительной специальностью. Основная специальность должна быть более престижной.

Я рассмеялась, но тут же прекратила, когда поняла, что она не шутит.

Ладно… надо поддерживать легенду, почему я здесь. Сойер был хорошим парнем, который меня пожалел. Я не хотела бы доставлять ему проблем.

– У вас есть специальность, связанная с бизнесом?

На ее лице читалось облегчение.

– Да. Отличный выбор.

Она забила это в планшет и посмотрела на Юджина.

– Как думаете, в Эмори-холл достаточно охраны, если я размещу ее там?

Похоже, она говорила об общежитии. И почему это мне нужна охрана?

– На самом деле я… надеялась, что окажусь в Лексингтон-холл. Рядом с одиннадцатой комнатой… – я постаралась придать своему голосу как можно больше очарования, вспомнив, что Сейдж обещала взять меня под свое крыло.

Женщина вновь взглянула на Юджина. Тот кивнул. Она набрала что-то на планшете.

– Да, комната напротив одиннадцатой как раз недавно освободилась. Номер десять.

Я не хотела знать, почему она освободилась, просто радовалась, что смогу хоть с кем-то здесь подружиться.

Через несколько минут она подняла планшет.

– Улыбнитесь.

Что?

О нет, для фото? Прямо сейчас? Я даже пот вытереть со лба не успела после панической атаки и почти смерти.

Я вяло улыбнулась, и она нажала кнопку на экране, затем опустила планшет. Заглянув ей через плечо, я посмотрела на сделанную фотографию.

Ох, боже. Фото получилось ужасное. Я надеялась только, что это для каких-нибудь архивных документов.

Через несколько секунд в дверь постучали, и вошел высокий пожилой мужчина с черным кожаным рюкзаком. Он положил рюкзак передо мной и вручил мне пластиковую карточку.

– Это ваш пропуск для всех зданий и помещений. Не потеряйте, – сказал он и ушел.

Я взглянула на пропуск.

«Вот же блин».

На квадратном фото красовалось мое испуганное лицо с натянутой улыбкой и нелепой стрижкой.

Шикарно.

– В сумке – ваш планшет с расписанием занятий, картой кампуса и университета, уставом Города вервольфов и всем, что может вам понадобиться, – она постучала по рюкзаку пальцем. – В нем также установлено приложение для заказа еды в комнату. Кроме того, на территории университета имеются электроскутеры и велосипеды. Просто проведите пропуском по экрану и берите любой.

Так, ладно… я получила достаточно информации. Всего было слишком много, и явно это все было дорого.

– И… сколько это будет мне стоить? – я обвела рукой комнату.

С оскорбленным видом она переглянулась с Юджином.

– Все расходы для девушек, приглашенных в университет во время отбора, оплачиваются альфой.

Черт, похоже, я действительно снималась в «Оборотне-холостяке»!

Так. Просто дыши.

– Даже если он не выберет меня? – уточнила я. – В смысле, мне нужно будет потом возвращать эти деньги?

А он совершенно точно меня не выберет. Да и вообще – мне всего двадцать один, я еще не готова к браку, черт побери! Я даже не хотела, чтобы он меня выбрал. Ну, по большей части. То есть он, конечно, горячий, надо отдать должное. Если он меня выберет, это определенно будет не худшей вещью, случавшейся со мной в жизни. Но все это какое-то безумие.

– Секунду, – она несколько раз нажала на экран. – Вот: я записала вас на уроки этикета. Леди никогда не говорит о деньгах.

Она похлопала меня по руке и встала.

Ух, меня что, только что уложила на лопатки пожилая леди, которая носит туфли-лодочки и колготки?

Когда она ушла, я с недоверием уставилась на Юджина. Он лишь усмехнулся.

– Она из элиты. Из богатой семьи, ей нравится иметь важную работу. Она не понимает людей вроде нас.

Вроде нас.

Когда я ничего не ответила, он наклонился ко мне:

– Мой отец работал уборщиком в начальной школе вервольфов, а мать раздавала обеды в столовой. Я получил эту работу только потому, что сложен, как грузовик, и выигрываю каждую драку, в которой участвую.

Я ухмыльнулась. Он мне сразу понравился. Мне все здесь нравились пока что. А ведь по рассказам родителей у меня сложилось впечатление, что Город вервольфов – какое-то жуткое и мрачное место, из которого им пришлось бежать.

– Сойер платит за все, – сказал он мне. – Это не ставится под вопрос, и ты не будешь должна ни цента, вне зависимости от того, выберет он тебя или нет. Все есть в уставе, – он похлопал по рюкзаку.

Видимо, придется этот устав почитать.

Он встал и показал на дверь.

– Можешь идти. Ты пропустила первый день учебы, но завтра занятия начинаются в восемь. А еще завтра Сойер выберет первую девушку для свидания на вечернем торжественном банкете.

Я изумленно округлила глаза.

Выберет девушку?

Торжественный банкет?

Чертов «Оборотень-холостяк».

– Э-э, на торжественный вечер нужно приходить в платье… правильно? – я показала на свою одежду.

Он указал на рюкзак.

– Посмотри на карте кампуса. Там есть небольшой торговый центр за теннисным кортом, где можно купить все, что обычно нравится дамочкам. Оплатить можно пропуском. Сойер берет на себя все расходы без вопросов.

Какого. Черта. Тут. Творится?

Я чувствовала себя глупо из-за всех этих вопросов, так что просто кивнула и встала.

– Спасибо за… – я показала на сломанные кандалы и смела их со стола в сумку. – За все.

Он слегка наклонил голову, тоже поднявшись.

– За двадцать лет службы альфе я никогда не видел, чтобы он ссорился с сыном. До сегодняшнего дня. Сойер боролся за тебя. Никогда не забывай об этом.