– Никакой уголовщины. Нашел пиратский клад. Кстати, я не прочь поделиться с вами частью сокровищ. По крайней мере, вы сможете намного чаще посещать кафе-кондитерскую. Если вы боитесь…

– Да что вы такое говорите! В моем возрасте чего-то бояться? Это так романтично, а тут еще и пиратский клад! Где мои двадцать лет?! – старая женщина тихонько засмеялась. – Конечно, оставляйте, Егор.

После того как следуя указаниям хозяйки комнаты, спрятал саквояж, я сел на стул.

– Слушаю вас внимательно.

– У меня к вам вопрос, Егор. Как вы видите свою дальнейшую жизнь? Причем не далекое будущее, а скажем… в ближайшие полгода-год.

– Интересный вопрос. Думаю, что уеду в Европу.

– Такой ответ от искателя приключений я и хотела услышать! – радостно воскликнула Наталья Алексеевна.

– Наталья Алексеевна, вы как-то издалека заходите. Может, скажете, о чем речь?

– Егор, вы очень похожи на одного хорошего знакомого из моего далекого прошлого. Воин, дуэлянт, картежник, любитель женщин, но при этом он был сильным, мужественным человеком, умевшим отвечать за свои слова. Вы отчасти на него похожи, но при этом, если можно так выразиться, от вас веет какой-то дикой, звериной силой.

– Никогда не думал, что услышу нечто подобное про себя.

– Знаете, я не хотела вам это говорить… Мне случайно пришлось стать свидетельницей вашей… схватки с Богатыревым. Да-да. Я узнала его и вас, Егор. Читаю в ваших глазах вопрос: откуда я его знаю? Когда наша партия ссыльных прибыла в Красноярск, именно он держал перед нами речь, только тогда он еще был не начальником, а заместителем. То, что он нам тогда сказал, никогда не изгладится из моей памяти. Еще тогда я подумала о том, что такие, как он, не должны жить среди людей.

– Даже не знаю, что и сказать, Наталья Алексеевна, – я не растерялся, но при этом не знал, как объяснить все произошедшее.

– Не надо ничего говорить. Я считаю, что вы все правильно сделали, и больше мы не будем об этом говорить. Теперь я хотела бы… Хотя нет, сначала я хотела бы прояснить для себя один вопрос. Таня мне рассказала о вчерашнем вечере, о человеке с грубым, неприятным лицом и вашем внезапном бегстве. Вы как-то связаны с уголовным миром?

– Не скрою, был связан с ними некоторыми обстоятельствами, но теперь уже свободен.

– Знаете, молодой человек, мне не хотелось бы считать себя на исходе жизни старой дурой, но мне очень не хотелось бы в вас обмануться. Правда, все то, что я о вас знаю, мне вполне импонирует. Именно поэтому я решилась обратиться к вам с не совсем обычной просьбой.

– Внимательно вас слушаю, Наталья Алексеевна.

– Вы сказали, что думаете уехать в Европу. Что, если я вам помогу с документами и безопасным проездом?

– Заманчиво, но что в таком случае вы хотите от меня?

– Французскую миссию, что сегодня приезжает, возглавляет сын моих давних и хороших друзей, которые задолго до злополучных событий семнадцатого года уехали во Францию.

Ее слова меня заинтересовали, и я почти догадался о том, что она мне скажет.

«Она хочет уехать, и ей нужен человек, который поможет ей перебраться через границу. Вот только почему она так издалека заходит?»

– Вижу в ваших глазах интерес, Егор. Мне продолжать?

– Продолжайте, пожалуйста.

– Мне нужен сильный и верный данному слову человек, который мог бы помочь хорошим людям уехать из России.

– Не вам?

– Нет, речь идет не обо мне. У меня больное сердце. Я просто не переживу треволнений этой поездки.

– Мне очень жаль…

– У меня нет привычки перебивать людей, но и слушать слова утешения нет ни малейшего желания. Лучше давайте перейдем к делу. Красноярск – последняя точка их маршрута. Французы пробудут здесь три-четыре дня, затем поедут обратно в Москву. К чему я вам все это говорю: у вас есть шанс, Егор, начать новую жизнь.

– Я согласен.

– Тогда я познакомлю вас с людьми, которых вам нужно будет опекать. Они должны быть сейчас дома. Идемте.

Выйдя из комнаты старушки, мы подошли к двери, находящейся в конце коридора. Пожилая женщина аккуратно постучала. Дверь открылась почти сразу, словно за ней кто-то стоял. На пороге появилась девочка лет десяти-одиннадцати, вот только взгляд у нее был не детский – серьезный и внимательный. Впрочем, стоило ей взглянуть на Наталью Алексеевну, как он сразу изменился, стал легким и радостным. Тоненькая, большеглазая, с чуть вьющимися волосами, в белом платьице, она была похожа на маленького ангела.

– Бабушка Наташа, здравствуй! А мы тебя все ждем и ждем! Дядя Лука, бабушка Наташа пришла!

– Здравствуй, моя милая. Пожалуйста, не стой на пороге, пропусти нас в комнату.

– Ой! Извините меня, пожалуйста! Проходите!

Пропустив вперед Наталью Алексеевну, я прошел следом. Стол, два стула, шкаф, металлическая кровать для взрослого и диванчик для ребенка. На одном из стульев сидел худой мужчина с лицом аскета. Стоило старушке появиться в комнате, как он вскочил со стула и согнулся в поклоне.

– Матушка-княгиня…

– Сколько раз я тебя просила не называть меня так, Лука Никитич. Все осталось в прошлом.

– Прошу прощения, Наталья Алексеевна. Только, как вы изволили заметить, я только и живу этим прошлым.

«Слуга или камердинер. Болен. Бледный, лицо отечное. Сердце, почки или печень? Девочка-ангелочек. Проблемные клиенты, но где наша не пропадала».

Несмотря на то что комната была залита солнечным светом и в ней было тепло, на мужчине, помимо рубашки с длинными рукавами, был надет жилет. Когда я с ними знакомился, в глазах девочки появилось радостное любопытство, а вот мужчина даже не скрывал своего недовольства.

– Озадачили вы меня всерьез, Наталья Алексеевна, выбрав нам такого молодого человека в спутники. В его возрасте не серьезные дела исполнять, а за девками бегать, уж извините за мою прямоту. Через всю Россию-матушку поедем. Насколько у него серьезности хватит?

– Хватит, да еще останется. А ты, Сашенька, что скажешь?

– Мне кажется, что Егор хороший.

– Лука, вы купили то, что я вам сказала? – строго спросила «декабристка» мужчину.

Лука стушевался перед строгим взглядом.

– Матушка-княгиня…

– Я же просила!

– Ради бога, извините! Купил, но не все. Цены больно кусаются.

– Если я буду вашим спутником, то разрешите мне взять на себя часть расходов, – в комнате наступило неловкое молчание. – Назовите, пожалуйста, сумму.

Мужчина бросил вопросительный взгляд на Наталью Алексеевну, но та ушла от ответа:

– Это вы решите без меня. Теперь последнее. Мне неизвестно, когда Мишель меня навестит, поэтому я хочу, Лука Никитич, чтобы вы сегодня вечером, а также в первой половине завтрашнего дня были у себя. А вы, Егор, постарайтесь быть