Шрифт:
Закладка:
Таким образом, повторяя подвиг преподобного Савватия, Зосима остается на острове один. И вновь, как это совершается в пустыне, «пришли нечистые духи к преподобному, скрежеща зубами, обратившись: одни в змей, другие – в различных зверей, и гадов, и ящериц, и скорпионов, и всяких пресмыкающихся по земле. И устремились все вместе на него: змеи – отверзая зев, желая поглотить его, звери же – рыча, как будто готовые его растерзать. Раб же Божий Зосима нисколько не испугался и не устрашился их наглости и притворства, но воскликнул: “О вражия грубая немощь, если получили на меня власть от Бога, то делайте, что хотите; если же нет, то напрасно себя утруждаете, ибо от любви Христовой ничем отлучить меня не сможете!” И осенил себя непобедимым оружием Животворящего Креста Господня со словами: “Да воскреснет Бог, и расточатся врази Его, и да бежат от лица Его вси ненавидящии Его. Яко исчезает дым, да исчезнут”, – и вся вражия сила внезапно исчезла… И с тех пор приобрел преподобный Зосима власть над нечистыми духами, и не могли они к нему никак приблизиться: ни в виде призраков, ни другими смутительными видениями своих соблазнов. И так пребывал святой безмятежно, молясь все дни и ночи, воссылая молитвы свои ко Господу» («Житие преподобного Зосимы Соловецкого»).
По сути, мы читаем описание того, как «остров мертвых» восстал против отшельника и устремился на него во всем многообразии проявлений зла и «вражьей грубой немощи», но во исполнение слов святителя Афанасия Великого «естество человеческое само по себе недостаточно к тому, чтобы изгонять бесов, а может это делать только силою Духа» – Зосима побеждает лукавое воинство, получая над ним власть.
Эта деталь характеризует преподобного как человека решительного и непреклонного. Можно утверждать, что он идет дальше Савватия Соловецкого, более склонного к мистическому, умозрительному постижению местности Сайво (загробный мир саамов. – М. Г.). Святой Савватий, разумеется, побеждает «началозлобного демона», который беснуется при виде необоримого подвижника. Но эта победа становится в большей степени актом индивидуального торжества, то есть победой над естеством, а там, «где побеждено естество, там признается присутствие сверхъестественного» (св. Иоанн Лествичник).
Зосима же вознамеривается сделать победу над злом достоянием «христолюбивых людей», он хочет «напитать душепитательной пищей» жителей побережья, указать им единственный путь ко спасению, просветить блуждающих во тьме неведения, суеверий, сомнений и страхов. В первую очередь данное желание (об этом говорится в житии) проявляется в горячей молитве отшельника. Очень точное описание этого экзистенциального состояния мы находим у преподобного Антония Великого: «Я молил о вас, да сподобитесь и вы получить Того Великого и Огненного Духа, Которого получил я. Если хотите Его получить так, чтобы Он пребыл в вас, принесите прежде труды телесные и смирения сердца, и восторгая помышления свои на небо день и ночь, взыщите с правотою сердца Духа Сего огненного, и Он дастся вам».
В этом смысле одиночество, безусловно, укрепило и закалило пустыннолюбивого отшельника, окончательно расставив духовные и нравственные приоритеты, превратив, по сути, борьбу за выживание на необитаемом острове в послушание, в аскетический подвиг, в неумолчное стремление следовать за Христом, а также засвидетельствовать свою веру до самой смерти.
Житие сообщает, что весной 1437 года преподобный Герман вернулся на остров, и был с ним «человек по имени Марк, был он искусен в рыбной ловле, и привез с собой много рыбных запасов и иные припасы для нужд монастыря; ибо был он весьма опытен в этом деле… Через небольшое время пристали к острову люди, и с ними был инок по имени Феодосий. Пришел он к преподобному Зосиме, и хотел жить вместе с ним на острове, имел же он священнический сан. Святой принял его с усердием – и прославил Бога в великой радости, что удостоил его жить вместе с братией. И, по повелению преподобного, постриг (Феодосий) вышеназванного Марка в иноческий образ и нарек имя ему – Макарий. Потом и многие иноки стали приходить к нему на остров, желая жить вместе с ним для Господа. Святой же принимал их с радостною душою и молился: “Владыко Господи, призри с неба, увидь и посети место это, которое создала десница Твоя!”».
Впервые на Острове появляется священноинок (иеромонах), то есть человек, могущий совершать Божественную Литургию. Безусловно, Зосима видит в этом особый мистический знак, абсолютное и бесспорное доказательство Божественной воли, чтобы на Соловках был воздвигнут храм, в котором бы совершалось обожение и вочеловечивание одновременно. Преподобный Симеон Новый Богослов говорит: «Вселяясь же в нас, Он не познается сущим в нас телесно…пребывает бестелесно в нас, и соединяется с существом и естеством нашим неизреченно, и нас обоготворяет, так как мы соделываемся сотелесниками Ему, бывая плоть от плоти Его».
Итак, медленно, но верно иноческая жизнь на Большом Соловецком острове, удаленном от материка более чем на 70 километров и еще до недавнего времени считавшемся необитаемым, начинает обретать реальные очертания: «И начали рубить деревья и строить келии… построил он (Зосима. – М. Г.) небольшую церковку, и пристроил к ней малую трапезную, – на том месте, где видел лучи неизъяснимого света и церковь на воздухе… Назвал церковь во имя святого Преображения Господа нашего Иисуса Христа. Потом посоветовался с братией и послал одного из старцев в Великий Новгород к преосвященному архиепископу Ионе, чтобы получил у него благословение и испросил антиминс и святыни церковные для освящения храма, да попросил им игумена, чтобы освятил церковь и опекал братию».
Появление данных священных предметов на Соловках и прибытие сюда игумена Павла стало событием первостепенной важности для уже более чем двадцати соловецких насельников. Событием, означающим, что отныне все, собиравшиеся в храме за литургией, по словам священника, – «Вечери Твоея Тайныя днесь, Сыне Божий, причастника мы приими…», – становились участниками Тайной Вечери Господней, когда Царство Божие наступает в храме, а вечность упраздняет время.
Отныне ежедневный обиход островитян («ручное делание», заготовка деревьев для строительства, землеустройство, колка дров, вываривание соли из морской воды, рыбная ловля, работа на огороде) был подчинен богослужебному циклу, и, как пишет в своей «Лествице» преподобный Иоанн Синаит (Лествичник): «Там никогда нельзя было видеть ни дыма (в смысле, курения фимиама), ни вина, ни елея (в смысле, ублажения) и никакой другой пищи кроме хлеба и небольшого количества огородных растений».
Суровый аскетический быт, строгая внутренняя дисциплина, нетерпение к праздности, а также климатические особенности жизни в островном монастыре стали совершенно уникальными условиям бытования, выдержать которые могли, разумеется, не все. Житие преподобного Зосимы сообщает: «Игумен же Павел, присланный архиепископом,
