Сохранение герцогства зависело от замков, не только хорошо укрепленных, но и многочисленных, которые обеспечивали бы глубоко эшелонированную оборону: задерживали бы армию вторжения на каждом этапе ее похода по речным долинам и основным дорогам; препятствовали бы коммуникациям завоевателей оставшись не завоеванными у них в тылу. Нечто подобное существовало во времена правления Эдуарда I. Но замки его внука не были многочисленными. Полвека пожалований, столь необходимым союзникам, внутри герцогства и два французских вторжения свели их к хрупкой линии, едва достигающей внешних границ территории короля-герцога. Не были они и хорошо укрепленными. Доходы герцогства были недостаточно велики, чтобы оплачивать регулярную реконструкцию и ремонт, а доходы в Англии были направлены на более насущные нужды. Следите за тем, чтобы замки содержались в хорошем состоянии, говорил Эдуард III своим чиновникам за четыре года до этого, но помните, что с шотландцами тоже нужно сражаться[327].

Оборона Гасконского герцогства была наиболее сильной на южном границе с графством Фуа. Этот регион был мало затронут вторжениями Филиппа IV Красивого и Карла IV. Вдоль долины реки Адур и ее притоков располагалась линия значительных городов-крепостей: Байонна, Дакс, Сен-Север, Жон, Эр и Боннегард, а также несколько изолированных опорных пунктов, таких как пиренейская крепость Молеон, расположенная южнее. Однако это было не то направление, с которого можно было ожидать главного удара. На северной границе герцогства положение было гораздо менее удовлетворительным. Сент, большой город, стоявший на пересечении главной средневековой дороги из Парижа в Бордо, был разграблен графом Алансонским во время короткой войны 1331 года. Он разрушил стены города и замка и уже приступил к разрушению крепости, когда его отозвали. Последовавшее за этим соглашение включало обещание оплатить их восстановление. Но оно так и не было выполнено. В начале Столетней войны Сент был городом с гарнизоном, не имевшим стен ни одной из сторон. Вдоль северного берега Жиронды тянулась цепь неуверенно удерживаемых замков. Тальмон, самый западный из них, занимал сильную позицию на скалистом мысу у входа в устье реки, но удерживался слабо и после двухмесячной осады сдался местным французским войскам. Монтандр, расположенный в нескольких милях от дороги на Сент, был силен, но находился в стороне от дороги. Таким образом, единственными важными английскими опорными пунктами на северной границе оставались города-близнецы Бург, главенствующий над местом слияния Дордони и Гаронны, и Блай, расположенный в 8 милях ниже по течению. Эти два города были важны для любой схемы обороны герцогства. Однако, несмотря на их очевидную стратегическую важность, укрепления обоих находились в плачевном состоянии. Через год после начала войны жители Бурга все еще боролись против ремонта городских стен за свой счет. В Блай, более крупном городе, чьи укрепления были более обширными, Берар д'Альбре в сентябре 1337 года провел для Ингхэма и его чиновников удручающую экскурсию. Он показал им гниющие ворота, разрушающуюся каменную кладку, обваливающиеся крыши, рвы, которые были засыпаны мусором. В барбаканах были пробиты несанкционированные проемы; на северной стороне возник новый пригород, здания которого перекрывали ров и примыкали к стенам; на южной стороне, у морских ворот и вдоль берега, укреплений не было вообще. Через год работы все еще продолжались. Новое предместье было разрушено только в начале 1339 года, когда французы наступали на город[328].

Ситуация была не лучше и на другом главном подходе к герцогству, по великой артерии реки Гаронна, судоходной в XIV веке далеко за пределами Тулузы. Здесь проблема заключалась не столько в состоянии замков Эдуарда III, которое, по-видимому, было приемлемым, сколько в их небольшом количестве и неудачном расположении. Завоевания французов в 1324 году полностью подорвали оборону герцогства с востока. В Ажене, Пенне уцелел на своей большой скале, возвышающейся над долиной реки Ло. Также как и бастида Пюимироль на юге. Французы обошли их и заняли всю долину Гаронны между Ажене и Сен-Макером, включая, что было самым катастрофическим для Эдуарда II и его преемника, огромную крепость Ла-Реоль, которая была построена и часто перестраивалась именно с целью удержания долины Гаронны в случае потери Ажене. Сен-Макер стал бастионом герцогства и фактически единственным важным опорным пунктом до Бордо.

Даже такие опорные пункты, какие были у Эдуарда III, приходилось защищать в трудных условиях людям, на чью верность редко можно было рассчитывать абсолютно. Тесная осада испытывала их на прочность, а иногда и за гранью прочности. Оливер Ингхэм, командовавший в Ажене во время Войны Сен-Сардо, наверняка хорошо помнил, как горожане заставили его сдаться вместо того, чтобы выдержать осаду; жители Сен-Макера сделали бы то же самое, будь у них такая возможность. Гарнизонные командиры были людьми, чьи собственные земли часто находились в руках врага, чье жалованье постоянно задерживали, а семейные связи с осаждающими могли быть более тесными, чем с их собственной стороной. Берар д'Альбре, который хорошо знал этих людей, считал, что те места, которые были потеряны во время французской кампании 1337 года, были преданы изнутри. Такие обвинения звучали часто, и трудно сказать, насколько часто они были обоснованными. Однако в некоторых случаях имеются явные доказательства предательства. По этой причине существовала политика назначения англичан на важные должности, когда подходящие англичане были доступны. Однако, как правило, их не было. Территориальные интересы Эдуарда III в Гаскони, к лучшему или худшему, защищали гасконцы[329].

Эдуард III действительно попытался усилить их англичанами, но позже и в меньшем количестве, чем планировал изначально. 18 марта 1337 года был отдан приказ собрать армию для Гаскони, которую предполагалось переправить через Бискайский залив вместе с флотом Байонны. В тот же день Эдуард III приказал своим адмиралам реквизировать все корабли в портах южного и западного побережья Англии грузоподъемностью более 40 (позднее 30) тонн. Первоначально это должно было стать главным военным предприятием года, и Эдуард III хотел командовать им лично. В конце марта Генри Бергерш уже собирался отбыть в Бордо, чтобы заняться делами герцогства в преддверии приезда короля. Но по мере того, как весна переходила в лето, перспектива нападения на Францию с севера становилась все более заманчивой. Вместо этого Бергерш был отправлен в Валансьен. Кроме того, Эдуард III столкнулся с растущей оппозицией своим планам в собственном Совете, в основном, как кажется, на том основании, что невозможно будет быстро вернуться в Англию, если королевству будет угрожать вторжение через Ла-Манш[330].

Логистические проблемы и административные задержки дали королю достаточно времени для раздумий. Первоначальный график предусматривал, что армия для Гаскони должна была погрузиться на корабли в Портсмуте в конце апреля 1337 года — совершенно невозможная дата, которая была быстро заменена другими, лишь немного менее нереальными. Набор войск оказался медленным и непостоянным, а