значит, что каждая точка претендует на какую-то центричность; другими словами, теперь, когда все точки свободны от общей архитектуры, любая одна точка может претендовать на то, что она — центр всего, не меньше любой другой точки; то есть действительно буквальное толкование специальной теории относительности позволяет, например, вернуться к геоцентризму — заявить, что вселенная правда вращается вокруг Земли; теперь это совершенно обоснованно; и теория позволяет зайти еще дальше — заявить, что на самом деле центр всего космоса — ты…

— Нет уж, спасибо…

— Ага, вот да, рассмеялся Арчи: но теория это допускает: все учтено или типа того; но потом я такой, ну знаешь: минутку, быть такого не может; как бы, кому это надо-то?; это же прямая дорога ко всяческому говну — например, зачем голосовать?; как бы, вот мне, типа, в таком мире жить не хочется…

— М-м;

— Как бы, я не хочу знать об этой херне, ни в каком виде; ну и тогда я решил вскоре испытать эту теорию — это единственный способ проверить: научный метод, эмпирические данные, выйти и увидеть самому; вот тогда мне в голову и пришла ярмарка;

— Ярмарка? переспросил я;

— Ага, сказал Арч: я думал, там может что-нибудь пригодиться; и вот сегодня я доехал автостопом и добрался к 16:30; и потом просто огляделся, на киоски и все такое; и потом увидел аттракцион, и решил — подойдет; он называется «Центрифуга», у колеса обозрения, — ты наверняка видел; короче, я дождался в очереди и купил билет, и потом меня повели по металлической лестнице на сам аттракцион: это такой, где большая крутящаяся тарелка, где-то метров двадцать пять в поперечнике, и по ее периметру крутится стенка; и вот я поднялся на большой диск, где от центра расходятся черные линии, как спицы, и меня поставили на обозначенное место у внешней стены; и после того как людей расставили вдоль всей стены, когда весь круг целиком расписали людьми, работник свинтил и аттракцион завелся: что-то где-то зажужжало, и потом огромный диск стал поворачиваться; сперва он был плоским и двигался очень медленно; но потом начал набирать скорость — и я, ну знаешь, двигался по кругу, раз за разом, прям как маленький Антуан Дуанель, все быстрее и быстрее; но специальная теория относительности гласит, понимаешь, что есть другой совершенно верный взгляд на вещи — будто это я неподвижен, а вращается мир вокруг, что все вращается вокруг стоячего меня, — и мне хотелось проверить, так ли это; и вот диск вращается дальше, и все быстрее, и когда я смотрю наружу, ярмарка расплывается в красочные пятна и полосы света, и я чувствую, как меня вжимает в металлическую стенку аттракциона; и тут я начинаю нервничать, знаешь, чувствую комок в горле, потому что мы кружимся реально быстро, и тут внезапно аттракцион реально начинается — как бы, движется быстрее и быстрее, невероятно быстро, и я могу видеть только точки и мутные кляксы цветов и слышать рев двигателя; и тут я закрываю глаза, настолько они слезятся, — и тут замечаю, что мне стало трудно двигаться, а потом — что я вообще не могу шелохнуться: более того, едва могу мускулом пошевелить, меня вжимает в стенку в почти полном параличе; как бы, даже головой уже не управляю, все кажется тяжелым и свинцовым — и тут аттракцион начинает подниматься с одной стороны, весь вращающийся диск начинает крениться, и вот нас мотает по этому поднятому кругу в небесах, высоко-высоко, и мы не привязаны, а только мощно прижаты к месту, это чувствуется даже в подбородке, и все несется невероятно быстро, и понятия не имеешь, какого хрена происходит, — и тогда я заставил, заставил себя это сделать, открыть глаза, и открыл, сумел, и увидел только слезящиеся полосы света и мелкие пузырьки красок, после чего опять пришлось их закрыть, закрыться; так что не может быть, этого не может быть, просто невозможно, что все вот это двигалось вокруг меня, Эйнштейн ошибался…

Он впал в молчание, потом положил руку на приборку для опоры; вернув взгляд на дорогу, я подумал, что его пока лучше оставить в покое; даже приподнял ногу с газа, чтобы помочь, чем смогу; и по-прежнему мимо проносилась ночь, окутывала нас; я посмотрел вперед и увидел, что скоро мы переедем подвесной мостик, и приготовился; без радио было хорошо и тихо:

— В общем, наконец сказал Арчи, придя в себя: прости…; меня что-то замутило от одного только пересказа;

— Без проблем, сказал я;

— У меня всегда была удивительная эмпатия к себе, если ты меня понимаешь…

— Ага, сказал я: иногда и сам себя так чувствую…

— Ага, сказал Арч;

— Если ты меня понимаешь…

Мы оба рассмеялись:

— Ну и вот, это мое доказательство, сказал Арч: я с трудом выжил, чтобы его получить, но вот; это моя история об Эрвине;

— М-м, сказал я;

Немного набрал скорость:

— Ну а ты? сказал Арчи и прочистил горло;

— Не понял?..

— Что тебя сюда привело? сказал он: как бы, зачем остановился, если ты не…

— А, сказал я: ну знаешь; просто хотел передохнуть;

— Ага, сказал Арч;

— Я в дороге уже пару дней, знаешь, вот и подумал — разомну ноги; может, перекушу вкусностями с ярмарки;

— Ты с этим полегче, сказал Арчи: меня и так уж малость тошнит…

— Ага, сказал я и улыбнулся: прости…

— Эй, сказал тогда Арчи и подвернул под себя ногу: а ты видел там парочку, на костылях? старички такие?..

— Вроде бы нет, ответил я;

— Ага, сказал Арчи: они там были самым лучшим; такой живой аттракцион…

— Хм, сказал я;

— Ага, сказал Арч и опустил ногу: они правда были прикольные; я их застал чисто случайно, когда спустился с аттракциона, «Центрифуги»;

— М-м, сказал я;

— М-м, сказал Арчи: ну знаешь, я на тот момент чувствовал себя хреново, мне нужно было чутка перегруппироваться; и вот я сел на ступеньках будки скибола, почему-то закрытой… никогда не замечал, как приятно пахнет от этих будок?.. в общем, сижу я там, жду, пока успокоятся внутренности, и случайно взглянул на аттракционы, и там эта парочка такое вытворяет: пара