— Бурю? — переспросил кто-то.

— Что за метка? — послышался другой голос.

— Никто не знает, ведь человека с этой особой меткой никогда ещё не доводилось видеть. В Пустоши есть место, называемое Аберненн, там в пещерах живут люди, поклоняющиеся черноте и тому, кто в ней бродит. Они не считают метку легендой, но вряд ли сами могут ответить на вопросы, которые вы задаёте мне.

Я обхватила колени руками, холод не то от мороза, не то от рассказа пробирал насквозь. Мой взгляд невольно отыскал Джоанн, и я вздрогнула снова — девочка смотрела на меня в ответ и улыбалась. Это не выглядело зловеще или хитро, совсем нет, обыкновенная улыбка ребёнка, но мне всё равно стало не по себе. Много месяцев назад Джоанн сказала, что я принесу бурю, но я не собиралась ничего разрушать. Ну если только парочку Советов. Но это желание поддерживалось многими. Наверняка, девочка уже слышала эту легенду и хотела меня напугать. Да, я два раза попадала во Тьму, но никакой метки на мне не было, и быть не могло. Мне просто повезло. К тому же в последний раз и Вэнди оказалась со мной, её он тоже не тронул. От этих мыслей мне стало легче, чернота лишь ещё одно создание Пустоши, от которого страдаем мы все, пока Советы хихикают над нами со своих башен. Я сделала большой глоток грисы, тепло разлилось по всему телу, и я вновь стала слушать весёлые песни Шона под затихающие разговоры, наблюдая, как Двэйн и та девушка уходят куда-то вместе. Снова. Я пыталась подавить накатывающее раздражение.

— Не хочешь тоже пойти домой? — сонно спросила Вэнди, я кивнула и неожиданно для себя самой спросила:

— А ты слышала про это место — Аберненн?

— Да, разумеется. В Пустоши осталось мало поселений, которые были бы нам неизвестны. К тому же Джоанн…

— Что Джоанн? — резко спросила я.

— Ты знаешь, Рейган нашёл её совсем маленькой, и это произошло у самых границ Аберненна. Он ходил туда, но все отказывались от девочки, говорили, что она не из их числа, и взять на воспитание не захотели. Они вообще странные, те люди, наверное, как и странники, — Вэнди пожала плечами, а я вновь почувствовала внутреннюю дрожь. Это просто легенда! Это просто совпадение! Джоанн лишь повторяет чужие глупости! Но Пустошь сделала меня параноиком, и мне едва удалось заснуть в эту ночь.

Утром моё решение показалось мне настолько естественным, что я даже удивилась, почему раздумывала так долго. Объединения не принесли ни мне, ни моим близким ничего хорошего, ничего светлого, и желание разобрать их по кирпичикам появилось само по себе. Наверное, именно эта мысль и вела меня до сегодняшнего дня.

Зайдя в дом старших, я поднялась на второй этаж. Кабинет Двэйна я знала, поэтому уверенно шагала по коридору. Что бы он ни сказал, всё решено. Пусть делает, что хочет. Громкий стук в дверь, и голос старшего по ту сторону, позволяющий войти.

— Доброе утро! — громко возвестила я, заходя в комнату. Двэйн оторвал удивлённый взгляд от своих бумаг и спокойно ответил:

— Доброе! — он стоял ближе к окну, и рассветные лучи красиво золотили его волосы и высвечивали слегка тёмные круги под глазами.

— Выспался? — не удержалась я от вопроса. В моём голосе явственно послышались ехидные нотки, и Двэйн, слегка сдвинув брови, спросил:

— Я уже в чём-то провинился? — его голос звучал ровно.

— С чего ты взял?

— У тебя странный тон, — он недовольно скривился, заглянув в очередной документ, потом тяжело вздохнул, отложил его в сторону и посмотрел на меня. — У тебя дело? Не хочу выглядеть негостеприимным, но меня ждут невероятно весёлые отчёты по лекарствам.

— Разве не Елена этим занимается?

— Отчасти. Но мне нужно посмотреть, сколько, чего и где нужно достать. Составлю план, мы это с остальными старшими обсудим, — он говорил скучающим тоном, ему явно не хотелось всё это объяснять.

— Я быстро. Мне бы хотелось стать частью сопротивления! — выпалила я на одном дыхании.

Двэйн молчал, опустив на меня тяжёлый изучающий взгляд. Он никак не реагировал на моё заявление, он просто смотрел и всё. Пауза казалась невыносимо долгой, и, наконец, старший произнёс:

— Нет, — он сказал это твёрдо, тоном, не принимающим возражений, и, сев за стол, продолжил копаться в бумажках. — Если это всё, можешь идти, — не поднимая головы, добавил старший.

Я стояла, не шелохнувшись. Мне приходила в голову мысль, что он откажет, но я ожидала его высказываний, ожидала слов «ты не готова», «это не твоё» и подобную чушь, но столь краткий и резкий ответ ввел меня в замешательство.

— Почему?! — возмущённо воскликнула я. — Я хочу помочь в борьбе против охотников! Хочу помочь рейтам выжить и не бояться преследователей со стороны Объединений! Хочу, чтобы это разделение на жителей Городов и изгнанников кончилось, в конце концов!

— Ты хотя бы себя не обманывай, — устало произнёс Двэйн и снова взглянул на меня.

— Но это так!

— Нет. Может, в глубине души ты, действительно, этого всего хочешь, но сейчас ты думаешь совсем о другом. Ты просто хочешь мести, а не того, чего мы с таким трудом пытаемся добиться, для тебя сейчас это где-то на десятом плане.

— Неправда! — моё сердце бешено стучало от волнения.

— Ты отправишься мстить, а не бороться, из этого ничего хорошего не выйдет. Поверь мне.

–Они убили мою семью! — не выдержав, закричала я, но лицо старшего не изменилось.

— Они убили и мою семью, — спокойно ответил он.

— Тогда как ты можешь останавливать меня?

— Твоя злость приведёт лишь к тому, что сделает ещё больнее. Они погибли для того, чтобы ты стала убийцей? Для того чтобы ты тратила свои силы на бесполезную ярость, на то, чтобы своими опрометчивыми решениями испортила всё, чего мы успели достичь? А так и будет, если ты начнёшь мстить. Тебя Льюис позвал, не так ли? Он не в себе, мы уже едва сдерживаем его. Все его ребята теряют над собой контроль. Вы не единственные, кто терял близких, в Пустоши таких целые сотни, но все они понимают, что местью проблему не решить. Знаешь, в мире до Пустоши существовала история о мифическом