Шрифт:
Закладка:
Немного подумав, я всё же махнул на это рукой. Пусть пьёт, если хочет, главное, чтобы не буянила.
А лисица не буянила, она начала вновь тащить всех играть в карты, включая меня, а когда все вежливо разбежались, она потащила меня под руку за собой к кровати… учить играть.
— Всё просто… ик… просто всё… ик…
— Вы нормально себя чувствуете, Чёрная Лисица?
— Я трезва…
— Я вижу.
— Мой разум трезв, а тело пьяное… ик… Ты слушай мастера, кто тебя научит ещё играть… ик…
— Я слушаю, внимательно, — кивнул я.
— Значит так…
И пошла рассказывать, попутно хлестая прямо из горла. Но учила она меня даже не играть, а мухлевать, причём конкретно так, от совсем палевных моментом, где надо взять две карты, до того, как помечать их прямо в игре, чтобы потом можно было понять, что у человека на руках. Интересные, конечно, у неё познания, и мне даже стало любопытно, откуда они у неё, на что та довольно спокойно ответила:
— Дед научил.
— У вас был хороший дед, Чёрная Лисица.
— Очень… — вздохнула она. — Ты бы его видел…
— Это он вас научил пользоваться мечом?
— С детства тренировал, пусть… ик… Танцу морозного огня меня научил Феникс Ночи, когда этот вшивый урод сам переходил… ик… во внешний круг, — выплюнула она слова, после чего тут же из горла и выпила. Посмотрела на бутылку, посмотрела на меня, молча протянула.
— Нет, я пас, Чёрная Лисица.
— Не хочешь выпить со своим мастером? — прищурилась она.
— Нет, не хочу, — честно ответил я, на что она лишь пожала плечами и ещё раз приложилась. — Так почему вы ненавидите Феникса Ночи, если он помог вам выучить технику?
— Потому что он… ик… он был подонком, если ты не понял. Лицемерный грязный лживый подонок, которому было плевать на других. Прогнивший… ик… до мозга и костей без чести и совести.
— Вы бы сейчас могли прийти и убить его, — предложил я.
— Да, могла бы… — вздохнула она и раскрыла свои карты, с грустью разглядывая их. — Был бы жив мой дед, он бы его голыми руками… ик… задушил. Но произошедшее его убило… ик… Он, наверное, мечтал, что я стану великим мастером… ик… мастером меча, как наши великие предки… Говорил, что… ик… я особенная…
— Но вы действительно особенная, Чёрная Лисица.
— Ага, скажешь тоже… Вот… ик… ты особенный, Юнксу. Тебе нет равных, ты быстро берёшь уровни и… ик… ой… и быть может к тридцати ты сможешь уже достигнуть одиннадцатого или даже двенадцатого, как знать. Тебя… ик… ждёт совершенно другое будущее, нежели… ик… меня…
— Ну когда у нас есть Бао, вы тоже можете подняться до невиданных высот, а потом вернуться в Ёхендхай к тому клану Розового Знамения и создать свою школу исцеления. Учить других, стать великой целительницей, к которой будут прилетать даже быть может из-за края земли. Там даже восьмой уровень будет…
— Я не поднимусь… ик… выше восьмого уровня уже.
— Да откуда…
— Я сказала, что уже не поднимусь до восьмого уровня, — подняла она голос, зло взглянув на меня. И уже Люнь тихо зашептала внутри меня.
— Не спорь, не раззадоривай её.
Мне оставалось лишь промолчать, а Лисица, будто чувствуя, что переборщила (хотя она всегда такая) отвела взгляд куда-то в сторону.
— Ты прав, я могу всегда вернуться в… ик… Ёхендхай, создать там свою школу целительства, купаться в роскоши и прозябать, сколько мне отвела судьба, пока… ик… меня не захоронят под красивым памятником.
— Но вы этого не хотите, — понял я по её тону.
— Всем быть должна и вновь окунуться в эту грязную паутину… ик… лжи и лицемерия, подковёрных игр и предательств с подставами? Мне хватило десятка лет в секте… ик… Юнксу. Не так я себя видела через много лет.
— А как видели? Сильной и вольной мечницей, что бродит по миру в поисках силы или достойного соперника?
— Именно такой себя и видела. Но не той, кто сидит и копошится в этих интригах, совсем позабыв, что такое быть последователем пути Вечных.
Пусть она прямо и не сказала, но было и без этого понятно, что Лисице было больше по душе на свободе, даже в таких условиях, здесь и сейчас пересекать неизведанные земли, чем томиться хрен знает где, но в комфорте и богатствах, когда любое твоё желание исполняется щелчком.
Интересно, а она здесь всё же ради меня путешествует или же просто совмещается приятное с полезным?
— Так… что произошло, что вы старательно обходите стороной? — спросил я напрямую.
— А что происходит с маленькими детьми, Юнксу, которые не слушаются взрослых?
— Они попадают в беду?
— Именно это и произошло, — кивнула она хмуро, всем видом показывая, что больше не хочет говорить на эту тему. — Мы попали в беду.
Лисица отобрала у меня карты и вновь перетасовала их, после чего раскидала на двоих. Больше она не поднимала тему ни насчёт деда, ни насчёт того, чего она действительно хочет. Возможно решила, что и так разоткровенничалась. А может была не готова открыться кому-то кроме себя самой.
За этот день она ещё несколько раз напивалась до беспамятства, заставляя Бао страдать от того, насколько быстро такая хрупкая девушка опустошает ящик. У неё, наверное, уже кровь на чистый алкоголь заменилась. Однако на третьи сутки, по сути, последние, что мы здесь проводили Лисица была чиста как стёклышко.
Когда я проснулся, она уже бодрствовала, завтракая в гордом одиночестве вместе с Зу-Зу, пока все спали. Пушистый сидел напротив и грыз засоленное мясо, лишь скользнув по мне взглядом.
— Вы сегодня бодры как никогда, — глянул я на эту компанию, присев рядом.
— Доброе утро, Юнксу. Хорошо знать меру во всём, — ответила она невозмутимо, даже не поведя глазом будто ничего вчера и не было.
— Это точно…
И не понятно, это она себя упрекает или наоборот считает, что имеет стальную волю, раз удержалась от соблазна продолжить банкет.
— Как ты себя чувствуешь? — неожиданно спросила она.
— Ну, нормально, а вы как?
Вообще, это я должен был задавать этот вопрос.
— Достаточно хорошо. Хотела тебе предложить потренироваться. Провести спарринг
— Предложить потренироваться? Сейчас? — удивился я. Хотя
