Вена на виске Аслана вздулась, его лицо скривилось, и он ткнул в меня пальцем, прошипев:

— Ты, не произноси ее имени!

Он явно любил эту женщину.

Какого черта он делал с Линг?

Я рискнул взглянуть на женщину.

Единственное, что имело смысл, так это то, что он не занимался сексом дома.

Мои губы сжались.

Неправильный выбор привел к плохим обстоятельствам, и теперь он застрял. Я надеялся, что Линг того стоила.

— Я в порядке, — сказала женщина рядом со мной. — Он ничего не сделал, ашкым (с турец. — любовь моя). — Она моргнула, глядя на меня, тяжело сглотнув. — Пока нет.

Облегчение нахлынуло на Аслана, и он попытался успокоиться. Настороженно переводя взгляд с нас троих, он оценивал свое положение. Его неминуемую гибель.

— Почему ты здесь?

— Ты знаешь почему, Садык. — Понизив голос, я произнес: — Я здесь из-за женщины.

Аслан выглядел смущенным.

— Женщины, которая еще пару недель назад думала, что я мертв.

Чертов турок начал понимать, в чем дело.

— Смертоносной гадюки, — объяснил я. — Дракона, который пришел в мой дом посреди ночи, сделал угрожающий жест моей женщине и поставил мишень на ее хорошенькую головку.

— Не знаю, о чем ты говоришь, — произнес он, но его прищуренные глаза говорили о многом.

Он был готов поговорить, но не в присутствии своей жены.

Ну и хрен с ним.

Я никогда не играл по правилам.

Неужели он забыл, кто я такой?

Трон принадлежал кому-то другому, но мы все знали, что если я захочу его вернуть, все, что мне нужно будет сделать, это заявить, что он мой.

— Конечно, знаешь, — пробормотал Юлий. — Ты проводил почти каждую ночь в ее городской квартире до раннего утра. — Он посмотрел на Асю. — Что? Ты не знала, что твой муж трахает Королеву Драконов? — Когда и без того бледное лицо Аси стало фарфоровым, и она вопросительно посмотрела на своего мужа, Юлий бросил ей свой телефон. — У меня есть несколько хороших фотографий для тебя, принцесса. — Он снова повернулся к Аслану. — О, прости. Это была чушь про «ей не нужно знать»?

Ася пролистала фотографии, и ее дыхание участилось. Когда телефон с грохотом выпал из ее рук на деревянный пол, она поднесла дрожащие руки ко рту, тихо покачав головой, и подняла заплаканные глаза на своего мужа, теперь зная уровень его предательства.

Аслан с трудом сглотнул.

— Это не то, на что похоже, — сказал он ей, но для всех в комнате это прозвучало слабо.

— Я скажу тебе это один раз, Садык, — сказал я, прежде чем предложить свой совет. — С этой женщиной что-то не так. Линг — это чума в этом мире. Она разрушит твою жизнь всеми возможными способами, и когда ты не дашь ей то, что она хочет... — я посмотрел на Асю, но обратился к ее мужу, — … она начнет поганить все, что ты любишь. — Я повернулся к нему и увидел, как вытянулось его лицо. — Это не ее вина, она просто не знает ничего лучшего. — Я предупредил его: — Ты не сможешь ее исцелить. То, что сломалось внутри нее, не может быть восстановлено.

Аслан посмотрел на свою жену с такой грустью, какой я никогда не видел у обычно уверенного в себе мужчины.

— Это не было запланировано, — сказал он ей, его грубый голос дрогнул. — Мне так жаль, султаным (с турец. — моя принцесса).

Я видел, что до них начало доходить, но мне нужно было, чтобы они знали, какова моя позиция по поводу отношений гребаного турка с Королевой Драконов.

Повернувшись к женщине рядом со мной, я протянул руку, и она неохотно вложила свои дрожащие пальцы в мою раскрытую ладонь. Я обратился к ней напрямую: нахер ее мужа.

— Должен кое в чем признаться. Я пришел сюда не для того, чтобы причинить тебе боль, но... — когда она моргнула, ее ресницы увлажнились, — … вижу, что это то, что я здесь сделал, так что мне жаль. — Я похлопал ее по холодной руке и облизнул губы. — Твой муж должен сделать выбор, и я надеюсь, что он сделает правильный выбор, потому что... — я заглянул в ее глаза, нуждаясь, чтобы она увидела, насколько я серьезен, — … если я вернусь сюда снова, — мрачно произнес я, — то буду последним, что ты когда-либо увидишь, принцесса.

Она сделала судорожный вдох, прежде чем понимающе кивнула.

Я положил ее руку ей на колено, накрыв ее своей, и сосредоточился на сломленном человеке в другом конце комнаты.

— Что тебе нужно понять, Аслан, так это то, что Линг может быть сумасшедшей, но... — я отпустил руку его жены и встал, подходя к нему, и когда заговорил снова, мой тон был мрачным, — но я научил ее всему, что она знает. — Я подошел ближе и тихо пробормотал: — Ты хочешь безумия, брат? — мой прищуренный взгляд опустился на него, когда я скривил губы. — Трахни мою семью, и я покажу тебе, что сумасшествие Линг не имеет ничего общего с моим.

Я оглядел его с ног до головы, затем прошептал:

— Ты давал клятвы этой женщине, ты кусок дерьма. Это для тебя ничего не значит? — Я видел, как исказилось его лицо. — Она больна. — Упала первая из его слез. — Ей нужен ее муж, а ты оставляешь ее одну, трахаясь с психопаткой? — он закрыл глаза, и я пробормотал: — Что с тобой не так? Возьми себя в руки и будь тем гребаным мужчиной, который нужен твоей жене, пока у тебя еще есть время.

Когда он задрожал от переполнявших его эмоций, которые он пытался сдержать в себе, с пистолетом в руке я обернулся и спросил:

— Эй, Ася? Хочешь, чтобы я разделался с этим ублюдком ради тебя?

— Нет! — закричала она, ее тело сотрясалось от рыданий. — Нет, пожалуйста. Пожалуйста, не надо. — Она потянулась к мужчине, который ее не заслуживал, и тихо заплакала: — Пожалуйста. Я люблю его.

Тогда Аслан открыто заплакал, и я не увидел в его глазах ничего, кроме стыда.

Хорошо. Я здесь закончил.

Я поднял руку и ткнул