Шрифт:
Закладка:
***
— Ты крут, Рон, нет, реально, ты суровый мужик! А что это у тебя там за коробка? — спросил я важного Уизли.
Коробка, лежащая на его кровати, была та самая, что прислала мне Молли Уизли на мой день рождения, и даже содержимое было то же самое, кроме пары образцов, которые находились в отдельном шкафчике для особо опасных веществ и зелий моей лаборатории. Когда я стал разбираться, что там такое прислала мне эта "добропорядочная женщина", то не поверил своим глазам. Чего там только не было понамешано! Я, конечно, не мастер-зельевар, и не могу по нюху определять состав зелий, на глаз их срок годности и возможные эффекты, но "кой-чего могём". Судя по специальным определяющим чарам для выявления сложных ядов и примесей в еде, выпечка была смертельно опасна. Во всяком случае, так показало заклинание. Другие чары и зелье на основе безоара под названием "отвар Тилле", которое действует, как лакмусовая бумажка для всяких ядов, показало, что всё нормально и продукт съедобен. Получается, что более простые чары выявления и безоар для такого угощения бесполезны.
Определить возможные эффекты я пока не смогу, что поделать, в моей библиотеке нет расширенного курса зельеварения, что для меня явилось шоком. Как так? Ведь Ханешь говорил... А, ну да... почти все знания. Знать бы ещё, сколько этих «почти» нет в том собрании дневников, чтобы не вляпаться по незнанию в какую-нибудь дурно пахнущую субстанцию. Школьного курса и знаний на «отлично» по зельеварению, как выяснилось, не всегда хватает. Может, углублённо копнуть этот пласт магической науки?
И вот теперь мне понадобился "доброволец" для испытания эффектов от того, что мне прислали в подарок. Как говорится, сделать алаверды этой милой семейке. Что там за дерьмо понамешала Молли, я даже близко не хочу пробовать, а тут такой случай представился. Уизли под номером шесть выпустили из застенков больничного крыла, где он содержался "до выяснения". И теперь он гордым петухом расхаживал сначала по гостиной факультета, а потом насиловал мозги нам с Лонгботтомом о своих похождениях и геройствах. Я показательно восхищался и восторженно поддакивал в особо красочных местах его самовосхвалённого вранья, Невилл похрюкивал от смеха, лёжа на своей кровати в обнимку с очередным талмудом по гербологии. Нужно отдать Рону должное, засирать мозги он наловчился мастерски. Как я раньше этого не замечал? Ведь не мог же я быть таким откровенным придурком и слушать вот этого пустобреха? Или мог? Что-то тут нечисто.
— А, — пренебрежительно махнул он рукой, — Наверное, мама прислала. Она всегда в таких коробках присылает что-то из своей выпечки, — снисходительно, как убогому, пояснил он и открыл коробку с пирогами. — М-м-м-м... Мои любимые, с малиной!
Что характерно, предложить нам с Невиллом угощения Рон даже не подумал и в темпе, достойном лучшего применения, сожрал всё до крошки в одну харю. Определяющий для него поступок и ярко показывающий, что он за личность. Я в это время, вывесив перед глазами "Темпус", наблюдал за поведением Рональда... минута, две, три минуты... пошла реакция.
Восхищённо и завороженно Уизли смотрел на свои руки, ощупывал ими своё лицо и идиотски улыбался, при этом утвердительно бормоча:
— Я самый умный и классный.
— Да, Рон, — в тон ему восторженно поддакнул я. — Как же ты хорош! Как же сильны твои могучие лапищи! Нужно всем об этом рассказать, иди, Рон!
И что бы вы думали? Таки встал и пошёл! Мы быстро переглянулись с Лонгботтомом и, не сговариваясь, соскочили со своих кроватей и побежали за выбежавшим в гостиную Уизли. Где ещё цирк можно посмотреть, как не на факультете самых отмороженных?
Что же такое мне пытались скормить под видом безобидных пирогов? Вот это эффект! Наверное, Молли думала, что я буду восхищаться её сыночком, и сварила какое-то пойло на основе, скорее всего, "Амортенции". Там много разных эффектов можно добиться, не только полового влечения. Вот только длительность воздействия от него непродолжительная, около часа примерно. Припомнив своё поведение на первых двух курсах и похожие подарки от мамаши Рона, можно сделать вывод, что это какая-то долгоиграющая модификация. Интересно, как ей это удалось? Вот ведь не было печали, теперь ещё и за жратвой присматривать пристально, чтоб не опоили такой вот хернёй.
И самый важный вопрос: зачем всё это нужно Молли Уизли? Чтобы запасть, как в книгах, на её круглолицую, излишне веснушчатую Джинни, с массивной челюстью неандертальца, мутными голубыми глазками и красными, как помидор, волосами, мне нужно ту самую амортенцию бочками потреблять года три. Поиметь с меня кроме популярности практически нечего, мой известный им счёт не так велик. Может, я чего-то не знаю и есть ещё накопления у моей семьи? Логично было предположить, что имеется ещё какое-то имущество и сбережения. Поттеры не были бедным семейством, судя по той информации об аристократических родах в дневнике номер одиннадцать моей библиотеки.
***
— Гарри, он совсем невыносим стал, — пожаловалась мне Гермиона. — Что такое с ним случилось?
— Ты про кого? — невинно задал я вопрос, хотя и прекрасно знал, о чём она.
Мы сидели рядом на истории магии, и она, как всегда, пыталась выудить хоть какую-то новую информацию из абсолютно одинаковых лекций Бинса. Конспекты Гермионы не отличались от предыдущих ни на букву, ни на запятую, прям ксерокопия. Зачем она это делает, для меня загадка. Видимо, так можно натренировать каллиграфический почерк, иного объяснения я не нахожу.
— Рон, что с ним? — подозрительно глядя на меня спросила она. — Наверняка и тут без тебя не обошлось.
— Хочешь знать, что произошло? — очень пристально глядя в её глаза спросил я. — Точно хочешь?
Она утвердительно кивнула. Вообще-то младший Уизли так всех достал своим самовосхвалением, что девчонки стали от него прятаться, а парни несколько раз били морду и даже пинали ногами. Мы с Лонгботтомом огораживались на ночь заглушающими и охранными чарами, "Силенцио" и "Репелло Инимикум". Второе даже Невилл выучил, несмотря на его
