— Значит тебе его надо убить, чтобы выйти отсюда, — подытожил он. — У таких миров-тюрем есть одна особенность, как только ты выполняешь то, что на тебя возложено, он прекращает свое существование, открывая дверь в тот мир, из которого ты в него попал или был насильно перемещен. Но ты не похож на человека, который может что-то противопоставить некроманту. — Надо же, а то я без него об этом даже не догадывался.

— Может поэтому ты здесь? — Ну а что, практически идеальный боец, может быть, это своеобразная помощь от блондинистой стервы, так, по приколу, чтобы я ласты не слишком быстро склеил. Он продолжил стоять, глядя мне в глаза, потом тряхнул головой приходя к какому-то своему определенному выводу.

— Я очень посредственный маг и очень слабый артефактор, знаний которого хватает только на перенастройку чистых одноразовых телепортов.

— Но ты идеальный боец.

— Возможно, но я все же немного смертен и не для того выбирался из потустороннего мира, чтобы сразу же туда вернуться, — он прикрыл глаза и снова скрестил руки на груди, раскачиваясь при этом с носка на пятку.

— Да, все это так, но ты сам сказал, что никто из нас не выберется отсюда, пока старикашка Люмоус наконец-то не окажется на заждавшейся его сковородке. Замочим Люмоуса и двери буду перед нами открыты.

— Мне нужен кинжал Тени и кровь золотого дракона, — он все же на что-то решился, видимо понял, что я прав, а коротать вместе остаток вечности — такое себе удовольствие.

— Зачем?

— Только так можно навсегда упокоить некроманта. Смазав клинок из аманита кровью золотого дракона, вонзить его в сердце бессмертной твари.

Ай, черт. Кровь-то есть, может, я просто не очень хорошо искал и не заметил еще и клинок? Надеюсь, что он где-то здесь валяется. И я под недоумевающим взглядом такого внезапного союзника начал перерывать отцовский кабинет в надежде, что моя интуиция меня снова не обманет.

Глава 28

Я открыл глаза и почувствовал, что словно тону. Мне одновременно не хватало воздуха и было его в избытке. Я замахал руками, хватаясь за трубку, торчащую у меня из горла и попытался извлечь это инородное тело, но под противный неестественный звук, больше похожий на писк, вокруг меня начали быстро собираться незнакомые люди в странных белых одеждах. Довольно профессионально меня схватили за руки и быстро зафиксировали, привязав тряпками к ручкам кровати на которой я лежал. Все еще пытаясь делать судорожные вдохи, до конца не осознавая, что со мной происходит и кто все эти люди, я повернул голову в сторону источника звука. Откуда-то из глубин сознания приходило понимание, что мне известно назначение этих странных приборов, которые я видел впервые в своей жизни. Кардиомонитор, аппарат искусственной вентиляции легких — это было мне знакомо, собственно, как и известно, для чего они нужны. Но только как это было применимо ко мне, и как я оказался в этом месте моему мозгу было совершенно не ведомо. Другие издающие противные звуки коробки мне были неизвестны. Перед аппаратом, откуда брала начало та сама трубка, которая мешала мне дышать и доставляла очень болезненные ощущения в горле, стоял мужчина в черном легком костюме, проводящий пальцем по большому экрану. Повернувшись ко мне, он что-то сказал стоявшей рядом с ним женщине. А ведь я знаю его, только не помню кто это и где мог его видеть. Мужчина усмехнулся и снова повернулся к экрану. Он точно знает кто я, и прекрасно понимает, что я его узнал, осталось только вспомнить. Еще немного и я почувствовал, как сознание начало затуманиваться, а мышцы расслабляться. Мне больше не нужно было мешать аппарату дышать за меня, потому что сам я не мог даже вспомнить как это делается.

— Дима, — передо мной оказался мужчина, которого я не знал, но он был мне знаком. Под вопли и ругань девушки его оттащили от меня.

— Отец? — удивился я, осознавая, кто это был. Только он точно не может быть моим отцом. Что же тут происходит? Я не успел больше ни о чем подумать, потому что в этот момент провалился в темное, зыбкое небытие.

***

— Кеннет, очнись, да очнись же ты, — меня несколько раз тряхнули за плечи, после чего я сел и, сделав два судорожных вдоха, попытался все же вытащить ту трубку, которая мне мешала дышать естественным способом, но схватил лишь пустоту. Открыв глаза, я увидел склонившихся надо мной Эварда и Яромира, которые обеспокоенно заглядывали мне в лицо. Никакой трубки, белого потолка и пищащих приборов вокруг не было. Голова пару раз сделала несколько оборотов и вроде встала на свое место. Я поднялся на ноги, рассматривая синий огонь и кинжал внутри чаши, который туда не так давно опустил Настоятель. Языки синего пламени словно облизывали клинок, вплетаясь в структуру лезвия, не причиняя, тем не менее, тому