И, к удивлению Сарефа, Фрида показала себя вполне достойно. Впрочем, он и без того подозревал, что девушка, уровень здоровья которой в их группе был вторым после самого Сарефа, просто кокетничала, пытаясь сбросить самую грязную работу на кого-нибудь другого. Но теперь, особенно с кольцом Сарефа, она более чем достойно впитывала и отражала урон, позволяя развернуться остальным бойцам. В особенности выделялась пара Оливера и Ады, когда первый создавал клона, и в нужные моменты Ада перебрасывала ему Осиновый Кол, с которыми двойник прорывался в гущу врагов и наносил им серьёзные повреждения. Нехотя в эту комбинацию порой включался и Сареф, страхуя двойника Оливера Силовым Полем. Как командир группы, Сареф видел, что, к сожалению, по Оливеру смерть клонов била, действительно, больно, а ему нужны были все участники в полной боевой готовности.

Таким темпом они прошли ещё две пещеры с доспехами. Нареканий ни у кого не было. Вероятно, и Фрида уже сама сожалела о том, что не сдержалась в начале похода, и Аде было просто нечего ей предъявить, когда она своими глазами видела, как Фрида держит авангард. Ну и, вероятно, Фрида вовремя вспомнила, что она, вообще-то, куратор этой группы. Мало того, в составе группы были не подчинённые клана Айон, которым она заткнула бы рты парой слов, а сильные и свободные ходоки, каждый из которых найдёт, что ей сказать, если возникнет конфликт. Мало того, Сареф идеально собрал всех в кулак и вдохновил перед началом боя, а она этим жестом чуть не разрушила всю его работу. Так что на ближайшее время Фрида прикусила язык и проблем доставлять не собиралась.

Что, впрочем, совершенно не означало, что Сареф забудет об этой истории. Он и без того сделал ей величайшее одолжение, когда спустил ей слив информации по поводу своего увечья, который позволил Ильмарриону схватить его и больше года держать в поместье. Прямой же удар в спину Хима — то есть, фактически по самому себе — он не спустит никогда и никому. Пусть Фрида будет даже трижды убитой горем вдовой. Впрочем, у неё будет время одуматься и извиниться за свой поступок. И тогда, возможно, его месть будет не такой жестокой и изощрённой, как Виктору Уайтхоллу.

А вот следующая пещера изрядно их удивила и заставила сосредоточиться. Потому что в центре стояло очередное Чёрное Зеркало, и Сареф, с высоты своего опыта ходока уже знал, сколько проблем может доставить им эта штуковина. Правда, многое сейчас зависело от того, кого оно выберет. Самого Сарефа Зеркало уже дважды не смогло победить, и теперь, вероятно, намеревалось держаться от него подальше до последнего. Ангреаш и Ада тоже вряд ли станут его целями. Эльф вообще на взгляд Сарефа выглядел добряком, хотя и не без внутреннего стержня, который смотрит на мир с улыбкой и всегда готов протянуть тебе руку. Чтобы сбивать это обманчивое ощущение, Сареф постоянно напоминал себе, что его воспитывали стревлоги, что уже говорило о многом, а так же полноценно участвовал в разделке орка, из-за которого оказались сорваны его Всесистемные Состязания. Ада, судя по всему, чётко шла к своей цели, и даже необходимость 8 лет охранять Оливера не могла выбить её из колеи. Сареф подозревал, что зеркало выберет самого Оливера, и ему даже было бы интересно посмотреть и послушать его зеркало. Но в этот самый момент Фрида неожиданно вскрикнула и схватилась руками за лицо. А в следующий момент зеркало стало чёрным туманом, который неожиданно принял форму… Бэйзина.

Сареф, уже имевший опыт борьбы с Чёрными Зеркалами, знал, что нужно делать, чтобы увеличить шансы на победу. Поэтому, когда Фрида схватилась за лицо, он тут же сорвал с себя Гилеан и подбросил его в воздух, одновременно вызывая Системное окно:

Призыв демона!

После этого его, а так же Ангреаша, Оливера и Аду заточило в столпы тёмной энергии. А вот появившийся Хим, который тут же подхватил Гилеан, ловушкой не предусматривался, и потому остался на свободе. Собственно, Сареф и держал его в своём разуме потому, что почти предполагал что-то подобное.

Фрида же, перестав мотать головой и тереть лицо, посмотрела вперёд… и замерла от страха.

— Что случилось, дорогая? — мягко спросила чёрная тень, которая до ужаса точно повторяла и контуры тела Бэйзина, и его голос, — неужели ты не рада меня видеть? А я вот видеть тебя рад.

С этими словами он повернулся к Химу и запустил в него луч тёмной энергии. И тот прошёл по пещере с такой скоростью, что Хим едва успел поднять руку в Гилеане, чтобы отразить его, потому что увести тело полностью из-под удара он уже не успевал.

— Зря, — прокомментировал тёмный Бэйзин, — я не люблю, когда нарушают правила. И твой хозяин сильно пожалеет о своём якобы остроумии… веер’мин.

Хима же это оскорбление нисколько не задело. Потому что он сам стал свидетелем того, в какое бешенство впал Сареф, когда Фрида ранила его… и как он сдержал себя в руках, потому что так было нужно для дела. Нет, хозяину не придётся краснеть за своего хилереми.

— Много болтаешь, — коротко бросил он, бросаясь на Зеркало. Тот, рассмеявшись такой прямолинейной атаке, щёлкнул пальцами — и на него с оглушительным стеклянным грохотом пошла волна из чёрных алмазных шипов. Но Хим в ответ подпрыгнул и, перевернувшись в воздухе, приземлился на руку в Гилеане, который подбросил его вверх с такой силой, что он, прокручиваясь вокруг своей оси, взлетел почти до потолка, и алмазные шипы совсем чуть-чуть не доставали до его боков и живота. И именно в этот момент, когда Зеркало только поняло, что атака не сработала, хилереми указал на него рукой в Гилеане и выдал свой огненно-световой луч, который зарядил монстру точно в лицо, заставив его взвыть от боли.

Хим же долетел до стены и, уперевшись в неё лапами, развернулся под прямым углом и совершил новый прыжок, приземлившись около Фриды, которая всё ещё стояла, словно громом поражённая.

— Ну же, очнись! — прорычал он, хлопнув её по спине, — или я должен сам сражаться с твоим зеркалом?