Тогда в лесу он чувствовал в себе столько мощи. Энергия была в нем и вокруг. Ее можно было брать и делать с ней что угодно. Но это совсем разное дело, использовать силу в волшебном лесу и делать это в обычном человеческом городе. В Пархиме. Он не решился. Несмотря на то что его самым горячим желанием было увидеть родителей, узнать, где они теперь.

Может быть, он страшился неудачи. Фиаско. Ведь он мог узнать о родителях что-то страшное. Поэтому он не трогал посоха? Проще остаться обычным мальчишкой.

Все равно люди так смотрели на него… Никто не хотел ставить палатку поблизости от них. Шептали за спиной. Испуганно.

Даже эти женщины, которых они спасли. Они приходили потом, благодарили. Приносили еду, сладости, газировку. Но никто не предложил пожить у них. Хотя видели, что у них маленькая Лени. Его боялись. Он видел это. Не понимали и поэтому боялись. Они решили, что он колдун и может навредить любому, если рассердится. Вот и держались подальше.

Даже Сюзанна, подруга Франца – он приводил ее. Она тоже теперь смотрела на него по-другому, без этих смешливых искорок в глазах, и поспешила уйти при первой же возможности.

Разве это честно? Силы все равно больше не было.

Однажды пришла старая женщина. Она очень мучилась с руками. Сказала, что у нее артрит. Ее привела сестра. Просила помочь.

Он попробовал. Держал старуху за руки. Ему показалось, что он почувствовал что-то. Неправильность в ее крови. Там, где она рождается, в глубине костей. Но он не знал, что с этим делать. Чем помочь. Попытался собрать силы и через руки закачать в нее.

Женщина сказала, что ей стало лучше. Благодарила. Но ему кажется, он ничего не сделал. Не помог. Сила покинула его. Потому что он ее стал стыдиться… Или потому, что он теперь жил в обычном человеческом городе? Тогда, может быть, сила еще вернется к нему в лесу?

Суток шел впереди. Он несколько раз оборачивался, внимательно смотрел на Чарли, удерживая стебли камыша своим посохом. Мальчик хотел заговорить с ним, но не решался. Если он чародей, разве он сам не чувствует, что Чарли испортился, потерял силу.

Дома кончились. Слева, в стороне, они услышали звук работающего бульдозера. Там строили стену. На краю березовой рощицы горел костер. По пригорку проехал конный разъезд, и путники еще ближе прижались к реке, глубже в камыш. Их не увидели.

Они прошли еще, пока стена леса не приблизилась к Эльде. Здесь Суток вывел отряд из камыша к особо приметной елке. Дерево было сильно наклонено и походило на живой шлагбаум. Оно нависало над каменным столбом, нижние ветви шатром закрывали тропинку, уходившую от реки в лес.

На белом камне были вырезаны какие-то знаки, но они поросли серым лишайником. Были неясно видны только две изогнувшиеся змеи, выползающие в разные стороны от пятилистного цветка. Все остановились. Франц, воспользовавшись минуткой, сбросил с плеч рюкзак и регулировал ремни.

Чарли рассеянно сбивал шляпки с розовых сыроежек. К нему подошла офицер, тронула его за плечо.

– Слушай, может, ты знаешь? Мы с тобой оба из Шверина, и я хотела спросить тебя, куда он мог попасть в этом мире…

Мальчик взглянул на нее и расстроенно отвернулся.

– Нет, ничего не знаешь? – Девушка не отступалась. – Хотя бы очень это далеко? Ты же что-то пытался сделать? Узнать…

Чарли помотал головой. Он так жалел, что не попробовал определить местоположение родителей, когда у него была сила. С Сюзанной же это получилось.

– Что здесь написано? – спросила Хелли, проводя рукой по неровной поверхности камня.

– Земля короля Барриона, – ответил Суток. – Угри – это его герб.

– А как называется королевство?

– Здесь никогда не было королевства и не было такого короля Барриона. Был пасынок короля Хлотаря, который очень хотел стать королем. Он сговорился с лихими людьми. Позвал своих сводных братьев на охоту и заманил их в смертельную ловушку. Их убили на ночном привале. Самого младшего тоже звали Баррион. Ему было только десять лет. Сказание говорит, что жертвы не оказали сопротивления. Не хотели проливать кровь. Они просили милости у своего брата. Но он их не пощадил. Потом Баррион долго воевал с королем Хлотарем и мужем своей сестры Луитпольдом. Королевство Элендорт многие годы было в огне междоусобицы. Люди прозвали его Баррионом Окаянным.

– А как тогда здесь мог появиться этот столб? – спросил Франц.

Чародей пожал плечами.

– В конце концов, после смерти короля Хлотаря его наследник, король Луитпольд, изгнал Барриона Окаянного за Эльду в Черный лес и захватил Капертаум. В его руки попали дети Барриона. Они были убиты в своей спальне вместе с матерью и няньками. Этот межевой столб, наверное, последняя попытка Барриона остаться в истории королем.

– Луитпольда с тех пор не стали называть окаянным? – спросила Анна.

– Нет. Он известен в истории как Луитпольд Прекрасноволосый. Серебряники времен его правления до сих пор ходят по рукам.

– Прелестно, – сказала Анна. – Такие все милашки. Я так понимаю, все они были из Фюргартов? Спасибо за познавательную историю. Привал закончен. Веди нас, сказочник, в свой сказочный лес!

– А где же голован? – спросил Франц озираясь. – Он же был здесь?

– А голован это?.. – уточнила Анна.

– Он говорит об Эрргхе, – ответил Суток. – Он не пойдет с нами. Его семья призвала его. Они уходят на юг. Боюсь, голованы больше не будут участвовать в наших делах. Эрргх был отщепенцем. Он всегда слишком интересовался людьми.

– Он даже не попрощался? Просто ушел, и все? – возмутился Франц.

Чарли нахмурился. Он вспомнил, что в походе за пленниками голован так же, когда счел нужным, просто исчез в один момент, никого не предупредив.

Суток отвел посохом в сторону тяжелую еловую ветвь. Она так и осталась в этом положении, пока путники проходили под медовыми гирьками шишек. Последним мимо древнего обелиска прошел Чарли. Он хотел идти позади всех, чтобы никто не смотрел на него и ни о чем не спрашивал. Вокруг пошел уже знакомый темный лес, почти лишенный всякого подлеска. Голоса его компаньонов стали звучать глуше. Средь белого дня наступили неясные лесные сумерки. Такие же сумеречные сомнения одолевали мальчика.

Пусть он потерял силу, думал Чарли, это даже к лучшему. Он сможет жить дальше, как обычный мальчишка. Но что же будет, когда они доберутся до дикарей. Лесные люди ждали волшебника. Они обязательно обнаружат это и откажутся с ним разговаривать. Чарли всех подведет. А если из-за него друзья окажутся и вовсе в смертельной опасности? Нужно все же объясниться с чародеем. Признаться ему. Пока еще не слишком поздно. Они успеют вернуться в Пархим до темноты, если повернут прямо сейчас.

Он обогнал Франца и Хелли, которые опять переругивались между собой. Франц просто не мог долго идти ничем не занятый, а девочка была удобной мишенью. Она отвечала ему изредка и неохотно. Догнал полицейскую, которая шла за чародеем. Они разговаривали о чем-то, но идти рядом не позволяла ширина дорожки. Лес вплотную подступал с обеих сторон, и корни деревьев вздувались узлами вокруг тропинки.