как звезды. Все вокруг было неподвижно. Когда Десаи сделал окна непрозрачными, это принесло своего рода облегчение.

— Пожалуйста, садитесь, профессор Тэйн, — обратился он к гостье. — Могу я предложить вам напитки?

— Не нужно, — ответила высокая молодая женщина. После паузы она неохотно добавила, уступая привычке: — Спасибо.

— Означает ли это, что вы не хотите преломить хлеб с врагом? — Его улыбка была грустной. — Все-таки я не думаю, что принципы требуют от вас отказа и от чая тоже.

— Как вам угодно, комиссар, — ответила Татьяна, напряженно выпрямившись сидевшая в кресле.

Десаи сказал что-то своей жене, и та принесла поднос с чайником, двумя чашками и блюдом пирожных. Она поставила его на стол и, извинившись, ушла.

Когда за ней закрылась дверь, Десаи показалось, что комната душит его. Она была такой неуютной, такой… нищенской, несмотря на весь привычный комфорт. В одном углу находились его стол и коммуникационная панель, рядом полка со справочной литературой; кроме потертого ковра, вся остальная мебель в комнате была чуждой человеку его расы и его культуры — вещи были арендованы вместе с домом, здесь не было милого беспорядка, который делает помещение домом.

«Наша семья слишком часто и слишком далеко переезжает: как штопальная игла, которой пытаются залатать расползающуюся сгнившую ткань. Меня всегда учили дома, на Рамануджане, что путешествовать по жизни нужно налегке. Только как это отражается на детях, все эти скачки с места на место, хотя всегда в то же окружение имперского гражданского служащего?» — Десаи вздохнул. Эта мысль часто к нему приходила.

— Я ценю, что вы откликнулись на мое приглашение, — начал он. — Надеюсь, вы… э-э… приняли предосторожности.

— Да, приняла. Я выскользнула через черный ход, вывернула свой плащ наизнанку и надела ночную маску.

— Необходимость обеспечить вашу безопасность — причина, по которой я перестал посещать вас. Мои визиты практически невозможно было бы скрыть. И наверняка террористы наблюдают за вами.

Лицо Татьяны осталось бесстрастным. Десаи продолжал:

— Мне ненавистна возможность даже минимального риска. Убийцы дюжины известных деятелей вполне могут не пощадить и вас, стоит им заподозрить… хм… сотрудничество со мной с вашей стороны.

— Только если я не на их стороне и не пришла сюда, чтобы получить полезные для них сведения, — ответила Татьяна с металлической ноткой в голосе.

Десаи улыбнулся:

— Ну, это риск, которому я подвергаюсь. Не такой уж большой, как мне кажется. — Десаи взялся за чайник и вопросительно взглянул на девушку. Она едва заметно кивнула. Он налил чай в обе чашки и отхлебнул из своей. Горячий напиток был очень кстати.

— Как насчет того, чтобы перейти к делу? — требовательно произнесла Татьяна.

— Конечно. Мне кажется, вы хотели бы услышать последние новости об Айваре Фредериксене.

Это ее встряхнуло. Она промолчала, но выпрямилась в кресле и широко раскрыла свои карие глаза.

— Это конфиденциальная информация, конечно. Из источника, который я не буду называть, мне стало известно, что он присоединился к табору кочевников, потом имел с ними неприятности, потом отправился на корабле речного народа на юг по реке вместе с ифрийцем, который присоединился к нему то ли случайно, то ли намеренно, но во всяком случае почти наверняка является секретным агентом Владения. Они уже почти достигли водопада, когда я узнал обо всем этом и послал отряд морской пехоты, чтобы задержать Фредериксена. По причине сумятицы — несомненно, устроенной с помощью речников, хотя я и не намерен их за это преследовать, — Айвару и его спутнику удалось скрыться.

Лицо Татьяны то краснело, то бледнело. Дыхание ее стало учащенным, она схватила свою чашку и выпила ее одним глотком.

— Как вы знаете, я не хочу, чтобы Фредериксен был наказан, если этого удастся избежать, — сказал Десаи. — Мне нужен шанс переубедить его.

— Я знаю, что вы так говорите, — резко ответила Татьяна.

— Если бы только люди поняли, — просительно произнес Десаи. — Да, Империя причинила вам зло. Но мы стараемся его исправить. А другие с радостью превратили бы вас в свои орудия, чтобы разрушить единение, а также безопасность, которую это единение обеспечивает, — основные достижения нашей цивилизации.

— Кого вы имеете в виду? Ифриан? Мерсейцев? — В ее голосе звучала издевка.

Десаи принял решение.

— Мерсейцев. О да, они далеко отсюда. Но они могут заставить Империю завязнуть здесь, на этой границе. Им это не удалось в прошлый раз: восстание Мак-Кормака захватило их, как и нас, врасплох. Более тщательно подготовленная последовательность событий могла бы иметь иной результат. Терра могла бы потерять весь этот сектор, а одновременно Мерсейя ударила бы по удаленным отсюда пограничным районам. Это привело бы к ослаблению Империи и усилению Ройдхуната, ободренного успехом… Наступление Долгой Ночи приблизилось бы.

Десаи ответил на молчаливое, но несомненное недоверие Татьяны:

— Вы сомневаетесь? Вы считаете, что я делаю из Мерсейи пугало? Ну так слушайте. На Энее действует их агент. Не обыкновенный шпион или провокатор. Это существо с удивительными способностями; его заданию придается такое значение, что ради него данные о несуществующей планете были, несмотря на риск, введены в информационные банки в Катавраяннисе; его возможности так велики — включая фантастическое телепатическое могущество, — что он в одиночку шутя преодолел все наши меры предосторожности и исчез в неизвестном направлении. Профессор Тэйн, в этом деле Ройдхунат рискует больше чем одним выдающимся агентом: они пошли на то, чтобы раскрыть нам существование вида с такими необычными возможностями, заставить нас насторожиться. Ни одна эффективная служба разведки не пошла бы на это ради чего-то меньшего, чем решающий выигрыш.

Теперь вы видите, в какую сеть может угодить ваш жених? «Удалось ли мне убедить ее? Ее лицо стало таким бесстрастным…» — подумал Десаи.

После минутного молчания девушка ответила:

— Мне нужно это обдумать, комиссар. Ваши страхи могут быть преувеличены. Давайте сегодня ограничимся практической стороной дела. Вы заинтересованы в действиях Айвара и этого его спутника… наличие которого наводит на мысль, что у Ифри тоже рыльце в пушку, верно? Прежде чем я смогу высказать какие-то свои суждения, не расскажете ли вы мне все остальное?

Десаи сухо продолжал.

— Они предположительно скрываются в окрестностях моря Орка. Я только что получил доклад командира отряда, посланного туда на поиски. После нескольких дней активных действий, включая допросы под действием наркотика нескольких лиц, которые могли что-то знать, мои люди не добились ничего. Я не могу оставлять их там дольше, чтобы не разжигать ненависть местного населения, особенно если учесть, что планету заливает антиправительственная агитация, саботаж, насилие. Мне нужны эти войска, чтобы, скажем, патрулировать улицы Нового Рима.

— Но, может быть, Айвар и не отправился к морю Орка.