Шрифт:
Закладка:
2) Нашествие персов
Великий западный поход начался! Ни Европа, ни Азия еще никогда не видели такого колоссального скопления людей и разноязычных народов. Впереди персидского войска двигался огромный обоз и вьючные животные. Затем следовали вперемежку отряды разных народностей. Шагали ассирийцы в шлемах из медной проволоки, с дубинами, обитыми железными гвоздями. Шагали саки в остроконечных войлочных колпаках, с луками и секирами. Шагали индийцы в хлопковых одеждах с тростниковыми луками. Шагали саранги в раскрашенных одеждах, в сапогах до колен и с чалмами на головах. Шагали арабы в подпоясанных плащах и с луками на правом плече. Шагали, накинув на плечи львиные шкуры, африканские эфиопы, вооруженные копьями с роговыми наконечниками. Шагали ливийцы с обоженными деревянными пиками. Шагали бактрийцы, парфяне, согды, гандары, дадики. Шагали пактийцы, лигийцы, матиены, мариандины, утии, мики и парикании. Шагали фракийцы в пестрых плащах и лисьих шапках. Шагали ликийцы, держа в руках короткие мечи и длинные железные косы. Шагали халибы с рогатинами вместо копий. Шагали каспии, кадузии, амарды и гелы. Шагали мосхи в деревянных шлемах. Шагали тибарены, макроны, моссинойки, мары, саспейры и алародии. Шагали, наконец, сагартии, вооруженные единственно ременными арканами. Отдельно наступали отряды многочисленной конницы: мидийской, индийской, бактрийской и арабской. Вот сколько народов собрал воедино и направил против Греции могущественный персидский царь!
Сами персы, в чешуйчатых панцирях, с плетеными щитами, короткими копьями и большими луками, двигались в центре войска. Царю предшествовала тысяча отборных персидских всадников, за ними двигалась тысяча копьеносцев с копьями, обращенными вниз к земле. Сам Ксеркс ехал в роскошной колеснице, запряженной нисейскими конями. Позади царя следовала тысяча копьеносцев, по обычаю держа копье кверху (в их число входили самые доблестные и знатные персы). Затем шла другая тысяча отборных персидских всадников, а после всадников десять тысяч пеших воинов, отобранных из остального войска персов. За этими десятью следовало десять тысяч персидской конницы.
Дойдя до Абидоса, армия приступила к переправе. Пешие и конница шли по одному мосту, а по другому нескончаемым потоком двигались вьючные животные и обоз. Переход царского войска продолжался без отдыха семь дней и семь ночей. Когда все оно оказалось в Европе, Ксеркс произвел подсчет боевых сил. Выяснилось, что численность сухопутной армии составила 1 млн. 700 тыс. человек! А ведь помимо нее под командой Ксеркса находился огромный флот: только боевых кораблей в нем было 1207 штук, а грузовых и легких судов – еще больше. Это была, безусловно, самая большая армия из тех, что когда-либо собирались персами.
Сознавая свою великую силу, царь не мог скрыть удовольствия. В его свите, среди многих других, находился Демарат – прежний правитель лакедемонян. Ксеркс спросил у него: «Что ты скажешь, Демарат? Выйдут ли против моего войска твои спартанцы?» – «Выйдут!» – не задумываясь отвечал Демарат. «Как? – удивился Ксеркс. – Неужели они могут сражаться один против десяти и один против ста?» – «Нет, – возразил Демарат. – Но у них есть закон: не спрашивать сколько врагов, а спрашивать: где они? Спартанцы никогда не раздумывают над тем, можно ли им отбиться. Они просто идут и сражаются!»
Персы двинулись через Фракию. Их было такое множество, что они выпивали до капли небольшие реки, попадавшиеся им на пути. Озера близ города Пистир едва хватило, чтобы напоить вьючных животных, а озеро было такое, что его не обойти в полтора часа! Греческие города, которые принимали у себя персидское войско и должны были потчевать воинов Ксеркса, впали в великую нужду, так что граждане их даже лишились жилищ и имущества. Угощение происходило так: о прибытии войска сообщалось задолго и каждый делал все, что мог. Лишь только объявляли приказ заготовлять продовольствие, хлебные запасы распределялись между гражданами, которые мололи пшеничное и ячменное зерно в течении многих месяцев. Затем откармливали наиболее ценное поголовье скота, какое только могли найти, разводили птицу в клетках и прудах, живущую на суше и водоплавающую, на продовольствие войску. Приготовляли также золотые и серебряные кубки, сосуды для смешения вина и всю прочую столовую утварь. Эти вещи были предназначены, конечно, только для самого царя и его сотрапезников; остальным полагалось одно пропитание. Куда бы армия не приходила, всюду разбивался шатер, в котором располагался Ксеркс, а все войско отдыхало под открытым небом. Когда наступала обеденная пора, у хозяев, принимавших солдат, было много хлопот. Персы же, насытившись, оставались там на ночлег. А на следующий день они снимали шатер, брали с собой всю золотую и серебряную утварь и уходили дальше, ничего не оставляя.
Добравшись до города Фермы, войско остановилось. Впереди лежала Греция, путь в которую загораживали лесистые македонские горы. Ксеркс отправил вперед воинов с топорами, которые прорубили через густой лес несколько просек. Тем временем возвратились глашатаи, отправленные царем в Элладу с требованием покорности: одни – с пустыми руками, а другие – неся землю и воду. В числе племен, которые дали землю и воду, были следующие: фессалийцы, долопы, эниены, перребы, локры, магнеты, малийцы, фтиотийские ахейцы, фиванцы и остальные беотийцы, кроме феспийцев и платейцев. Это была вся Северная и почти вся Средняя Греция. Только фокийцы, афиняне и пелопоннесцы отважились бросить вызов могучему царю. Впрочем, ни в Афины, на в Спарту Ксеркс своих послов не отправлял. Он помнил, что случилось раньше с глашатаями, которых посылал его отец. Когда они явились к афинянам и стали требовать от них покорности, те без лишних слов сбросили их в пропасть. А спартанцы поступили еще более дерзко – они подвели послов к глубокому колодцу и спросили: «Царю нужна наша земля и вода? Здесь вы найдете вдоволь и то и другое!» После этого они швырнули персов в колодец. Послы получили то, что требовали, но, увы, никто из них не вернулся после этого к Дарию.
3) Греки в ожидании врага
О походе царя говорили, будто он направлен только против Афин, на самом же деле персы шли против всей Эллады. Греки уже давно знали об этом по слухам, но не могли объединиться для совместных действий. Большинство эллинских городов вообще не желало воевать, но открыто
