– О господи, мэтр! – Лиза прижала ладони к щекам. – Я не верю в это счастье! Вы с нами! Теперь все будет хорошо!

– Конечно! – согласился Лесилье. – Я уже был в милиции. Пусть не думают, что за Андрэ некому постоять. Кстати, где вы остановились, Лиза?

– В отеле «Шелестофф». – В порыве чувств Лиза погладила адвоката по плечу. – У меня неплохой номер на втором этаже. Жить можно. А вы? Конечно, в «Интуристе»?

– Лучше, – самодовольно улыбнулся адвокат. – Я нашел гораздо лучшее место. А в нашей ситуации почти идеальное.

Лиза подняла глаза на Лесилье. Где же он остановился? В каком-нибудь гостевом доме, принадлежащем муниципалитету?

– У Лидии Васильевой. – Адвокат картинно поклонился. – Я снял у нее две комнаты. Сначала она не хотела сдавать, но я предложил ей хорошие деньги, и дама сдалась. Так что теперь я смогу наблюдать за ней из ее собственного дома.

– Луи, вы великолепны! – Лиза в искреннем восторге всплеснула руками. – Как же я не додумалась до такого?!

– А вам этого и не надо, – улыбнулся адвокат. – Ведь у вас есть мэтр Луи Лесилье. Всегда к вашим услугам.

– Спасибо вам, Луи. У меня нет слов! Пойдемте скорее, я хочу сделать сюрприз Андрэ и увидеть его глаза, когда вы появитесь перед ним.

– Андрэ? – Адвокат, сделавший было шаг, остановился. – Но ведь он без сознания?

– Он пришел в себя! – торжествующе воскликнула Лиза. – Полчаса назад. Словно специально к вашему приезду.

– Отлично! – Адвокат поправил сползающий с плеч халат и картинно простер руку вперед. – Ведите меня, дорогая! Я жажду скорее пожать руку нашему молодому другу.

Счастливая Лиза взяла адвоката под руку и повела по коридору.

4

Капитан Лебеденко вышел из кабинета полковника Винницкого и осторожно прикрыл дверь, хотя ему очень хотелось хлопнуть ею так, чтобы полковник понял: подчиненный возмущен не на шутку. Надо же такое придумать! Отдавать ему, офицеру милиции, такие приказы!

Лебеденко обернулся, и от секретарши Винницкого Любочки не укрылось выражение отчаяния в его глазах.

– Что с тобой? – испуганно спросила Любочка.

– Со мной? – остановился Лебеденко. – Ничего.

– На тебе лица нет, – пояснила Любочка и кивнула на полированную дверь кабинета. – Он на тебя накричал?

– Нет. Чего ему на меня кричать? – буркнул Лебеденко и пошел к двери. – Это мне кричать надо, а не ему.

Закрыв дверь приемной, капитан пошел по коридору. В голове шумело. Давно он не испытывал такой обиды. Как полковник мог согласиться на такое?! Видите ли, ФСБ еще не решила, забирать дело себе или нет, а пока Струев возглавит следственную группу, а он, капитан милиции Лебеденко, будет в подчинении у этой тощей спецуровской глисты. Он, опытный оперативник, у которого семьдесят процентов раскрытия убийств, должен подчиняться типу, который если и видел преступника, то только в комнате для допросов. Кто придумал такую гнусность? Ясно кто! Спецура! Но как мог полковник Винницкий пойти у них на поводу? Неужели ничего нельзя было сделать? Все-таки он – полковник, начальник городского управления милиции! Неужели и он – шестерка? Неужели все всегда должны их слушать и делать, как они велят? И теперь он должен вытягиваться в струнку перед этим Струевым и брать под козырек.

Капитан свернул за угол, к своему кабинету, и споткнулся о ногу в сером башмаке, протянутую поперек узкого коридора, да так, что едва не упал. Это еще что за наглость? Капитан рассвирепел окончательно. Он повернулся так резко, что любой здравомыслящий человек сразу понял бы: у него есть не больше секунды, чтобы извиниться. Но представительный мужчина, сидевший на стуле перед кабинетом Лебеденко, не думал не только извиниться, но даже убрать ногу. Он смерил капитана недовольным взглядом и легким движением отряхнул задравшуюся штанину. «Это еще что такое?» – возмутился Лебеденко. Вид у мужчины был явно не местный. И вообще не российский. Неужели тоже спецура? Обложили, гады!

– Вы ко мне? – неприязненно спросил капитан, останавливаясь перед мужчиной в костюме. Мужчина наконец подобрал ноги.

– Вы капитан Лебеденко? – спросил он с сильным акцентом.

– Да, я капитан Лебеденко, – кивнул капитан.

– Меня зовут Луи Лесилье, – улыбнулся мужчина. – Я адвокат из Парижа. Это я вам звонил, и вы назначили мне встречу на одиннадцать.

Он укоризненно постучал ногтем по стеклу массивных золотых часов. Черт! Да, действительно, звонил ему этот адвокат. Что-то бормотал, что он представляет интересы Андрея Соколова. Лебеденко так и не понял, что он от него хочет. Но посылать куда подальше иностранца было неудобно, вот он и буркнул: «Хорошо, приезжайте в одиннадцать!» А сейчас? Капитан покосился на часы. Четверть двенадцатого. Замотался он. Совсем забыл о встрече. Неудобно получилось перед заграничным гусем.

– Да, да, – пробормотал Лебеденко. – Простите. Оперативная ситуация. Прошу в кабинет.

Капитан рассердился сам на себя. Что это за мягкотелость такая? Мало того что его, капитана милиции, едва не сбили с ног, так он еще перед этим парижским франтом извиняется. Капитан нахмурился и придал взгляду максимально возможную суровость. Однако на адвоката это не произвело никакого впечатления. Нисколько не смущаясь, он вошел в кабинет и, не дожидаясь приглашения, сел к столу. Указательным пальцем гость оттянул ворот, плотно перетянутый галстуком, и недовольно огляделся, как понял капитан, в поисках кондиционера. Но такой роскоши, как кондиционер, сроду не водилось в кабинетике капитана Лебеденко.

– Жарко, – сочувственно кивнул капитан. – Ничего не поделаешь. А открыть окно – еще хуже. Солнце. Сегодня жаркий день.

Он ткнул кнопку вентилятора и направил его на привередливого адвоката. «Вот навязался на мою голову, черт заграничный, – подумал Лебеденко. – Что за день сегодня? То один, то другой».

Он сел на свое место и покосился на вентилятор, подавляя в себе желание развернуть его в свою сторону.

– Так чем я могу быть вам полезен, господин адвокат?

– Я представляю Андрэ Соколова, – мягким баритоном проговорил посетитель, подставляя под вентилятор то одну, то другую щеку. – Я защищал его во Франции и не могу оставить его без помощи в России. Мне бы хотелось знать, что вы намерены предпринять, чтобы найти людей, желавших его убить? И кто, по-вашему, эти люди?

«Наглый тип, – подумал Лебеденко. – Как будто не понимает, что это тайна следствия. Погнать его, что ли? Или неудобно? Париж все-таки. Может быть, это у нас тайна следствия. А у них это нормально – прийти и сказать следователю: «Ну-ка, расскажи, как собираешься ловить бандитов». А что? Ведь, говорят, там ничего не делается без адвоката. Значит, надо его отшить. Но