Тогда чего ты ждешь?

Он хотел прикасаться к её коже, ощущать её всем своим телом, слиться с ней в одно целое и знать, что она принадлежит только ему.

Злата взяла его руку и повела за собой к кровати. Повернувшись к нему, начала очень медленно снимать из себя одежду при этом не разрешая к себе прикасаться.

Артём судорожно сглотнул и не разрывая с ней зрительного контакта начал тоже раздеваться.  Когда на них не осталось одежды, она неспешно обошла его и остановилась сзади, прижавшись возбужденными сосками к его спине. Оба содрогнулись от этого прикосновения. Из губ Артёма вырвался тихий стон.

Это было только начало.

Злата решила показать всю степень своей тоски по нему и скользящими движениями рук приступила к исследованию его груди, напряженного пресса и проступивших вен на руках. Она не чувствовала неловкости, когда опускалась всё ниже и ниже, минуя низ живота и остановилась только тогда, когда тонкие пальчики обхватили пульсирующую, возбужденную до предела головку члена. Она поразилась её нежности и испепеляющей температуре. Дальше пальцы опустились ниже, вдоль напряженного ствола и она почувствовала, как дернулся Артём.

Он хотел свою девочку до искрящихся звёзд перед глазами, до судорожно стиснутых челюстей, до искусанной в кровь губы. Если она продолжит в том же духе, его самообладания надолго не хватит, а ему хотелось сделать ей приятное, услышать её страстные стоны, увидеть затуманенный взор. Злата в один миг оказалась на кровати, а Артём навис сверху.

- Я сделала что-то не так? – растерялась она.

- Ты всё  делаешь правильно. Просто сейчас я не способен на тотальный контроль над своей выдержкой, а мне столько всего хочется сделать, - и он прошелся испепеляющим взглядом вдоль её тела.

Нежность, поселившаяся в каждой черточке его лица, невозможно было завуалировать. Восторженный блеск его глаз снимал оковы с застывшего сердца и обдавал огнем, скользя по обнаженной груди.

- Ты прекрасна, - шептали его губы. – Ты желанна, - подтверждали его руки.

Она пахла сексом и этот запах сводил с ума.

Его руки и губы были везде. Злата изнывала от умелых ласк, содрогалась, при прикосновениях к отяжелевшей груди и истекала соком желания. Ещё немного, и она не выдержит.

- Артём, - прошептала она. - Я тоже не железная. Прошу тебя…

Она увидела, как он закрыл глаза и подхватил её под ягодицы. Потом, открыв, словно решаясь, одним сильным толчком вошел в неё, притянул к себе, заставляя прогнуться и принять его целиком. С губ Златы вырвался протяжный стон, который тут же был поглощен захватывающим поцелуем. Каждый толчок подводил всё выше и выше к пику наслаждения.

Артём обрушил на неё шквал новых ласк. Он ласкал её грудь, не переставая двигаться внутри. Она слышала свои стоны, их рваное дыхание и не сопротивлялась его бешеным толчкам, которые заставляли выгибаться ещё больше. Он сжал её ягодицы ещё сильнее и запрокинув голову, громко застонал.

Ощущать его содрогания внутри было для Златы колоссальным удовольствием и чтобы продлить его, она стала сокращать свои мышцы вокруг члена. Он сразу же почувствовал её посыл и припал к губам, заглушая рвущийся наружу крик наслаждения.

Артём не спешил покидать её лоно, продолжая тяжело дышать лишь опустил свою голову ей на плечо:  

- Я ещё не готов отпустить тебя. Ещё не насытился, - сказал, и от одного только голоса по коже Златы пробежали мурашки. – Но я боюсь сделать тебе больно.

- Не сдерживай себя, я не сахарная. Возьми меня так, как тебе хочется, – и в подтверждение своих слов лизнула его рот, слегка укусив за нижнюю губу.

Ей не понадобилось много времени, чтобы вновь ощутить нарастающее внутри давление. Артём вновь вернул её туда, где она недавно была, она приподняла бедра и обхватила его талию ногами. Он застонал и углубился на всю длину. Злата положила руку на его затылок, прижимая к себе и наслаждаясь теплым дыханием на шее. Он начал двигаться чаще, безудержней.

Она выгнулась к нему навстречу испытывая безумную, ослепительную вспышку восторга:

- Я больше не могу…

- Ещё раз. Ещё… я так хочу, - прохрипел он.

Злата теряла себя в нем. Казалось, куда уже больше, куда сильнее, но с каждым движением предыдущие ощущения перекрывались новыми. Всепоглощающее пламя страсти испепеляло, выжигало всё изнутри и вновь наполняло новой чувственностью. От этого просто сносило крышу. Она смутно помнила, как он обжигал поцелуями шею и губы, как царапала его спину и кусала плечи. Это было самое настоящее помутнение разума от животного наслаждения. Девушка полностью, без остатка отдалась его силе. Отдался ему и Артём. Замерев в объятиях, неотрывно смотря друг другу в глаза, они содрогались в одном ритме и упивались обоюдным наслаждением.

- Злата-а-а, - прохрипел он, прижимаясь лбом к её лбу и выравнивая дыхания.

Мышцы его были по прежнему напряжены, тело слегка дрожало. Он перевернулся на спину, увлекая Злату за собой, и она растянулась на нем, опустив голову на грудь.

-  Я скучала по тебе. Не только прошедшую неделю, а всю свою жизнь. Где же ты был раньше?

- Я искал тебя, -  Артём поцеловал девушку в висок и прижал к себе. – Высматривал по сторонам, терпеливо ждал. Не спешил впускать в свое сердце кого бы то ни было. А когда однажды одним солнечным утром, в день моего ранения, мимолетно увидел тебя в пробке, то сказал себе мысленно: «какая девушка, вот бы она была моей». И судьба предоставила мне такой случай, подарив встречу, и не один раз. 

- Странно, если бы я тебя увидела раньше, то обязательно запомнила.

- А ты и посмотрела на меня, но… не обратила внимание.

Злата на некоторое время задумалась, словно вспоминая что-то.

- А знаешь почему? Потому что у меня плохое зрение. Я ношу линзы, не всегда конечно.

Артём обеспокоено уставился на неё:

- Так с этим нужно что-то делать. Я отведу тебя к лучшим врачам…

- …это совсем не важно сейчас, - перебила она. – Главное, что мы вместе не смотря ни на что.  

- Нет, так не пойдет, - не унимался он. – Ты для меня самое главное и ценное в жизни. У тебя обязательно будет хорошее зрение.

- Я боюсь.

- Чего?

- У нашего соседа было плохое зрение. Он долго настраивался на операцию и вот, однажды, его сын помог с деньгами и ему её сделали. Артём, после неё он