25. Кощунники и шейная цепь

Мы без происшествий доставили послов в Дивию.

Рабочие Ветролома Настороженных, на котором располагались причалы военного Края, приступили к замене кристаллов в гнёздах нашего небесного дома, другие мастера занялись упрочнением силовых жилы, третьи проверяли борта — после длительных перелётов они расшатывались и начинали дребезжать. А челядинцы и мастера рода Зелдан и их союзников принялись за починку Молниеносных Соколов.

— Работы по подготовке акраба займут сутки, — сказал я бойцам. — До этого времени вы свободны.

А Сана Нугвари напомнила:

— Пендек, Миро и Таита — вам лучше поспешить в храм, ибо равновесие ваше давно склонено к благоволению, не теряйте времени.

Я взял извозчика и полетел в своё жилище на Четвёртом Кольце.

В Портовом Городе я нередко вспоминал Нау. Её круглые бёдра и остальную красоту. А о маленьком Ваене почти не думал. Но ещё на подлёте к тверди, когда я стоял на балконе, что-то во мне дрогнуло. До меня словно только что дошло, что у меня есть настоящая семья: красавица жена с самыми круглыми бёдрами на всей летающей тверди и немного грязерожденный ребёнок, который, если верить исследованиям Реоа, обладал мощной жизненной силой, как все грязерожденные.

Обидно завернуться в покрывало смерти и потерять всё. Может, ну его, это воинское предназначение? Может, поступить как Ио Варека — бросить службу и остаться в Дивии?

Но, конечно, это просто мысли. Обратного Пути нет. Если предам товарищей, то они будут меня оплёвывать с ног до головы на протяжении Всеобщего Пути. И оплёвывать будут буквально. Слюной.

Прибыв в своё жилище, я по-новому, с удивлением взглянул на него. И к чему мне такая громада? Почти дворец. Я, блин, даже не во всех его комнатах побывал.

Челядинца у входной арки нет. Нау не готова к моему визиту. Я хотел сделать ей сюрприз и не послал гонца.

Внутренний Голос напомнил, какие узоры на замке двери нужно поворачивать, чтобы открыть её. Вошёл в пустой коридор, освещённый одним желтоватым светильником. Издалёка, из одной из тех зал, в которых я никогда не бывал, доносилось протяжное пение.

Я пошёл на звук.

Привыкнув к моему отсутствию, Нау Саран превратила одну из зал в алтарную комнату Всенаправленного Ветра Моваха. Каким-то образом втащила в неё внушительную статую косматого и злого бога, а вдоль стен развешала полоски разноцветной ткани с шифрованными иероглифами.

В зале было традиционное круглое окно. Хотя оно смотрело в сад, но всё равно есть вероятность, что какой-нибудь глазастый сосед увидит кощунственного идола и обряды поклонения ему и побежит с доносом в сословие Помогающих Создателям.

И ещё. Госпожа Нау Саран нашла скучным поклоняться Моваху в одиночестве, поэтому пригласила нескольких единоверцев, все молодые мужчины. Окружив многорукого идола, они качали головами в остроконечных шапках и довольно громко пели гимны. Восхваляли истинную всенаправленность и отчётливо ругали сословие Помогающих Создателям, что оно столь глупо сократило направления Всеобщего Путь до Двенадцати Тысяч Создателей.

Полный набор кощунников и кощунственных речей. И где? В доме уполномоченного помощника Совета Правителей, славного дивианца который по умолчанию должен быть правоверным!

Самой Нау в молельной не оказалось.

Заметив меня, парни в остроконечных шапках испуганно заметались по комнате. Они оказались представителями мирных предназначений, а не теми воинственными моваховцами, которые лихими «Порывами Ветра» расправились с напавшими на нас наёмниками.

— Так-так, — сказал я.

Прошагав по коридору, я заглянул в ванную залу: так и есть — группа радостных сектантов плескалась в бассейне. Их остроконечные шапки выставлены в ряд, как дорожные конусы на месте аварии.

Со стороны выхода в сад послышался басовитый смех, сопровождаемый знакомым мелодичным хохотом Нау.

— Та-а-ак… возвращается, значит, муж из командировки…

Я направился в сад.

Интересно, что злости к моваховцам во мне нет. Больше раздражало, что моей недвижимостью, а так же смехом моей жены, распоряжались какие-то незнакомцы в остроконечных шапках.

В саду тоже нескучно: несколько сектантов расположились на циновках и устеленных роскошными матрасами лежаках. Обставив себя шкатулками с едой, они банально обжирались. Нау полулежала рядом на толстом белом матрасе и жестами посылала челядинцев то к одному, то к другому жрущему сектанту. Остальные гуляли по моему саду, как у себя на ветроломе, одетые в домашние халаты и тапочки. В мои домашние халаты и тапочки!

— Кажется, ваше время вышло, господа, — сказал я. — Пора и вам утекать.

Нау испуганно вскочила с матраса. Подбежав ко мне, поклонилась. После долгой разлуки славная жена должна произнести традиционное приветствие, упомянув, как истосковалась по любимому мужу. Вместо этого Нау пробормотала:

— Гости скоро уйдут.

— Дай-ка я их провожу, — сказал я, и вытянул руку с молниями.

Морщась от разрядов, Нау опустила мою руку:

— Гости сами найдут выход.

— Лучше бы они забыли сюда вход, — буркнул я.

Впрочем, служители Всенаправленного догадались, в каком направлении им двигаться. Спешно поклонившись мне, разбежались, как преступники во время облавы небесной стражи.

Пока меня не было, сад изменился. У пруда стояла закрытая тканью статуя. Подняв край покрывала, убедился, что статуя изображала шестирукого бородача с искажённым злостью лицом — Всенаправленный Ветер Мовах собственной персоной. У его подножия видна полузасохшая кровь жертвоприношения. Я всё ещё надеялся, что не человеческого.

Будто одной алтарной комнаты им мало! Ещё и в саду устроили культовое место.

— На моё золото воздвигла идолище поганое?

— Ты хочешь, чтобы я снова зарабатывала своё золото? — дерзко отозвалась Нау и задёрнула покрывало статуи.

Вместо ответа я схватил её за шею, пригнул и сказал:

— Я много дней провёл в низком царстве, милая жена.

— Как же я рада, что ты вернулся, — прохрипела Нау. — Разлука была невыносимой.

— Я думал о тебе.

— Понимаю. Позволь позвать челядинца, чтобы он подготовил ложе…

— Нет времени.

Расправив крылья, подхватил Нау и влетел с нею в первое попавшееся окно какой-то комнаты моего дворца.

✦ ✦ ✦

Акт супружеской верности получился весьма интенсивным, но при этом затянутым, как филлерный эпизод аниме сериала. Я был груб, жесток и безжалостен.

Сначала Нау терпела, потом ныла, потом рыдала и пробовала уползти, но я хватал её за ногу и тащил обратно на пол. Наше занятие любовью напоминало многократное изнасилование, которое в финальное его части начало нравиться Нау.

Утирая слёзы и радостно всхлипывая, она прижалась ко мне, не желая отпускать.

— Ну, всё, всё,