То, что повышение цен не привело к видимому, осознанному обществом улучшению положения на потребительском рынке, создало для власти новые, более сложные политические проблемы. Заместитель заведующего Отделом ЦК КПСС по связям с общественно-политическими организациями И. Зараменский 15 апреля 1991 г. – в ЦК КПСС: “В связи с повышением цен в стране резко обострилась общественно-политическая обстановка. К бастующим шахтерам присоединяются трудовые коллективы в других отраслях и республиках. Весьма непростая ситуация сложилась в Белорусской ССР. Если еще месяц назад в большинстве трудовых коллективов отношение к шахтерским забастовкам было сдержанным, то в последние дни поддержка их действий повсеместно усилилась. На примере событий в Белоруссии видно, что экономические требования, выдвигаемые трудящимися под воздействием оппозиционных сил, перерастают в политические, связанные прежде всего с выражением недоверия центральным органам власти и КПСС”[592].

Компенсационные выплаты населению после повышения цен свели на нет возможность даже в минимальной степени выправить финансовую ситуацию. Проблемы союзного бюджета лишь усугублялись. Общий размер средств, направленных на компенсационные выплаты, повышение заработной платы в непроизводственных отраслях, поддержку бюджетных учреждений и организаций, – 240 млрд руб. – практически соответствует масштабу изменения цен и тарифов. От повышения розничных цен союзный бюджет дополнительных ресурсов не получил. Налог с оборота полностью поступал в республиканские и местные бюджеты. Экономия по бюджетным ассигнованиям на выплату разницы в ценах на продовольствие была незначительна. Основной объем дотаций финансировался за счет средств республик и местных органов власти. В то же время у союзных властей оставались обязательства по выплате компенсаций военнослужащим и другим гражданам, получающим доходы за счет средств союзного бюджета, по возмещению учреждениям и организациям союзного подчинения дополнительных расходов от повышения розничных цен[593].

К середине лета 1991 г. и при новых, резко повышенных ценах дефицит почти тотальный. Из записки А. Власова в ЦК КПСС о ходе реформы розничных цен, ее социально-экономических последствиях: “Ситуация усугубляется тем, что крайне медленно, а в большинстве регионов практически не улучшается наполнение магазинов товарами, сохраняется нормированное распределение многих из них. В связи с дефицитом поддерживается ажиотажный спрос, особенно на импортные товары, не уменьшаются размеры спекуляции. Создавшееся в настоящее время положение на потребительском рынке в решающей степени обусловлено нехваткой товарных ресурсов. Введение новых оптовых, закупочных и розничных цен при отсутствии действенных регуляторов не оказывает пока стимулирующего воздействия на ускорение развития производства. Начавшийся в первом квартале сего года спад выпуска товаров народного потребления в апреле – мае составил 8 %. Производство продуктов питания сократилось на 10, а товаров легкой промышленности – на 12 %”[594].

Уровень цен колхозного рынка превышает государственные розничные цены почти в 6 раз[595]. Доля “черного” рынка в объеме покупок непродовольственных товаров населения составляет 30,9 %, продовольственных товаров —10,9 %, услуг – 25,7 %.[596]

Настроения населения, и особенно ожидания будущих трудностей, отражает опубликованная в мае 1991 г. заметка в газете “Известия”: “Огородный бум сегодня повсеместен. Люди хорошо понимают, что надеяться теперь стоит прежде всего на самих себя. Вот и отправляются после работы, в выходные на свои делянки с лопатами и граблями. Конечно же, это вовсе не полное решение продовольственной проблемы, а скорей спасение от возможных перебоев с продуктами”[597].

§ 4. Деньги и судьба империи

Валютный кризис, падение государственных доходов, рост бюджетного дефицита подталкивают к экспансии денежного предложения. Эмиссия денег в 1991 г. достигает беспрецедентных за последнее десятилетие существования СССР масштабов (см. табл. 7. 4).

Таблица 7.4. Эмиссия денег 1988–1991 гг., млрд руб.

Источник: ГА РФ. Ф. 5446. Оп. 163. Д. 41. Л. 27.

Нарастающий политический кризис, дезинтеграция союзной власти делают шансы на привлечение политически мотивированных кредитов минимальными. Даже страны, которые ранее говорили о готовности заключить соглашения о переоформлении долгов, накопленных Советским Союзом перед их фирмами, в государственные обязательства, к лету 1991 г. высказывают все большую настороженность. Министр внешнеэкономических связей СССР К. Катушев 26 июня 1991 г. – Премьер-министру СССР В. Павлову о греческом кредите: “Во исполнение поручения Правительства СССР (ПП – 17860 от 5 июня 1991 г.) с 24 июня с. г. проводятся переговоры с греками по согласованию условий кредита и его товарного наполнения. Греческая сторона в целом готова предоставить нам кредит на закупку различных товаров и оплату просроченной задолженности, однако выражает обеспокоенность отсутствием в последние полгода какого-либо прогресса в отношении сокращения имеющейся задолженности, и это заметно повлияло на ее позицию в вопросах кредита. Так, если в конце прошлого года греческая сторона сама проявляла инициативу в оказании нам финансовой поддержки, то в июне с. г. с трудом удалось согласовать с ней сроки официальных переговоров, при этом из-за неготовности греков переговоры были перенесены с начала на конец июня”[598].

Советское руководство пытается получить хотя бы небольшие политические кредиты – 500 млн долл. от Южной Кореи за восстановление дипломатических отношений, 200 млн долл. от Кувейта за позицию, занятую в ходе конфликта в заливе 1989–1990 гг. Оно без согласия клиентов изымает 6 млрд долл. средств советских организаций и граждан, хранившихся во Внешэкономбанке[599].

И тем не менее валюты катастрофически не хватает. Заместитель министра экономики СССР в июне 1991 г. – в Кабинет Министров СССР: “Резкое сокращение валютных средств для закупки импортного сырья привело к снижению выпуска изделий легкой промышленности за январь – май на 11 % по сравнению с соответствующим периодом прошлого года. […] Обострился дефицит по изделиям повседневного спроса. […] Снижение производства товаров народного потребления вызвано в основном двумя факторами: разрушением хозяйственных связей по поставкам сырья, материалов и комплектующих изделий и отсутствием валютных средств на их закупку по импорту. […] Промышленная выработка мяса и мясопродуктов первой категории уменьшилась на 13 %, колбасных изделий – на 10 %, консервов мясных – на 13 %, масла животного – на 14 %, цельномолочной продукции – на 9 %. […] В торговле до конца года не предусматривается сколько-нибудь заметного улучшения практически ни по одному товару”[600].

Из названий характерных документов времени, отражающих суть нарастающего кризиса: Постановление Политбюро ЦК КПСС “О дополнительном выделении золота и алмазов для реализации на свободно конвертируемую валюту. Одобрить проекты распоряжений СМ СССР по данному вопросу”[601]. “О выдаче из госрезерва материальных ценностей в распоряжение Госснаба СССР для продажи на свободно конвертируемую валюту в 1990 году. Одобрить проект распоряжения СМ СССР по данному вопросу”[602]. Государственный запас золота в СССР в 1985 г. составлял 719,5 т. К