составление обращения, отправку его в замок, ожидание ответа. Могут пройти месяца. А вдруг после всех бумажных тяжб окажется, что шахты в состоянии неудовлетворительном?

— Или что хозяин ваш жмот и задаром нам пещерки не покажет, — поддакнул Филин.

— Соглашусь с братом, хотя сказал бы помягче. А так мы без особых проблем посмотрим на состояние шахт и, если сии нас устроят, тут же отправимся к сеньору составлять договор. Нарушать закон никто не собирается, присваивать себе чужое мы не будем. Инструменты не при нас, тайно проникать в горы намерения не имеем.

Филин поддакнул, ковыряясь ногтем в зубах:

— Ага. Стали бы мы тогда палиться перед вами…

Староста некоторое время молчал, свет от огня в камине плясал на его добродушном лице бородатого ребёнка. Почесал макушку.

— Звучит так-то неглупо… И, кажись, не противузаконно. Но проблема-то есть одна. Давно ж гномы с гор ушли, от дракона улепётывая. Мой прадед, земля ему пухом, от своего прадеда слыхивал сказ тот. И дело в том, что ещё тогда никто шахт никаких не находил. Хотя, признаться, и не искал никто особо: дырявая ведь Очаровательная гора, как сито. Блуждать неделями можно, за день точно все пещеры не обойдём. К тому ж урсов полно, медведей то бишь, и троллей прям тьма.

— А супротив последней напасти у нас есть средство. — Дбалин указал на Бая, что безуспешно пытался играть в ладошки с зевающей маркизой.

— Значица, вот как. Теперь понятно, зачем он вам. А, извиняйте, эльфка на что?

Амарилль притворилась, что не услышала укора.

— Она полноправный товарищ по цеху.

— Разбойничья кровь в добрые дела подалась? — удивился староста. — Любопытно. Вот только сомневаюсь я всё равно. Шахты-то под защитою тролля вашего мы точно найдём, места я знаю, за несколько ходок справимся. Но дурной затея кажется всё равно, да и не хочется противу сеньора-то идти, поймите.

— Ну, не ломайтесь, — протянул Филин, рыгнул. — Монеток вам отсыплем!

— Каждый труд должен быть оплачен, — попытался смягчить высказывание брата Дбалин. — Мы это понимаем. И если вы согласитесь нам помочь, то услуги оплатим. Заранее. На монет, так, восемьдесят. И обратно деньги не потребуем, даже если шахты найти не удастся. Всё-таки вы потратите драгоценное время.

— Хм… Жёнушке прялку куплю.

Дбалин улыбнулся.

— Знаете, я не против. Можно попытаться, — кивнул староста. — Отвяжем пса и тролля вашего возьмём. День-два поищем. Коль найдём, то сеньору сообщим, вы его договором этим задобрите. Человек вы рассудительный. Хоть и с эльфами водитесь.

— По рукам?

— Отчего бы и нет.

Девочка в очередной раз обыграла Дбалина и радостно взвизгнула, после чего широченно зевнула. Заразила всех в доме. Дбалин, прикрывая рот в зевоте, уточнил:

— Ночь-то у вас?..

— Не спрашивайте такого, господин, конечно же. По праву гостеприимства, оставайтесь у нас, занимайте вторую кровать. Вот только троллю вашему, думается мне, в сарае будет удобнее. Надеюсь, он животинку пугать там не будет?

Бай отрицательно кивнул.

— И, — добавил староста, — эльфку бы вашу туда же… Не доверяю я ей.

Амарилль злобно глянула.

— Даже если я клянусь держать её в объятиях крепко всю ночь? — уточнил Филин совершенно серьёзным тоном, лишь губы подрагивали от сдерживаемого смеха.

— Даже в этом случае. Простите, госпожа, но нет доверия к вашему роду. У тролля его и то больше.

1. Vivere est laborare — жизнь есть работа. К сожалению, незыблемая истина, как и то, что жизнь конечна.

Наивные

Фауна сарая приняла гостей радушно, лишь куры и гуси в панике убежали в птичник, разбросав повсюду сухой помёт и сено. Свиньи уже давно спали, тяжело дыша и часто похрюкивая, сопели кони, жутко похрапывал не привыкший к дальним поездкам Дестриэ. Катерина и Зорька равнодушно жевали сенаж. Было не то чтобы жарко, но душно.

Бай не мог уснуть и потому прислушивался к шорохам и тихой ругани со стороны лежанки Амарилль. Повернулся набок, вопросительно глянул.

— Тоже неудобно и колет? — спросила эльфийка, услышав шевеление.

— Нет. У меня кожа как камень.

— Завидую. Мне б такую.

Эльфийка хаотично водила взглядом, пытаясь разглядеть очертания тролля в темноте. Бай решил не говорить, что видит как кошка, вместо этого спросил:

— Почему люди плохо относятся к эльфам?

— Ты вообще никогда не покидал свой постоялый двор?

— Иногда на Дестриэ катался по лесу. Но недалеко.

— Ужас. — Амарилль отчаялась удобно лечь, выдохнула и просто замерла на спине, глядя в потолок. — Я б не выдержала жить взаперти. Хотя у тебя были книги. Кстати о книгах. Ты явно из них должен знать, почему все так ненавидят эльфов.

— Потому что вы вредные, проказливые, жестокие, а ещё воры и убийцы?

В темноте было видно, как Амарилль широко улыбнулась:

— И хуже нас только несуществующие феи, что воруют детей. Ага.

— Но это, как выразился Дбалин, сказки.

— Почти. Это то, какими нас видят люди, заполонившие целый мир и решившие, что могут им править. Что могут просто так распоряжаться жизнью народов, к которым испытывают беспричинную ненависть. Даже большую, чем к троллям, — в голосе Амарилль слышался надрыв, вот только не понятно, искренний ли.

— Прям беспричинную?

— А как же. Всё, что написано о нас в сказках и легендах, — чушь. Может быть, это и было когда-то правдой, десятки веков назад, но не сейчас. Разве я веду себя как проказливый и злой монстр?

— Нет. Но кое в чём легендам соответствуешь.

— И в чём же?

— В красоте. На гравюрках вы всегда так прекрасны…

Зорька уснула, лёжа на животе. Брюхатая Катерина, замычав, осторожно легла набок. Жирное брюхо тяжело вздымалось.

— Я должна извиниться, — сказала эльфийка, нарушив тишину. — За то, что унижала тебя. Ненавидела. С предвзятостью — с тем, в чём сама обвиняю людей.

— Ты не унижала меня.

— Унижала. Взглядом или прямо говорила, что ты тупой, мерзкий. И, к счастью, ошибалась. Прости.

— Не за что прощать, я даже не замечал твоих взглядов и слов.

— Врёшь. Ты добрый. Слишком. Иногда мне кажется, что ещё наивный. Ну как так — бросить всё ради какого-то сомнительного приключения в компании библиотекаря, клоуна и эльфской чародейки — неудачницы? Говоришь, хотел, как в этих новомодных романчиках, пуститься в путешествие по мистическим лесам, спасать прекрасных дам от злобных… великанов? Заслужить славу и почёт, найти сокровища? Но пока лишь чуть не загнал своего жеребца и переночевал в крестьянском сарае. Наивный, — повторила эльфийка, но незлобно.

— Я не наивный. Мне всё нравится. И компания хорошая.

— Наивный. Тебе даже деньги как таковые не нужны!

Амарилль легла на живот, упёршись подбородком в сложенные руки. Смотрелв