— Преобразователь голоса, который крепится к гортани. Так Карлу удавалось превращаться в другую, более сильную личность, которая и должна была мстить.

Колер отмахнулся от рассуждений Снейдера, давая понять, что его не интересует вся эта психоболтовня.

— Это означает, что Карл был здесь, когда говорил с Хелен по телефону час назад. Она сказала ему, где находится, и он полчаса удерживал ее там. За это время он поехал к приемной Розы, повредил нашу машину и, вероятно, все остальные перед домом — кроме автомобиля Хелен. И лишь затем отправил ей эсэмэс. — Его челюсти двигались, словно он хотел разгрызть свинцовую пластинку.

— Вполне возможно — но есть две загвоздки, — перебил его Снейдер. — Если он действительно был здесь и это его тайное убежище, то Хелен Бергер тоже должна находиться здесь — но ее нет. — Он показал второй палец. — Где он сейчас и куда увез Хелен? Здесь их в любом случае нет.

— Проклятье. — Колер подошел к окну и позвонил командиру спецподразделения «Вега», чья команда ждала в переулке Кобенцльгассе перед домом Кармен Бони. Потом раздраженно сунул телефон в карман. — Там тоже ничего не происходит. Тепловизоры ничего не показывают. Он нас надул. — Колер закрыл окно. На секунду громыхание дождя по жестяному наружному подоконнику затихло. — Сваливаем. Мы…

— Тихо! — шикнула Сабина.

Колер замер в движении. Он и Снейдер вопросительно на нее посмотрели.

— Разве вы не слышите? — шепнула она.

Снейдер посмотрел наверх. Над потолком раздавались тихие глухие удары.

— Там кто-то на чердаке. — Колер пробежал по комнатам и осмотрел потолок, но нигде не нашел люка.

Сабина вспомнила чердак в доме ее матери в Мюнхене, где искала классные журналы.

— Вход на этот чердак точно не из ателье, — сказала она и выбежала из квартиры.

Снейдер последовал за ней на лестничную клетку. Но и там они не нашли выдвижной лестницы, которая вела бы наверх. Колер остался искать в ателье.

— Какие-нибудь идеи? — спросил Снейдер.

Сабина взглянула на дверь Хельги Груволь.

— Должен же быть какой-то вход.

Одновременно они посмотрели в сторону общего туалета в коридоре. Снейдер первым бросился туда и распахнул дверь. Унитаз с керамическим сливным бачком, раковина и открытый навесной шкаф с туалетной бумагой — больше там ничего не было.

Рядом с выключателем из стены торчала одинокая лампочка. На потолке виднелись очертания чердачного люка. Снейдер встал на стульчак, ухватился за ручку, открыл люк и опустил трехсекционную складную лестницу. С оружием в руке он полез вверх по ступенькам.

— Колер! — Сабина махнула следователю рукой и последовала за Снейдером.

Чердак был такой высокий, что там можно было выпрямиться во весь рост. Сабине потребовалось несколько секунд, чтобы ее глаза привыкли к темноте. Чердак простирался на весь этаж. Пробковые перегородки высотой около полутора метров разделяли помещение на много отсеков. Повсюду лежали пенопластовые плиты и стекловата. Судя по всему, планируемая перестройка так и не была реализована. В той части, под которой находилось ателье Хитценхаммера, были натянуты бельевые веревки, с которых до самого пола свисали белые простыни. Еще несколько висели на деревянных балках наклонной крыши. Конструкция напоминала куб. Кто-то выгородил здесь изолированную зону, как в больнице. За простынями горела лампа, на ткань проецировалась тень кровати с лежащим на ней человеком.

Снейдер передал Сабине «глок».

— Проверьте чердак! — Он подошел к простыням и отдернул их.

Сабина огляделась и заглянула за соседние перегородки. Никаких следов Карла Бони. В этот момент в люке на полу появилась голова Колера.

— Вызовите скорую! — крикнул Снейдер.

Колер схватился за сотовый телефон.

— Как она? — крикнул в ответ Колер, набирая номер.

— Выберется.

У Сабины сжался желудок. Она еще раз огляделась по сторонам и потом побежала к нише. Женщина, лежащая на металлических пружинах раскладушки, была в сознании. Связанная и с кляпом во рту, она испуганно отвернулась.

— Я же велел вам проверить чердак! — напустился на свою помощницу Снейдер. — Никогда больше не игнорируйте мои указания!

Сабина не обратила внимания на его упреки. Женщине срочно была нужна медицинская помощь. На крючке, вбитом в стену, висели садовые ножницы с длинными ручками.

— Это не Хелен Бергер, — прошептала Сабина и бросила взгляд на Колера, который стоял на лестнице и разговаривал по телефону.

— Сам вижу.

У женщины не хватало девяти пальцев, они были отрублены у пястной кости. Сабина заглянула в ведро, стоящее под кроватью. Женщина потеряла много крови — она стекала с кожаных ремней на пол, где уже была засохшая черная лужица.

Сабина стянула с себя термосвитер и черный топ, разорвала его на две части и перевязала обе кисти женщины, чтобы остановить кровотечение. Снейдер мельком взглянул на ее черный бюстгальтер, потом вытащил у женщины изо рта кляп.

— Все в порядке, вы в безопасности, — шепнул он.

— Пожалуйста, оставьте меня в покое. Я не знаю, — всхлипнула она, не поворачивая головы. Потом расплакалась. — Я не знаю, что это означает.

Сабина прижала повязки к ранам.

— Чего вы не знаете?

Женщина повернула голову, ее взгляд был затуманен. Как загипнотизированная она смотрела в потолок. Ее губы вытянулись, и она прошептала:

— Солнце сияло, но было темно…

38

Эти проклятые кожаные ремни никак не поддавались… Чем больше Хелен пыталась высвободить кисти, тем сильнее потела, и материал стягивался вокруг запястий как плотоядное растение. Ее кожа уже стерлась до ран, каждое движение причиняло боль. Так как руки были вывернуты и зафиксированы вдоль боковин скамьи, мускулы сводило судорогой. Пот стекал у нее по вискам.

Больше всего ей хотелось выплюнуть кляп, но он был так глубоко засунут в глотку, что желудок постоянно сжимался от рвотного рефлекса.

Хлопанье двери на нижнем этаже прекратилось. На лестничной клетке снова послышались шаги Карла. Дверь открылась, и при вспышке молнии на простыне возникла тень, которая становилась все больше. Карл отодвинул простыню в сторону и осмотрел кляп и ремни.

Нежно погладил ее запястья, покрытые ссадинами.

— Вы только причиняете себе ненужную боль. — Он наклонил голову и улыбнулся Хелен. — Послушай, Конрад, мне пора идти сейчас же со двора. — Неожиданно его голос зазвучал звонко и ласково, как у девочки. — А ты, дружок, мне обещай, пока приду домой, быть пай. Как кроткое дитя играть, отнюдь же пальцев не сосать! А то как раз придет портной с большими ножницами, злой, и пальчики тебе он вдруг отрежет от обеих рук.

Его глаза потемнели.

— А вы были кроткой?

Хелен хотела ответить, но у нее вырвался только стон.

Он вытащил кляп.

— Вы были послушной?

Хелен закашлялась.

— Вы сказали, что я перехожу на