действовать.

Я протянул руку к браслету, вспыхнул Внутренний Взор. Описание предмета состояло из двух иероглифов:

✦

ПУТЬ ВСЕНАПРАВЛЕННОГО

✦

У современных дивианских ювелиров так не принято. Создатели дорогих спасительных украшений забивали описание дурацкими, поэтическими метафорами с тремя слоями смыслов, доступных только образованным славным жителям. Заодно осваивали технологию навязчивой рекламы, вставляя описания заслуг мастеров, создавших украшения, и адреса лавок.

— Что этот браслет делает?

— Это не браслет, а шейная цепь. Позволь мне, милый муж…

Нау вынула украшение из шкатулки и надела на меня. Щёлкнул замочек, будто на петле вязки. Выступающая бронзовая часть с пустым гнездом больно врезалась в кадык.

— Давит, — пожаловался я.

— Растянется.

— И что сия шейная цепь делает? — прохрипел я. — Удушает?

Нау хихикнула.

У меня мелькнула мысль, что Нау решила меня прикончить. А что? Дом достанется ей и Ваену. Фанаты Моваха будут спокойно жить здесь, ходить в моих тапочках, плескаться в моих бассейнах…

— Я знаю, что ты подумал, милый муж. Но всё-таки, потерпи. Как ты мне недавно говорил.

Поскрипывая, ошейник растянулся, давление на кадык ослабло. Вероятно, плитки связаны системой тонких, вложенных друг в друга бронзовых трубочек, тянущихся, как пружины, такие использовались для соединения частей дорогих доспехов. Механический крепёж сочленений делали именно ювелиры, а не производители доспехов.

Нау сказала:

— Сию шейную цепь сотворили первые последователи направлений Моваха. Невежественные люди называют их Создателями.

Я кивнул, хотя для меня, что Мовах, что Создатели, что все остальные боги прошлого — одинаково безразличны.

Нау продолжила:

— Когда направления Моваха ещё не были спутаны глупцами, когда храмы его распространяли свои указующие персты во все стороны, награждая ветром благоволений всех достойных, обтекая недостойных…

— Каким ветром мне надуло этот ошейник? — прервал я. — Что он делает?

— Я рассказываю, не перебивай. И вот, в те великие времена жителей летающей тверди охраняли избранные ратоборцы Моваха.

— То есть — небесные воины?

— Нет, — недовольно скривилась Нау. — Ратоборцы. Это сейчас сословие воинов выродилось в каких-то слабаков, способных лишь воевать с безоружными людьми низа и разрушать их бедные лачуги…

Я хмыкнул, вспомнив просторные дома сиабхи. Вот уж кто не жил в лачугах. И назвать их безоружными могла только наивная девочка, выросшая в Дивии и видевшая низкие царства только в «Играх Света». Одна гвардия портового царя больше, чем всё наше воинство. Это не считая, что каждый портовый мудрец содержал собственную армию, численностью не меньше, чем у царя.

— Ратоборцы Моваха были не только защитниками летающей тверди, но защитниками большой тверди. Земли. Именно ратоборцы Моваха уничтожили обширные стада творений грязи и поражённых её испарениями низких людей…

Я оттянул пальцем ошейник:

— У меня мало времени, оно вообще вышло, пора и мне.

— Но я не дорассказала…

— Так. Или ты будешь краткой, или я снова яростно и несколько раз подряд исполню супружеский долг. Я как раз наелся озарённой еды, восстановил силы.

— И вот, — торопливо продолжила Нау, отодвинувшись от меня. — Ратоборцы Моваха носили доспехи и спасительные украшения, созданные последователями Моваха.

— И этот ошейник делает…

— Шейная цепь «Путь Всенаправленного» превращает кристалл, помещённый в её гнездо, в любой другой кристалл озарения.

— То есть, если я засуну в него кристалл «Внушения Неразумным», то он превратит его в «Порыв Ветра»?

— С условием, что у тебя есть усвоенный «Порыв Ветра».

Я отставил коробочку с едой:

— А какой смысл превращать кристаллы озарений, если я и так могу слиять свободные грани в кристаллы?

— А если у тебя нет граней?

— Ну, допустим. Всё равно, что особенного?

— Попробуй, сам поймёшь.

— Эй, челядинец, — крикнул я. — Принеси мне шкатулки с озарением «Внушение Неразумным».

✦ ✦ ✦

В будущем алхимики будут мечтать о превращении металлов в золото. Так и этот ошейник якобы превратит дешёвые кристаллы управляющих озарений в дорогие кристаллы озарений боевых.

Я спросил у Нау:

— Нужно ли тратить грани для превращения?

— Нужно лишь затратить сколько-то паутинок Линии Морального Права. Я точно не знаю. У меня недостаточное Моральное Право для «Пути Всенаправленного».

— Навсегда отбирает?

— Нет, конечно. Толщина восстановится с той скоростью, с какой у тебя восстанавливаются линии.

— Откуда у тебя этот ошейник?

— Мне его передали для тебя.

— Бесплатно?

Нау неопределённо мотнула головой:

— Мы хотим, чтобы ты понял истинную силу Моваха. Чтобы ты встал на его направления.

— Нет, я пока за Создателей. Но обещаю, что больше не буду смеяться над Мовахом и верующими в него.

Она пожала плечами.

— А так же разрешаю его служителям погулять в саду и помыться в купальне, — смилостивился я.

Нау махнула рукой:

— Когда ты уйдёшь, они так и сделают. С моего разрешения.

Я потрогал шейную цепь. Она уже совершенно не давила.

— Ты говорила, что ратоборцы Моваха носили не только украшения, но и могучие доспехи с такими же невиданными свойствами?

— Да.

— И где эти доспехи?

Нау пожала плечами:

— До наших дней дошло очень мало предметов, созданных при Всенаправленном Ветре Мовахе.

— Насколько мало?

— Раньше в нашем храме хранился полный набор доспехов и украшений Моваха, но во время войны верующих в Двенадцать Тысяч Создателей с последователями Луны, наш храм на Ветроломе Моваха снова разграбили. Уцелели эта цепь и бронзовый шлем.

— Понимаю, что наглею, но почему и шлем мне не подарили? Какие у него свойства?

— Милый муж, если тебя кто-то увидит в шлеме ратоборца Моваха, то ты мигом окажешься в прямом Пути, а оттуда полетишь в грязь, скованный «Подавлением Света» и сотней вязок.

— Шлем настолько заметный? — Тут меня осенило: — И выглядит он как остроконечная шапка, которую вы носите?

— Да.

— Вот ты не в первый раз упоминаешь, что безумцы из лживой веры уничтожили истинную веру во Всенаправленного Ветра Моваха. Но в зале скрижалей дворца Совета Правителей я читал древние скрижали, некоторые начертаны раньше появления Моваха…

— Пф, — уверенно усмехнулась Нау. — Раньше Моваха не было ничего, только дикость и невежество.

— О, поверь, запасов дикости и невежества у человечества хватит на двенадцать тысяч поколений вперёд.

— Что ты хочешь сказать, милый муж?

— Я установил череду смены верований в Дивии. Например, самой древней можно назвать веру в Двенадцать Звёздных Исполинов. Она