Шрифт:
Закладка:
В итоге я решил, что его навыки не должны пропадать зря — теперь он начальник Гражданской Обороны. Это что-то вроде синекуры, потому что все процессы налажены задолго до него, но его «Маркетинг» косвенно помогает пропагандировать безопасный образ жизни.
— Да, повелитель, — ответил Илья. — Подвергающиеся обстрелу поселения срочно эвакуируются, лагеря для беженцев разворачиваются и скоро будут готовы принять новых жителей. Мы постараемся сохранить как можно больше гражданских.
Цель врага, как я понял, депопуляция. Моя сила, как банально это ни звучит, в народе. Чем больше у меня людей — тем больше у меня солдат. Оружие и техника не стоят ничего, если ими некому будет пользоваться. Командование Протектората прекрасно понимает это, поэтому логичный ход — лишить меня людей.
Уже умирают многие тысячи, в неподконтрольных нам городах. Им никто не в силах помочь, кроме…
Военно-воздушных сил Праведной Армии!
— Леви, можешь устроить мне экскурсию на одном из бомбардировщиков? — спросил я. — Хочу посмотреть на этих хреновины с высоты птичьего полёта.
— Это разумно? — спросил главнокомандующий.
— У меня есть идея получше, — вмешался Захар. — Одноместный бомбардировщик, с моим прямым управлением. Всё будет выглядеть так, будто им управляешь ты.
Достаю смартфон.
— Лужко! Организуй мне съёмочную группу — поедем на аэродром!
/1 января 2030 года, Праведная Республика, г. Душанбе, аэродром/
Выхожу на взлётно-посадочную полосу и триумфальной походкой иду к подготовленному самолёту.
Бомбардировщик РБ-1 «Праведник», оснащённый модулем дистанционного управления, был оснащён корректируемыми бомбами и управляемыми ракетами, а также турельным шестиствольным блоком 30-миллиметровых пушек. Это все доступные двадцать тонн, поэтому он не может взлететь вертикально — придётся взлетать по-самолётному.
Фёкла, самая популярная журналистка национального ТВ, подбежала ко мне, будто бы случайно — надо создать видимость, будто я тут просто иду к бомбардировщику, а съёмочная группа приехала по каким-то другим делам.
Это идиотизм, тех же россиян таким дерьмом не купить, но здесь другая аудитория. Некоторые из телезрителей до сих пор не могут осознать концепцию записи, а кто-то считает, что в телевизоре магически уменьшенные люди живут свои жизни…
— Что у вас? — раздражённо спросил я. — У меня мало времени!
— Господин праведный президент, скажите, а что вы собираетесь делать? — сразу же зачастила Фёкла.
— Я собираюсь разбомбить летающие крепости агрессора, лично, — ответил я, после чего повернулся к камере. — От этого зависит будущее Праведной Республики и я готов пойти на этот риск — я буду лично сбрасывать бомбы на летающие крепости и не остановлюсь до тех пор, пока не удостоверюсь, что проблема решена.
Разворачиваюсь и иду к бомбардировщику.
Большая часть населения уже знает, что такое самолёты, чем опасны бомбардировщики, а также, зачем нужны истребители, поэтому происходящее никому не придётся объяснять.
Поднимаюсь по специальной лесенке и сажусь в кресло пилота. Опускается фонарь кабины, загораются какие-то индикаторы, а затем зажигаются реактивные двигатели.
Технический персонал освобождает взлётно-посадочную полосу, после чего бомбардировщик начинает разгон.
Мне делать ничего не надо, даже кислородную маску не надеваю — на мне только лётный шлем с цифровым интерфейсом в визоре.
Набрав разгон, бомбардировщик оторвался от бетона и я полетел хрен его знает куда.
Особенно громко заревели реактивные двигатели и меня вдавило в довольно-таки удобное кресло.
— Четыре минуты до цели, — сообщил мне Захар. — Рядом летит дрон с камерой, но ты делай вид, будто никого рядом нет и ты всецело занят управлением самолёта.
— Ага, понял, — ответил я. — Уже удалось сбить хоть одну крепость?
— Пока нет, — сообщил Захар. — Но удалось изгнать восемь штук в иной мир — повреждения оказались, по мнению противника, слишком велики.
Чтобы не показаться голословным, он вывел на бортовой монитор высококачественную видеозапись с пылающей летающей крепостью. Замок был наполовину обрушен, орудия опрокинуты, а ещё наблюдались тысячи трупов, лежащих тут и там.
— Основную работу сделали «Праведники», — произнёс Захар. — Но и «Демократам» нашлось занятие — они провели точечный обстрел живой силы.
Ш-1 «Демократ» — это конвертоплан, делающий упор на обстрел наземных целей из турели с четырьмя 45-миллиметровыми пушками в одном блоке. Баллистический вычислитель делает возможной прицельную стрельбу на дистанции до двух километров, что находится вне досягаемости для ручного огнестрельного оружия.
— Мы близко, — предупредил Захар. — Начинаю сброс корректируемых бомб. Смотри на экран.
Я почувствовал, как от самолёта что-то отсоединилось, после чего увидел на экране падение оснащённой камерой бомбы. Некоторое время она летела вместе со своими товарками, но затем заработали рули управления.
Секунд двадцать на экране не было видно ничего, кроме далёкой земли, но затем показалась летающая крепость, чадящая чёрным дымом.
Бомба падала, летающая крепость приближалась, а затем специальный сенсор, встроенный в бомбу, увидел цель — сооружение, подозрительно напоминающее укреплённую казарму. Была внесена корректировка и бомба, после столь продолжительного падения, врезалась в черепичную крышу этого сооружения, после чего трансляция была прекращена.
Всего было сброшено десять тысячекилограммовых бомб, считай, половина всей нагрузки.
Камера модуля наведения навелась на летающую крепость и показала последствия, с маркировкой мест попадания: все выбранные цели были поражены, о чём в генеральный штаб был передан фото- и видеоотчёт.
— Набираю высоту, чтобы начать отрабатывать ракетами, — сообщил мне Захар. — Сейчас будет сильная перегрузка.
Меня вновь вжало в кресло, потому что бомбардировщик резко задрал нос, но вот сильной перегрузки я не почувствовал. Удивительно, но мне было абсолютно нормально.
— Надо бы дополнительно исследовать тебя, — сказал Захар с нотками задумчивости в голосе. — У обычных немёртвых есть повышенная устойчивость к положительным и отрицательным перегрузкам, (1) но даже их можно отключить положительной перегрузкой в 12g, а ты даже ничего
