Но, Т-импульсаторов, на передовой не хватало. Два прибора, были утрачены при сбитии дронов-носителей. Главы стабов посоветовались и решили отправить сражающимся бойцам — почти все Т-импульсаторы. В каждом стабе — оставили по одному прибору.

Из вертолётов в Колонии остался один Ми-8АМТШ, в Солнечном — Ми-8 Саваофа. Остальные «вертушки» поддерживали бойцов Содружества.

Ларису, из-за боязни похищения, на передовую не посылали, хотя иногда она могла бы оказывать помощь, творя «клины» и «ножницы». Пока же женщину усиленно охраняли «эсбэшники».

Сварной принял решение послать вертолёт за пленным. Саваоф, всё такой же полный, как и в первый день своего появления в Улье, постоянно что-то жевал. Вот и сейчас, перед вылетом в Зелёный, он затащил в кабину несколько пачек с орешками и сухариками.

Вскоре пленный в форме прапорщика морской пехоты, в «Недаре» и наручниках, сидел на табурете в кабинете дежурного ментата. Глава Солнечного и глава СБ, устроились на стульях у стола дежурившего сегодня Гора. Вглядевшись в пленника, Сварной изумлённо проговорил:

— Морс, ты ли это⁈

— Так точно, я, — отозвался морпех. — К сожалению…

— Вижу, всхуднул капитально!

— Благодаря тебе.

— Это почему?

— Ты же рассказал Карабасу, что я вам не отдал, а продал плащи-«хамелеоны». Вот он и перевёл меня из кладовщиков в диверсионное подразделение.

— Ну, не надо было тебе жадничать. Ты меня и Ларису, тогда действительно без гороха оставил.

— Извини.

— За сроком давности — извиняю.

— И спасибо, что ничего не сказал о тех гранатах.

— Нолдовских?

— Ага. Карабас меня за них расстрелял бы.

— Они нас не раз выручали. Так что, если бы не ты — мы бы не вернулись в Солнечный. Но, это всё лирика. Сейчас ты наш враг и мы будем добиваться от тебя важных сведений.

— Понимаю. Спрашивай!

— Какая задача стояла перед вашей группой?

— Устроить как можно больше шума. Так сказать, имитировать вторжение большими силами.

— Для чего?

— После того, как вы стянете сюда резервы, наши должны крупно ударить в другом месте.

— Тебе известно, в каком именно?

— Нет.

Сварной посмотрел на Гора. Тот, словно отстранившись от всего, задумчиво крутил в пальцах авторучку. Перехватив взгляд главы, коротко кивнул — пока пленный говорит правду. Допрос продолжился:

— Тебе известны общие планы командования?

— Да. Сначала измотать вас боями, затем нанести мощный удар.

— Направление этого удара — тебе известно?

— Нет.

— Общее количество ваших сил?

— Нет.

Ответив на ещё несколько вопросов, Морс поделился, что большей части бойцов Института не по душе эта операция, которую лично организовал Профессор. Разведка добывала сведения, что содружество трёх стабов постоянно наращивает военную мощь, обзаводится вертолётной авиацией. Поэтому военные считали, что лёгкой победы не получится, и что вероятнее всего — можно самим проиграть сражение. Травник также был против этой операции, но амбициозного главу Филиала — переубедить было невозможно.

Сварной остановил монолог пленного и спросил, знает ли тот основные тыловые точки дислокации институтских подразделений. Морпех сначала запнулся, затем ответил отрицательно. Гор тут же стукнул авторучкой по столу. Маузер медленно поднялся. Не сводя тяжёлого взгляда с прапорщика, взялся за телефонную трубку:

— Весенний, ты на месте? Привези-ка мне наш инструмент! Да, в «Лабиринт!»

В кабинете воцарилось гнетущее молчание. Морс сидел с опущенной головой и смотрел в одну точку на полу. Глава СБ также пристально разглядывал пленника, словно морально уничтожая того. Минут через десять, без стука, заставив институтского вздрогнуть, в помещение зашёл помощник Маузера. Бросив оценивающий взгляд на Морса, Весенний водрузил на стол лязгнувший металлом старинный кожаный саквояж и молча удалился.

Глава СБ принялся доставать из саквояжа инструменты, которые с натяжкой можно было назвать медицинскими. Конечно, здесь были скальпели, зажимы и пинцеты, но остальные принадлежности вызывали даже у Сварного озноб на спине. Спиртовка, щипцы, кусачки, пассатижи, пилки, разнообразные иглы и монструозные ножи — заставили трястись моментально побледневшего Морса, словно осиновый лист на ветру.

Раскладывая инструмент по ранжиру, Маузер тихо напевал что-то себе под нос. Осмотрев один из ножей, покачал головой и принялся править лезвие наждачным бруском. Дрожащим голосом, пленник негромко заговорил:

— Я понимаю, что вам от меня нужны важные сведения. Но вы не представляете, что может ожидать меня при возвращении к своим, если они узнают, что я помог вам.

— Не узнают, — пообещал Сварной. — Мы не расскажем.

— Они могут проверить меня ментатом.

— Не смогут. После окончания боевых действий, твоего Института не будет существовать.

— Не хочу хвастать, но у нас много боевых подразделений.

— Большинство солдат которых против этой операции? По твоим словам? У нас тоже бойцов хватает. К тому же мотивированных сражаться с вами! В крайнем случае, мы без колебаний применим имеющееся у нас ядерное оружие. Твой Профессор упёртый маньяк? Поверь, я такой же. Только в отличие от вас, я и бойцы содружества готовы до конца воевать за наши стабы! А за что готов сдохнуть ты⁈ За Профессора? За фанатиков Института Травника и Карабаса? Что же, это твой выбор. Даю минуту на размышления, затем отдаю тебя в руки главы нашего СБ.

— Блин! — внезапно громко воскликнул Маузер, держа в пальцах веер винтообразных игл. — Они тоже тупые! Под ногти еле просунешь! Если только пассатижами. В любом случае придётся подогревать.

Он поджёг зажигалкой спиртовку и принялся неспешно раскладывать над пламенем иглы на специальной подставке, бурча под нос об опасении перепутать номера и диаметры. Морс набрал полную грудь воздуха и судорожно выдохнул:

— Я готов отвечать на все ваши вопросы…

Все основные подразделения Института, прибывшие для участия в операции, поначалу дислоцировались у Чиназа. Глава стаба, Бек, любезно выделил для «уважаемых гостей» места для техники и личного