Да и дел вскорости у многих влиятельных господ, что нынче не могут обойтись без помощников, убавится ровно настолько, чтобы им удалось сосредоточить все свое внимание лишь на спасении собственной шкуры. Не могу сказать, что я этому рад, но я всегда говорил, что Лига сама себя губит, когда пытается сделать из магов чиновников. С одной стороны, это позволило нашему сословию расплодиться до чрезвычайности. С другой – так не могло продолжаться бесконечно. И, сдается мне, те, у кого сейчас хватит ума покинуть Изгард, окажутся в выигрыше.

Я слушала его, упрямо сжав губы, поскольку понимала, что сказанное касается меня куда больше, чем Озрика. То была весьма опасная речь, заставляющая о многом призадуматься – я видела это по обеспокоенному лицу магистра Леопольда и по растущему воодушевлению во взгляде Озрика, теперь уж наверняка решившемуся сменить хозяина. Один Мелихаро все так же безжизненно и мрачно горбился, почти скрывшись в ночной темноте.

– Зачем меня ищет Лига? – спросила я, потеряв терпение.

– Я не знаю этого доподлинно, – ответил Сальватор, явно ожидавший этого вопроса и давно уж решивший, что на него следует ответить. – Делиться же догадками с тобой, не доверяющей мне, но доверяющей Каспару, я не стану. Подобное я обсуждаю лишь с близкими мне людьми.

– То есть, ни с кем, – мрачно подытожила я эту речь. – Ну что ж, спасибо за помощь, мессир Сальватор. Вы были в высшей степени любезны и щедры со мной, но, полагаю, вы в этом уверены и без моих благодарностей. Надеюсь, вы останетесь довольны своим новым секретарем, я могу ручаться за деловые качества господина Озрика – он прекрасный деловод.

Озрик презрительно фыркнул и нетерпеливо заерзал, намекая на то, что помощника столь важного мага, как Сальватор Далерский, негоже держать связанным. Конечно же, его чутья хватило на то, чтобы понять – отеческие чувства Сальватора весьма скудны и своеобразны, а вот расторопный секретарь вскоре может оказаться его правой рукой и пользоваться при том куда большим доверием, нежели строптивая дочь.

– Возможно, мы еще встретимся, – сказал мне Сальватор без особого воодушевления.

– Да уж, мне частенько не везет, – буркнула я в ответ. Разумеется, то было не самое трогательное прощание между отцом и дочерью, однако в глубине души я понимала, что мы разошлись на удивление полюбовно. И в том была огромная заслуга Сальватора, как ни крути.

Чародей и его новый секретарь растворились в дождливой тьме, оставив нас. Фонарь должен был вот– вот погаснуть, ночь выдалась темной и следовало пошевеливаться, ведь нам и без того предстояло объясняться с магистром Аршамбо, пусть даже формально. Из узнанного сегодня ничего не указывало на то, что перемена укрытия принесет нам какую-либо пользу. Леопольду предстояло и дальше изображать аспиранта, а нам – его верных помощников.

Глава 22, рассказывающая о том, что иные роковые ошибки совершаются не со зла, а лишь из желания поступить справедливо и правильно

– Ну что ж, пора возвращаться, – грустно произнесла я, не глядя на своих спутников. Почему-то мне и в голову не пришло, что кто-то из них может со мной не согласиться – ночь становилось все сырее и холоднее.

– Нет уж, – вдруг подал голос Мелихаро, все так же стоявший на границе света и ночной тьмы. – Давайте сначала завершим дело, начатое Сальватором. К чему тянуть? Сделка между демоном и магом заключается довольно просто, и здесь очень подходящее место, чтобы произнести нужные слова...

От неожиданности я не смогла ничего ответить на это предложение, закашлялась, затем протянула: "Э-э-э", что иногда помогало мне собраться с мыслями. Но в этот раз ничего разумного мне в голову так и не пришло, сколько я не морщила лоб.

– Господин Мелихаро, – наконец, сказала я, – право, я не уверена, что сейчас подходящее время, не говоря уж про место...

– Почему же? – тон демона мне совершенно не нравился, но угадать, отчего именно в нем звучат натянутые нотки, я пока что не могла. – Мессир Сальватор ясно указал, что теперь я перешел в вашу собственность и должен передать вам свои силы. Чем быстрее я это сделаю, тем вернее выполню его волю.

– Что за чушь! – я вновь искренне пожалела, что не имела возможности высказать Сальватору все, что думаю по поводу его подарка. – Мелихаро, вы не кошель с золотом, чтобы вас можно было кому-то дарить. Я согласилась на это мерзкое предложение лишь для того, чтобы Сальватор не забрал вас с собой! Собственно, он именно на это и рассчитывал, когда объявил о своей дурацкой затее. Уж не думаете ли вы, что я и впрямь позарилась на ваши силы?

Но не успела я поздравить себя с тем, что верно ответила на вопрос демона, явно зачем-то испытывающего меня, как тут же убедилась, что в голосе его все так же звучит отчуждение.

– Мне опасно оставаться среди людей теперь, когда мои силы вернулись, – сказал Мелихаро напряженно. – Заклинание личины будет расползаться, как истлевшее полотно, и вскоре любой мало-мальски толковый маг почует, что со мной творится что-то неладное. Кроме того, Сальватор был прав, когда говорил, что вам недостает сил. Он оставил меня здесь, как фамильяра, и если мы хотим выполнить его волю...

– К дьяволу его волю! – не выдержала я. – Я не собираюсь выполнять его предписания! Всю свою жизнь я прожила безо всяких фамильяров и даже ни разу не угодила в Армарику, в отличие от некоторых магов, злоупотребляющих незаконными способами увеличения своего могущества. Я не собираюсь заключать с вами сделку, господин демон, не собираюсь одалживать вашу силу, и не собираюсь...

– Не собираетесь делать нашу связь настолько прочной, не так ли? – перебил меня Мелихаро, делая шаг вперед, чтобы смотреть мне прямо в глаза. – Не нужно ходить вокруг да около, Каррен, и изобретать лишние причины для отказа от сделки. Вы не хотите ее заключать, потому что понимаете – так мы окажемся связаны куда прочнее, чем ранее. Возможно, вы смутно представляете свое будущее и запрещаете себе лишний раз о нем задумываться, но, определенно, в том будущем меня нет с вами рядом. Неважно, Каспар ли станет вашим избранником или Искен, мне в вашей жизни не останется места, поскольку вы не хуже меня знаете, что после того я не останусь вашим добрым старым приятелем,