Шрифт:
Закладка:
Пока мы нашли в траве ободок и направились в сторону бань, дождь полностью закончился, и выглянуло солнце. В его горячих лучах, над травой и дорожками, начал подниматься плотный туман. Всюду под ногами валялись листья, цветы и сломанные веточки. После бури прекрасные парки пребывали в плачевном состоянии. Но фонтаны снова устремляли в небо свои прозрачные струи, а умытые дождём статуи сверкали на солнце, слепя глаза яркими бликами. Кругом висел необычайный аромат, который бывает только после грозы. Все запахи цветов, листвы и хвои усилились многократно. И даже запах сырости не нарушал великолепия этого коктейля ароматов.
Я с наслаждением вдохнула воздух, прикрывая глаза.
— Мила, тебя не беспокоит, что уши постоянно прижаты ободком?
— Я привыкла уже, — Листвард пожала плечами. — Сколько лет так хожу…
— А слышать не мешает?
— Мешает, — девушка кивнула. — Но у всех «хвостатых» острый слух. С прижатыми ушками я сейчас просто стала на одном уровне с обычными людьми.
— У тебя, наверное, и клыки во рту есть?
— Есть, конечно, — Мила странно на меня покосилась.
— Прости, что спрашиваю. Наверное, тебе это неприятно, — я улыбнулась.
— Нет. Просто до крайности непривычно. Я всегда очень боялась, что кто-нибудь увидит мои зубы, а сейчас сама созналась, что у меня есть клыки.
— Мне всё это очень любопытно. Тем более, что с «хвостатыми» никогда прежде дружбу водить не приходилось. Я же до последнего момента была уверена, что ты обычная девушка…
— Ага. Ещё раз извини меня за то, что приходилось тебя обманывать. Мне самой неприятна была эта ложь, но у меня нет выхода…
— Ничего, — я отмахнулась. — Скажи. Ты, наверное, мясо любишь больше, чем овощи?
— Конечно, — Листвард кивнула. — Но в столовой обычно беру бесплатный обед или то же, что и остальные, чтобы мои странные вкусы не привлекали ненужного внимания. Я могу есть всё, что угодно. Просто овощи и зерновые кажутся мне не вкусными. Но ничего со мной не станется, если я кукурузной кашкой питаться буду.
— Понятно, — я кивнула. — Кажется, у тебя ещё и зрачок должен быть не такой, как у людей.
— Ага. Только я каждый день специальные капельки пью, чтобы он расширялся и казался круглым. Пока никто ничего не заподозрил.
Мы подошли к баням. Идти в бесплатную, общую баню, с кошкой, было нельзя. Пришлось заплатить за отдельную горячую ванну. Мила созналась, что она и прежде всегда ходила сюда одна, но не чаще двух раз в месяц, чтобы сильно не тратиться. Сейчас заплатить пришлось мне и мы, наконец, оказались в раздевалке. Здесь немного темновато. Через маленькое окошко под потолком проникает слишком мало света, а фонарь нам не дали. Его выдают только вечером. Заперев дверь, я не утерпела заглянуть в следующее помещение. Здесь тоже полумрак. Всё пространство заполнено паром и головокружительно пахнет лавандой. В дубовой ванне целая гора белой пены.
«Замечательно! Уже сгораю от нетерпения скорее залезть туда».
Я вернулась к Листвард, безуспешно пытавшейся расстегнуть пуговки на своём, насквозь промокшем, платье.
— Помочь тебе раздеться? — спросила я, с трудом стягивая влажные чулки.
— Нет. Спасибо, — Мила смутилась и заметно покраснела. — Я сама.
— Не нужно стесняться, — я улыбнулась. — Мы же обе девушки.
— Да, — Листвард старалась вежливо улыбаться, но при этом прятала взгляд. — Просто мне не приходилось раньше принимать ванну с кем-то ещё. Я немного волнуюсь. Я сейчас…
Ей удалось, наконец-то стянуть с себя мокрое платье и трусики.
«Обычная девушка», — думала я про себя, избавляясь от собственного платья и с интересом рассматривая обнажённое тело Милы. — «Вполне стройная и хорошо сложена. Ни одного изъяна нет. Кожа ровная и гладкая, как бархат. Чуть темнее моей, словно Листвард уже успела где-то позагорать. А вот животик немного выпирает. Наверное, Миле не помешало бы сбросить пару килограмм. Её рост выше, чем у меня, а грудь больше. Кажется, в женской привлекательности я ей даже немного проигрываю. Но там, где у обычных людей расположен копчик, у Листвард гибкий кошачий хвост, примерно около метра длиной, покрытый гладкой, полосатой шерстью, такого же цвета, как и её волосы. Смущаясь и краснея под моим взглядом, девушка закрывается им от меня, пряча наиболее интимные части своего тела. По сути, ей и трусики-то не особо нужны», — я, наконец, стянула с себя собственное мокрое бельё. — «До сих пор поверить не могу. Моя подруга оказалась „хвостатая“. Это кажется невероятным, словно какой-то сон».
— Идём, — я усмехнулась. — Помоем твои ушки и хвостик. Надеюсь, ты не боишься воды, как обычные кошки?
— Нет. Не боюсь, — Листвард покачала головой. Мы прошли в соседнее помещение. Я дошла до ванны и потрогала воду.
«Горячая! Как раз, как я люблю. Шапка пены не даёт ей остывать. Замечательно. Можно будет нежиться в этой ванне до того самого момента, пока не истечёт оплаченное время».
Пока я трогала воду, Мила набрала воды в деревянный тазик и уселась на маленькую скамеечку. Кусочком розового мыла она начала намыливать голову.
— Давай я тебе помогу! — оживилась я. На самом деле мне очень хотелось потрогать её ушки.
— Нет! — Листвард испугалась. — Пожалуйста, не надо. Я сама.
— Блин, ладно. Тогда я тебе спинку потру, — я схватила мочалку.
«Хотя бы потрогаю хвост. Не могу упустить такой шанс. Всё это безумно интересно».
Мила сжалась, втянув голову в плечи но, кажется, просто не решилась ещё раз возразить.
«Нужно её заболтать, чтобы она расслабилась и перестала меня стесняться».
— Скажи, твоё обучение оплачивает отец? — снова пристала я к девушке с расспросами.
— Да, — Мила кивнула головой, и мне на руки упал целый ком мыльной пены.
— Он не возражал против твоего обучения в академии? — я мочалкой начала покрывать спину Листвард пенными разводами.
«Какая у неё приятная кожа на ощупь. Упругая и гладкая, словно шёлк. Сейчас намылю ей плечи, потом спущусь ниже и дойду до хвоста».
— Отец был против этой затеи, — сказал Мила со вздохом. — Я кое-как смогла его уговорить.
— Ну, надо полагать… — я усмехнулась. — Риск слишком велик. Удивительно, что ты вообще смогла продержаться так долго и тебя до сих пор никто не раскрыл.
— Я очень
