Только за доброжелательной улыбкой прятался взгляд, рождавший у меня очень странное ощущение, словно император всё время пытается спрятать и никому не показать какую-то печаль и страх. Но чего ему бояться?

– В вашем приказании явиться, не была указана причина, по которой вы меня вызвали во дворец, а так как в связи с нападением на Карнак, мы отказались повторно выплачивать требуемый вашими сборщиками налог, то у меня были основания сомневаться в безопасности детей. – Даже и не думала юлить я, а называла все вещи своими именами.

– Так наоборот, привезли бы детей с намёком, мол, я рощу ваших наследников. – Улыбнулся император.

– Прошу прощения, но я рощу не ваших наследников, а своих детей. И их комфорт мне важнее собственной безопасности, или тем более, подтверждения статуса. – Расставила акценты я.

– Лари, вы только с дороги. И наверняка устали. Мы можем отложить беседу. Как долго вы планируете пробыть в столице? – спросил меня император.

– Если честно, я вообще не планирую находиться в столице. Если возможно, я хотела бы как можно быстрее разобраться в возникших ко мне вопросах и сразу отправиться домой... – начала я.

– Тем более, что лари в ближайшее время возвращается в столицу насовсем. – Не дал мне закончить просьбу к императору провести все беседы одним днём, оман.

– Зачем? Я в ссылке, и мне запрещено находиться в столице. Я и прибыла-то только по прямому приказанию императора. – Не поняла я.

– Ваша ссылка, лари Ираидала, отменена. – На меня словно ведро волы вылили.

– Почему? Да с какой стати? – возмутилась я произволу. – Я живу спокойно, никого не трогаю, своими слезами не раздражаю, ни с одной просьбой не обратилась! И потом, пожалованные детям земли отобрать вы не можете! Дети живут с лари, лари с детьми, детям назначен оманлир! Со всеми проблемами мы справляемся сами!

– Я знаю, я читал. – Кивнул оман на шкатулку, стоящую на низком столике рядом с императором. – Оманлир останется детям, как и было объявлено. Но ни один из моих детей не достиг совершеннолетия, так что я могу потребовать их проживания вместе со мной. Геликарнак можно оставить на ваших доверенных людей.

– Этот невозможно! – перебила его теперь я. – Везде нужен хозяин! Тем более на земле! Да и детям там лучше, и уж точно безопаснее. У нас там никого не травят, и не жгут! Мы привыкли сами решать все задачи, а дети учатся не просто титул носить, а действительно быть правителями! Управлять своими землями!

– Да неужели? И кто же их учит "не просто титул носить"? То, что ты не видишь ошибок, что сотворила своим самоуправством, не означает, что их нет! – резко высказался оман.

– Это простите, какие такие ошибки? – возмутилась уже я. И тоном, и наговором. – То, что люди теперь не жарятся под солнцем, когда вынуждены находиться на торговой площади? Или не гибнут десятками в домах, рушащихся от любого сквозняка? У людей из вдовьего и красного кварталов появилось жильё и достойная работа...

– И опасность повторения битвы за столицу в любой момент! И первый удар придётся как раз по твоим вдовьему и красному кварталам! И подвела под это их ты! – рявкнул на меня оман.

– Что? Да пошёл ты со своими обвинениями... В баню! Какой ещё удар? – завелась и я.

– Какой удар? Сейчас объясню! Как ты думаешь, драгоценная моя, по какой такой причине, дворец императора был перенесён вглубь столицы? И почему, желавший увековечить свою победу, император вдруг прекратил постройку площади и лестницы? – ткнул он рукой в окно. – Потому что, не только из окон дворца прекрасный вид на ступени твоего фонтана, но и оттуда прекрасный вид на дворец. Балконы, окна и часть сада, как на ладони. Любому соглядатаю достаточно просто сесть на ступеньки с видом, что он рисует или пишет и наблюдай вволю. И если раньше он бы мгновенно привлёк внимание, то теперь ты создала идеальные условия для лазутчиков Димария! А Гиблая гавань в прежнем своём состоянии была надёжной преградой для любого врага с моря! Ни один корабль просто не мог подойти к берегу, и высадка была невозможна! Была! Пока одна лари не сунула свой нос, куда её не просили, и не расчистила любому врагу дорогу! Невозможный до твоего вмешательства захват столицы с моря, теперь дело десяти минут!

– Да неужели? – я чувствовала, что меня несёт, но остановиться уже не могла. – А если бы в этом оманлире был хоть один зрячий правитель, то вот на тех мысах – рогах уже давно стояли бы башни-форты и стены, надёжно закрывающие для врага путь в порт! В Карнаке куда менее выгодные условия, но подобная система себя оправдала с лихвой!

– Ты хоть представляешь, что там за места? Да там только подготовка к строительству разорит казну, ни одни доходы не спасут! – сложил руки на груди оман.

– А вы расходы сократите! – посоветовала я.

– Это на что же интересно я должен сократить расходы, чтобы это потом не обернулось очередной головной болью? – ехидно поинтересовался оман. – На флот, содержание бессмертных и их корпусов или урезать финансирование пограничных крепостей...

– На гарем! Ни одна, даже самая искусная работница дома утех, не влетит в такую сумму, как ваш бесполезный гарем! – перебила его я. – Да и потом, оман вы во дворце полтора, от силы два месяца в год. А в гареме одних наложниц более четырёх сотен! А ещё служанки, рабыни и прочие. Кто, стесняюсь спросить, этим пользуется? И кому это надо? Даже если вы все два месяца будете каждую ночь проводить в борделе, сумма расходов будет несопоставима, а результат тот же.

– Мне? Идти в дом утех? – сделал шаг в мою сторону оман. – Ираидала, я помню, было время, когда любой знак внимания оказанный мною другой доводил тебя до слёз... А сейчас ты сама отправляешь меня в бордель?

– А еще было время, когда я лежала закутанная в пеленки и угукала. Тоже вспомним?– нашел повод для гордости!

– И потом, допустим, сын разгонит гарем. – Напомнил о себе император. – А как же вы?

– А я тут причём? – удивилась я. – Мои дети получили земли, мы живём отдельно. Так что я к гарему вашего сына никакого отношения, слава пламени, не имею!

– Ошибаешься, Далли. – Пока я отвлеклась на императора, оман успел подойти ко мне вплотную и наклониться так, что почти касался губами моих губ. – Ты, лари. Родившая одарённых детей. Но это не отменяет того факта, что ты моя! Принадлежишь мне и будешь жить там, где я хочу тебя видеть! В моём городе, в моём дворце, в моих покоях, на моём ложе...

– Вы... Ты... – оман провёл костяшками пальцев по моей щеке. – Ты мне угрожаешь? Серьёзно? Ты про совесть вообще, не слышал что ли? И хватит меня трогать грязными руками!

– Да, братик! Не думал, что ты настолько плохой любовник, что красавицы воспринимают приглашение на ложе от тебя в качестве угрозы! – а вот этот голос был мне очень хорошо знаком.

– Файрид! – рявкнул оман.

– Брат? – удивилась я одновременно с рыком омана, потом перевела взгляд на вставшую встречать Дирафа лари Лайну.