– Ясно, – промолвила Аннабель. Люси сообразила, что сидит в кресле и широко улыбается. – А что ты сказала консорциуму? Каким образом стало возможным… э-э… изменение ситуации?

– Я сказала полуправду. Что в результате нашего ежедневного тесного общения в издательстве лорд Баллентайн убедился в моей компетентности и благих намерениях и понял, что если продаст нам свои акции, то сможет вернуться к более праздному времяпрепровождению, однако по-прежнему получать прибыль.

– Ежедневного тесного общения, – хмыкнула Аннабель. – Отлично. Вот что, Люси…

– Да?

– Когда тебе будет нужно поговорить, приходи немедленно.

Когда. Не если. Конечно, Аннабель права.

– Ах да. – Она торопливо сменила тему: – У тебя есть новости по поводу буклетов для ярмарки на бульваре Сент-Жиль? Вчера я выяснила, что мы должны заказать их изготовление до конца недели.

Несколько дней спустя Люси лежала на скрипучей кровати в съемном жилье на Аделэйд-стрит и лениво потягивалась. Тристан во дворе качал насосом свежую воду. Люси мысленно пробежалась по своему списку задач.

Она затянула с ответом Миллисент Фосетт по поводу последних поправок к Закону об инфекционных болезнях.

Она должна подготовить июльскую рассылку.

И подготовить в печать первую партию новых материалов для журнала.

И по-прежнему никакого прогресса с проклятой кампанией леди Харбертон в поддержку женщин-велосипедисток!

А еще она до сих пор не послала лорду Мелвину сводку последних мероприятий, организованных суфражистками.

Мелвин. Мелвин?

– О черт!

На сегодня назначена встреча с Мелвином для обсуждения проекта поправок к Закону о собственности замужних женщин!

Она забыла о встрече.

Люси спрыгнула с кровати и в поисках разбросанной одежды обшарила глазами комнату.

Одиннадцатичасовой поезд идет как раз до вокзала Паддингтон. И если ей очень, очень повезет поймать кеб немедленно… Люси торопливо одевалась. Панталоны, сорочка, правый чулок, нижняя юбка. Ленты и завязки выскальзывали из рук; очевидно, расторопность исчезла вместе с чувством долга.

Тристан обнаружил Люси вертящейся на месте в поисках застежки сзади на юбке и с растущим изумлением, не выпуская из руки бадью с водой, наблюдал за дикой пляской.

– Я оставил сонную деву, а вернулся к неистовой баядерке. Что произошло?

– Я должна ехать в Лондон. Нет, я должна уже сейчас быть в Лондоне!

Нужно срочно пересмотреть свои приоритеты. Она стала нерадивой. Несколько дней не ночевала дома.

Тристан опустил бадью на стол.

– В Лондон? Зачем?

– Встреча. В полдень. Помоги мне, пожалуйста.

Он помог ей влезть в платье для прогулок.

– В полдень? Ты не успеешь.

– Я должна, – процедила Люси, застегивая лиф платья.

– Но…

Одна из пуговиц за что-то зацепилась и оторвалась, повиснув на нитке.

– Черт!

– Люси…

Она ощутила, как Тристан коснулся ее макушки, и инстинктивно отдернулась.

Нельзя его осуждать; она сама создала себе проблемы. Не будет же Тристан настаивать, чтобы она шла домой и выполняла свои обязанности; зачем ему это, если Люси лежит под боком и в любой момент на нее можно забраться?

Люси сделала глубокий вдох и посмотрела ему в глаза:

– Так продолжаться больше не может.

Он замер там, где стоял.

– Ты прекращаешь наши свидания?

– Я… – Люси замотала головой. – Я не могу… продолжать вот так.

Он чуть успокоился.

– Заканчивать отношения – привилегия дамы. Обычно я не требую объяснений. Тем не менее, учитывая невероятную скорость, с которой ты превратилась из совершенно удовлетворенной женщины в полубезумную, этикет можно послать к черту. Что с тобой?

Люси нервно ломала пальцы. С какого места начать зачитывать список, который только что сложился у нее в голове?

– У меня есть обязательства.

– У тебя всегда было много обязательств. Это не объясняет поспешное бегство.

Тристан глядел на нее не мигая. Конечно, если Люси решит бежать из этого дома и возвратиться к серьезным повседневным задачам, Тристан ее удерживать не станет. К несчастью, даже сбежав отсюда, свою прежнюю жизнь она не вернет.

– Я пропустила встречу с лордом Мелвином, – с горечью выдохнула Люси. – Потому что лежала с тобой в постели.

– С Мелвином? – вспыхнул Тристан.

– Не ожидаю от тебя понимания. – На самом деле она ожидала. И потому бесилась. – Однако я серьезно отношусь к назначенным встречам; они важны для меня, так же как и Дело, и я… – Люси с ужасом почувствовала, что ее горло сжалось. – Где мои туфли?..

Одна туфелька валялась на боку под стулом, словно мелкая зверушка, сбитая каретой да так и оставшаяся лежать на дороге. Люси плюхнулась на стул и начала обуваться.

Тристан опустился на колени, накрыл ее руку ладонью и сцепил пальцы в замок.

– Давай помогу.

– Ты, – удивленно уставилась на него Люси, – хочешь помогать?

– Я постараюсь не обижаться на твой скепсис.

– Мне не нужна помощь.

– Хорошо. Тогда позволь мне испытать удовольствие, сделав что-нибудь полезное, о упрямая моя.

Люси помедлила:

– Ты ведь ничего не знаешь о моей работе.

Он приподнял левую бровь:

– Ты постоянно о ней рассказываешь.

– Неужели?

– Постоянно, – почти по слогам произнес Тристан.

– И ты… слушаешь?

Он пожал плечами:

– Слушаю. Когда мне интересно.

– Ого. И как давно ты интересуешься суфражистским движением?

– Никогда не отвергал идеи феминисток. А еще меня интересуешь ты – этого достаточно.

А ведь он говорит вполне серьезно.

Возможно, пришло время выяснить, интересно ли Тристану Дело как таковое. На встречу с лордом Мелвином Люси так и так опоздала, зато можно заняться работой по другим направлениям – например, разобрать дома почту.

После бурного спора Люси никак не могла успокоить дыхание. Вот не знала, что она настолько эмоциональна!

– Я уйду первой. Кухонная дверь для тебя будет открыта.