Шрифт:
Закладка:
Куда проще сделать шлем, из несколько куда более толстых кусков металла, стянутых вместе обручем. Хотя, конечно, это смотря какой шлем — на мне сейчас произведение искусства, по сравнению с конструкциями на головах пехотинцев.
Сделать кольчугу еще проще. Не просто, но проще. И, даже деревенский кузнец способен выковать небольшую плоскую пластину металла. Как плитка шоколадка. Хотя, плитка шоколада широковата, это уже уметь надо. Как половинка плитки шоколада. Вот из таких обычно и делают наручи и усиляют кольчугу не самые богатые всадники и самые богатые пехотинцы. К чему это я? А к тому, что дедушкина кираса была не цельнокованая, а собрана из нескольких частей. Сегменты как у рака, находили друг на друга и были жестко склепаны вместе. Видимо, потому что мастер не смог выковать одну большую бронепластину. Не кираса, а зримое свидетельство, что за последние лет семьдесят мастерство кузнецов Караэна сильно шагнуло вперед. Внутри меня презрительно фыркнул Магн. Сейчас такое не носят. Да и мне кираса показалась слишком громоздкой.
Фредерик явно заметил мой недоуменный взгляд и сказал, поглаживая металл своего доспеха:
— Сейчас все любят сплошную. Чем меньше сочленений, тем дороже. Согласен, такие доспехи легче. Но мой опыт подсказывает — на тяжесть оружия не жалуется только мертвец. А эта штука куда надежней вашей модной и красивой брони. Поверьте, мой сеньор, вы отдали мне лучшую броню из ваших хранилищ. Так, мы готовы. Пора выступать!
Пока он заговаривал мне зубы, Мышь закончил затягивать ему ремни на поножах. И сейчас Фредерик стремительно вышел из шатра, не дав мне и шанса попросить подобрать другие наручи и поножи. Я вздохнул и отправился за ним.
В отличии от нас и латных всадников Фредерика, далеко не у всех были помощники. Лагерь был похож на растревоженный муравейник — люди сновали туда-сюда, собираясь.
— Где мой шлем! Где мой шлем! — орал колоритный мужик в кольчуге и только с одной латной рукой. Вторая, левая, была просто в кожаной перчатке. Грива нечесаных волос, длинная черная борода и опухшая рожа выдавали в нем человека благородных кровей. Серьезно — длинные волосы роскошь, за ними надо ухаживать. В условиях средневековья любые технологии заменялись долгим и тщательным трудом. Хочешь длинные волосы — готовься к тому, что вместо нормального шампуня ты будешь их полоскать в трех разных настоях а потом расчесывать щеткой, пока не высохнут. Почти каждый день. Для этого, разумеется, потребуется специальный человек. Даже у меня волосы были сравнительно короткие. Ну и для того, чтобы пить до пьяна каждый день, тоже нужны хорошие деньги.
Тем временем лохматый поймал пробегающего мимо парнишку в кожаной куртке с арбалетом в руках. Видимо пажа или оруженосца небогатого рыцаря.
— Видел мой шлем? — прорычал лохматый бедолаге в лицо, и приподнял его за ремень. Тот побледнел и молча помотал головой. Лохматый отбросил парнишку и начал осматриваться вокруг.
Мне подвели коня и я отвлекся. Едва я успел сесть в седло, как рядом уже оказались Фредерик и Вилла.
— Надо выдвигаться. Мы шумим так, что слышно на другом конце города, — прошамкал Вилла. Говорит, как будто у него каша во рту. Выразился он иначе, но я понял его так. Фредерик кивнул. И скомандовал, не спрашивая меня.
— Выдвигаемся.
И мы выдвинулись. Шли быстро. Насколько это возможно. Впереди бежал капитан городской стражи — буквально, легкой трусцой. Одной рукой придерживаясь за лошадь Фредерика, а второй держа на весу меч в ножнах, чтобы тот не бил его по ногам. Лошади могли бы идти по живее, но кроме него в отряде было полно пеших — даже не считая лучников Виллы. Рядом со мной семенил Сперат, сдавленно ругаясь — он выполнял отчасти функции оруженосца, поэтому тащил здоровенный прямоугольный щит и двуручный топор — все это от щедрот Фредерика. Так же как и длинный меч в ножнах у моего седла, маленький треугольный щит на моей руке и копье в руке. Отдавать длинное копье Сперату я постеснялся — он и так неплохо навьючился. А я, все же, верхом. Из другого оружия у меня был только фламберг мертвецов, на который Гриф посматривал полным сожаления взглядом. Надо будет вернуть ему этот меч.
Дорога, несмотря на время, была совсем не многолюдна. Редкие путники, жмущиеся к обочине, а то и просто убегающие от нас, шли в основном из города. Повозок не было совсем. И как только торгаши узнали, что в городе не спокойно, без соцсетей?
Еще до того, как мы подъехали к воротам, из них демонстративно вышли стражники. И встали по бокам, пропуская нас. Фредерик придержал коня и начальника стражи. Вперед выехал Нычка. Забавно, но чем ближе шло дело к бою, тем менее агрессивным он выглядел. Сейчас, в полном доспехе и с закрытым забралом шлема, он казался спокойным и безопасным, как бетонный столб.
С несколькими другими всадниками он проехал ворота. Через несколько томительных минут он вернулся и махнул нам рукой, закованной в сталь. Вперед двинулся Вилла с толпой своих. А почти сразу за ним — все остальные.
А дальше все пошло не по плану. К воротам прибывало все больше людей. Стражники никак не препятствовали потоку вооруженных людей, входящих в город, но с этим прекрасно справлялись и мы сами. Почти сразу вокруг ворот образовалась небольшая пробка — конные, запоздавшие присоединиться к нашему головному отряду ругались и пытались протолкнуться сквозь плотную массу лучников Виллы. Многие пехотинцы несли тяжелые большие щиты и не особенно торопились, стараясь держаться поближе друг у другу. Но, как я уже сказал, шли они не колонной по два. А толпой. Не проехать мимо, не обойти. А сами они брели не особенно быстро. Даже замедляли шаг, подходя к враждебному городу.
— Вперед, вперед, вперед беременные вы коровы! — орал Фредерик, как мне показалось, только добавляя суматохи.
Тем не менее, его слышали. Меня подхватил поток всадников и я вместе с остальными двинулся по дороге, мимо имений богатых горожан, по направлению к Старому городу. Нельзя сказать, что мы прямо уж скакали. В основном, потому что рядом со
