«Он сказал, что освоил их, потому что изучил одномоментно!»… «Чёрт возьми, только не говорите мне, что день тёмного неба — его рук дело⁈»… «Твою мать, не может быть! Этого просто не может быть! Я не верю!» — люди хватались за головы. Чем больше они старались найти разумное объяснение, тем сильнее уверялись, что это правда.

Причина заключалась в том, что ранее из диалога Валькирии с Кёном стало понятно, что парень перешёл ей дорогу ещё до испытания на острове, как-то унизив. Значит, госпожа Торресов знает его лучше, чем кто-либо ещё на острове, и её прямой и серьёзный вопрос про девять стихий говорил о том, что это никакие не шутки и не выдумки.

Как бы то ни было, только что оценка Кёна в глазах всех взлетела на порядок. Многие разумно предположили, что ему снизили развитие до 1-й ступени области основ не за оскорбление, а потому что он непомерно одарённый и начитанный. Возможно даже, это из-за него все начали своё испытание именно с 1-й ступени дворянской области!

{Мой сын — посланник богини, знающий девять стихий⁈ К-как он достиг всего этого с проклятием? Неужели судьба вырастила его в противовес удаче доченьки? Значит, их вражда предопределена? Это бы многое объяснило…} — Падма Торрес была потрясена.

…

Задав ещё несколько вопросов, Валькирию удовлетворил ответ парня, хоть и расстроил. Всё-таки изучить девять стихий ей уже не дано. Не очень-то и хотелось! Существует простой и изящный способ выместить своё негодование на этого счастливчика.

— плесь~

Миска вновь наполнилась телесной жидкостью.

«Пей, Кенчо.» — приказала Валькирия, грозно помахав иголкой от взрывной шишки.

Кён усмехнулся: «Покажи, как надо, и тогда я допью.»

«Я не хочу и не буду пить, а вот ты хочешь и будешь! Иначе…»

«Иначе ты пойдёшь нахуй.» — Кён ударил по миске так, чтобы она вошла в землю.

«Ой зря ты это сделал…» — Валькирия грозно шагнула к питомцу.

Глава 763

Резким движением Валькирия вонзила иглу в левое бедро парня. Её прочность и острота оказались достаточно высокими, чтобы пробить углеродную кожу.

Кён ощутил пронзительную боль, будто в него вонзили раскалённый добела стержень. Яд распространялся по сосудам, вызывая боль, подобно магме. Сердце бешено забилось, из глаз брызнули слёзы, а лоб покрылся испариной. И без того обезвоженное тело подверглось невероятной пытке… Даже начальный дворянин молил о смерти, что уж говорить про практика начала продвинутой области.

Валькирия холодно наблюдала за болезненными конвульсиями глупца: «А я тебя предупреждала, но ты не послушал, решив, что я шучу… Идиот! Я всё ещё не переломала тебе руки и ноги только потому, что на меня косо посмотрят соратники!»

Когда Кён попал к Ланатель в личине «Тёмного барона», она скормила ему пыточную медицину «А» ранга, вызывающую боль, сравнимую с двумя иглами. Парень стоически перенёс страдания, хотя мог подавить их Синергией. Сейчас же боль итого сильнее, потому что его развитие слишком низкое, а тело ослаблено, истощено и обезвожено.

Вскоре Валькирия устала наблюдать за мучениями питомца, поэтому потащила его в лагерь, где привязала к центральному дереву, а сама отправилась ужинать.

{Су-у-у-у-ука-а-а-а… Ты за это заплатишь…} — со стиснутыми зубами пообещал Кён и потерял сознание от чрезмерного стресса истощённого организма.

Боль прошла через несколько часов, однако дикая жажда и голод мучили парня, не давая уснуть. Как же сложно жить без Синергии: ему приходится всё это терпеть, к тому же нет возможности точно проанализировать состояние организма.

Ранним утром, пока никто не проснулся, Кёна разбудили тычки одной ненавистной особы.

«Я за тебя переживаю — вдруг у тебя всё хорошо.» — пропела стишок Валькирия.

«Не волнуйся, скоро тебе будет не за кого переживать.» — прохрипел Кён.

Валькирия повела парня выгуливать и вскоре с предвкушением налила в миску жидкость.

Однако Кён без колебаний отшвырнул миску, разочаровав ненормальную сестру.

«Ты же не пил уже больше двух суток, но всё равно отказываешься? Поразительное упрямство! Ты готов ради гордости отправиться на тот свет⁈» — дивилась Валькирия.

«Пошла. Нахуй.» — твёрдо сказал Кён.

Непоколебимая гордость парня покорила сердца миллионов зрителей. В начале испытания его презирали за покупку места для участия, но затем, показав свои навыки и став лидером, его начали уважать. После эпизода в пруду его вновь невзлюбили, всё же никто не должен так сильно обижать госпожу Торресов, и вот он вновь покоряет сердца! Уже фактически будучи покойником в глазах всех, он проявляет такой характер.

В действительности Кёну ничего не стоило выпить эту проклятую жидкость, как и в своё время выпить «чай» у Юноны с Диной. Сейчас дело далеко не в гордости и даже не в нежелании радовать извращенку. Дело в том, что ему жизненно важно не прогнуться. Ведь если он прогнётся, то сучка начнёт прощупывать новые границы дозволенного, и в какой-то момент доберётся до того, что действительно будет иметь для парня значение.

«За непослушание ты должен быть наказан!» — Валькирия вновь вонзила иглу в бедро пёсика. На сей раз он потерял сознание уже через пять минут, из-за чего девушка на мгновение испытала парадоксальную жалость, за что сразу же разгневалась на себя.

В полдень, когда «рыцари фортуны» вернулись с охоты, Кён услышал, как молодые люди жалуются на то, что Валькирия из-за своей рассеянности чуть не подставила товарища. Парень догадался, что девушка думала о нём.

А уже вечером Кён определил по испарине на лбу, что Валькирия как-то слишком уж торопилась в лагерь, покидая принца. Похоже, желание напоить питомца своей мочой, вернее, сделать так, чтобы он выпил её принудительно-добровольно, стало идеей фикс для леди.

Ещё Кён заметил ещё кое-что любопытное: губки Валькирии не набухли, значит, принцу не удалось поцеловать её. Видимо, она «почему-то» была не в духе. Наверняка Кристофер заметил, что девушка с каждым днём ведёт себя с ним всё более отстранённо, что её уже не радует его внимание и поцелуи, что выполнение обязательств стало