Сварт зажмурился, протирая очки. На искусанные губы засочилось что-то теплое, отдающее металлическим привкусом. Он остановился посреди улицы, медленно рассматривая алые пятна и не сразу догадываясь – это его кровь, вытекающая из ноздрей. С чего бы?

Все этот голос. Голос… Или что-то похуже, что-то исключительно человеческое, что-то в этом жилистом теле. Что-то давало сбой. Наверное, так он и решил, что пиратская жизнь ему наскучила – изматывали вечные мигрени, бессонница, невыносимая усталость.

«Паршиво», – подумал он, стараясь игнорировать страшные совпадения. Он стоял посреди улицы, медленно отсчитывая вдохи и выдохи. И, казалось, впервые за время скитаний по Свифтфишу по-настоящему видел город. Просто так, чтобы на что-то смотреть, а не чтобы извлечь выгоду.

Горизонт золотился сусальными ободками, расчерчивал дома мерцанием сумерек. Наставали краткие мгновения, когда мир виден яснее, чем в слепящем пекле полудня и холодном мороке полуночи.

С реки доносился тухлый запах тины и рыбы. Никак не хотели угомониться крупные морские чайки. Птицы сновали по улицам и крышам, высматривая пустыми глазами, где что урвать, отгоняя поджарых кошек от мелких остатков улова рыбаков. Последние шипели на грязноватых портовых птиц, отвечавших дурными голосами. Шла нещадная дележка, хотя рыбы хватало всем. Но неразумные твари боялись, что завтра изобилие страшным образом иссякнет.

Борьба чаек и кошек невольно напоминала дележку власти… Везде, всюду. Торговцы в Свифтфише, джинны-захватчики из Гриустена – все просто неуемные жадные чайки. И один затерянный капитан в их числе.

Сварт поймал себя на мысли, что без цели смотрит на эту склочную борьбу. Казалось бы, теряет время. Порой на него нападало такое оцепенение, что само существование материального тела, плоти ставилось под сомнение. Ощущения притуплялись, оставался только мозг, рассудок-машина. Оставалось ли что-то, кроме рассудка?

Внезапно одна из чаек отделилась от стаи и подскочила к Сварту, так резко и целенаправленно, что пират удивленно посторонился. «Проклятая тварь! Я тебе не рыба и не кот!»

Но через миг птица резко выросла в размерах, достигнув человеческого роста, отряхнулась от перьев, подправила контуры и оказалась… Да… Кто бы сомневался, Сумеречным Эльфом!

Кажется, такое представление опять заметил только капитан, потому что трудолюбивые граждане продолжали потихоньку завершать повседневные дела, предвкушая отведать дома ужин. А Сварт никогда и ничего не ждал, может, поэтому и видел такие чудеса. Может, и не желал бы ни видеть, ни слышать. Сумеречного-то уж точно! Да и тот голос, от которого кипела голова.

Сварт ощутил, как его рот скривился в нервной ухмылке, прерывавшейся лающими смешками:

– Ты? Ты!

– Кар-кар… Э… То есть… Кья-Кья… – изобразил крик чайки Сумеречный Эльф, помахав руками: – Ну, я.

– Как ты смеешь появляться передо мной после утреннего?

Сварт задыхался от гнева. Зато теперь догадался, как мистический пришелец очутился в один злополучный день на его корабле – прилетел чайкой или вороной. Да, безусловно, самое «логичное» объяснение. Но другого не существовало.

– А что было утром? – изобразил дурачка Сумеречный Эльф.

– Ты забыл? – сдержанно и высокомерно процедил сквозь зубы Сварт, стараясь не поддаваться на провокации, потому что знал: любой провокатор добивается гнева и негодования. Сам пробовал такую стратегию.

– Тебе померещилось.

– Я здравомыслящий человек. Мне ничего не мерещится, – совершенно хладнокровно отозвался Сварт, наконец найдя тот тон разговора, против которого Сумеречный Эльф не мог выдвинуть бастион бесконечных шуточек.

И для чего этот «ангел-вредитель» иногда так распускался? Очевидно, от недостатка внимания, ведь с прибытием в город он стал почти не нужен. А впрочем, Сварт вспомнил свою установку: Сумеречный Эльф – враг, сколько бы ни прикидывался другом. Так что его случайные бессмысленные выпады – не более чем попытка заставить Сварта на миг сорвать личину добропорядочного горожанина или путешественника, подтолкнуть к проявлению жестокости, чтобы он погубил себя.

Да-да, все именно так, хотя логические рассуждения подсказывали, что, желай мистический Страж Вселенной его убить, мог осуществить замысел еще в открытом море. Внутренний голос намекал, что навязчивый спутник целенаправленно куда-то ведет, тщательно выбирая места и людей. Например, Мани и Скерсмол появились в новой команде явно с каким-то замыслом. Неразгаданный план больше всего прочего выводил из себя.

Хотя пока ничего плохого из-за Сумеречного Эльфа не случилось, но в этот день он как будто совершенно разучился держать себя в руках.

«Мозги себе чаячьи, что ли, оставил при превращении?» – скривился Сварт, ухмыльнувшись своей чудной мыслишке.

– Здравомыслящий, – нараспев проговорил назойливый собеседник: – Позволю себе не поверить. Ну, это… Извини… Мне тоже не нравится голос у тебя в голове.

Сварт вздрогнул и торопливо пошел прочь от «чайки», вверх по набережной по направлению к их таверне на окраине города. Сумеречный Эльф вприпрыжку понесся следом. Он едва поспевал за высоченным Свартом, чьи шаги оказывались на порядок длиннее, хотя спутник тоже не слыл коротышкой.

– Эй! Я же извинился… Хочешь убить меня? – пробормотал тихонько Сумеречный Эльф.

– Не представляешь, насколько! – резко обернулся Сварт, но тут же заметил, что на угрожающее повышение его голоса отреагировали несколько прохожих. Три чопорные дамы средних лет в накрахмаленных передниках и чепцах настороженно смерили нарушителя спокойствия пристальными взглядами.

– Прямо здесь, где полно народу? Ты не так глуп для этого, – рассмеялся спутник, но вдруг лицо отразило знакомый оскал маньяка, он придвинулся вплотную и прошипел собеседнику на ухо: – Вот выйдем в море, тогда будет много времени меня убивать, я не против. Назначаю поединок на Ифритовой Смерти. Идет?

– Иди ты знаешь куда…

Сварт проскрежетал сквозь зубы нечто неразборчивое, у него пока не находилось ответа. Он не верил и в существование островка. Да и реальность спутника порой подвергалась сомнению.

– Ну, а пока просто извини, что ли. Нет, ну, правда, извини, – размахивая руками, продолжал Сумеречный Эльф, и то смеялся, то скалился: – Извини за голос в твоей голове.

– Сволочь… Когда я принимал чьи-то извинения? – ухмыльнулся Сварт, однако предвкушение грядущих поединков на корабле или острове приятно уничтожало сжатый комок нервов в груди.

С момента прибытия в город этот клубок змей ненависти к людям лишь рос, сплетался новыми узлами. Сварт заставлял себя подмечать детали, особенности поведения, действия, но не людей. Людей он слишком ненавидел, желал убить и неосознанно обвинял во всем, что случилось с ним в этой никому не нужной жизни.

– Ненавидь одного меня. Лелей мечту победить меня. Так безопаснее, так пострадает меньшей людей. Иначе снова созерцать мне в зеркале пустоты свое чувство вины. Особенно, если что-то случится с мастером Вейячей, – едва уловимым шепотом ответил мыслям капитана Сумеречный Эльф, на миг взгляд его дрогнул трещинами вечной скорби, а потом снова заиграл озорством: – Ну, тогда не извиняй… Что сейчас-то можно сделать?