Лилит ухмыльнулась.

— Проверь сам, — сказала она, собирая провода и поднимаясь с матраса. — Найди минутку между чертежами. Это единственная версия, других нет.

Гедимин поморщился. «Соединять выделительные системы… Да, необычный способ. Но если нет клонария, и такой сгодится.»

Он надеялся встретить в информатории Линкена или Хольгера, но там не было никого, кроме десятка игроков в «Космобой». Они, заняв центр зала, разбились на две команды, и с их мест только и слышен был треск клавиш и приглушённый гул взрывов. Гедимин, дружелюбно кивнув пробегающему мимо служащему, сел за свободную машину в углу и открыл поисковик. Несколько секунд — и на экране всплыла клавиатура с северным алфавитом. «На севере тепло,» — оглянувшись через плечо, набрал Гедимин, и экран окрасился желтоватой зеленью с красными и синими вкраплениями. Атлантисские буквы исчезли. Пустая страница поисковика на языке Севера ждала вопросов. «Буровые установки,» — написал Гедимин и добавил: «Чертежи». Экран мигнул; ремонтник смотрел на россыпь ссылок, приоткрывшиеся рисунки и объёмные схемы, и его глаза горели жёлтым огнём.

…До отбоя оставалось десять минут, когда Гедимин с сожалением закрыл последнюю страницу. Перед глазами всё вспыхивало и плыло — мозг, впитавший несколько сотен подробных схем и чертежей, перегрелся и нуждался в передышке. Гедимин провёл ладонью по лбу и поднялся с места. Зал опустел, только за столом у входа сидел Эдмондо, человек-служащий. Уронив голову на подложенные руки, он громко сопел.

— Эй, — Гедимин пальцем дотронулся до его плеча. Эдмондо не шелохнулся.

— Эй! — ремонтник осторожно встряхнул его. Человек резко развернулся, вырывая бластер из кобуры. Сопло уткнулось Гедимину в живот.

— Осторожно! — сузил глаза ремонтник. — Я на тебя не нападаю.

Эдмондо встряхнулся, осоловелым взглядом смерил Гедимина и убрал оружие.

— Я прошу прощения, — пробормотал он, вытирая лицо ладонью. — Уже вечер, да? Я, кажется, заснул, и мне приснилось вторжение. Неприятный сон…

— Неприятный… что? — озадаченно мигнул Гедимин. — Что ты сделал?

Теперь удивился Эдмондо — на его подвижном лице все эмоции отражались незамедлительно. Он пристально посмотрел на ремонтника и покачал головой.

— Сон… Разве вы не видите снов, когда спите ночью? Я знаю, что искусственнорождённые спят по пятнадцать минут, но не думал, что… Вам ничего не снится?

— Я не понимаю, о чём ты говоришь, — сказал Гедимин. — Что не происходит с нами, когда мы отключаемся? Я видел, что вы можете находиться в этом состоянии несколько часов подряд. Есть ещё какие-то отличия?

— Ну да, — закивал Эдмондо. — Похоже, они есть. Мы… люди, естественнорождённые… видим сны. И это… целый мир, правда. Я даже не предполагал, что для вас он недоступен!

…Дверь за Гедимином закрылась за полминуты до отбоя, и Гай Марци только поморщился и махнул рукой. Минуту спустя ремонтник лежал, растянувшись на матрасе и положив руки под голову, и перед его закрытыми глазами вспыхивали и пропадали подробнейшие объёмные схемы самых разнообразных механизмов. В углу лежал магнетрон с недоделанной антенной — этой ночью Гедимин не собирался возвращаться к работе, сначала нужно было уложить в голове полученную информацию. Ненадолго он отвлёкся от чертежей, приоткрыл глаза и тихо хмыкнул. «Существа, соединяющие выделительные системы для размножения, проводящие по восемь часов за наблюдением бессвязных галлюцинаций и считающие и то, и другое приятным… Странно даже думать о них,» — он перевернулся набок и снова зажмурился. «И всё-таки интересно, что они подразумевали под словом „слияние“…»

09 июля 56 года. Земля, Северный Атлантис, Ураниум-Сити

Там, где замурованный ствол выходил на поверхность, уже не требовалось бурение — пустая порода, разрыхлённая дождями и талой водой, разваливалась от удара кулаком. Счистив со стен туннеля последние обломки и сбросив их вниз, Гедимин протиснулся в лаз и выбрался наружу, волоча за собой пневмомолот.

Наверху был замшелый холм с торчащими из склонов валунами; некоторые из них, явно искусственного происхождения, остались с тех времён, когда здесь ещё добывали уран. Сосны за прошедшие десятки лет успели не только обступить выход вентиляционной шахты, но и изрядно вырасти — Гедимин, запрокинув голову, видел их макушки и растопыренные ветви высоко в небе. На корнях сидел, привстав на задние лапы, некрупный мохнатый зверёк с полосатым хвостом и чёрно-белой мордой; увидев пришельца, он метнулся вверх по стволу и скрылся в большом дупле. Второй полосатый хвост мелькнул под корнями другой сосны, что-то негромко прошуршало по стволу, и снова настала тишина.

Гедимин посмотрел на маячок, прикреплённый к поясу. Следовало привести его в действие и оставить на краю шахты. Но ремонтник не спешил. Оглядевшись по сторонам, он расстегнул комбинезон и, стянув верхнюю часть, расстелил её на земле. Прикосновение ветра охладило кожу — это было своевременно и приятно, Гедимин уже пятнадцать минут чувствовал перегрев и нарастающую усталость. Может быть, не следовало так спешить в продвижении по замурованному стволу; но ремонтнику нужно было выиграть время, и теперь у него было несколько минут в запасе. Он положил пневмомолот на расстеленную рубаху и достал осколок фрила — на случай, если не все детали удастся сдвинуть с места пальцами. «Сначала пружина. Вынуть пику. Теперь отжать вот эту скобу…» — Гедимин придавил инструмент коленом. «Поддаётся… Так, что дальше?»

Через десять минут с изучением и прочисткой агрегата было покончено, и он, собранный из деталей, снова был готов к работе. Гедимин опробовал его на куске искусственного камня — древнего бетона — и довольно кивнул. Инструкции с «Тёплого Севера» не обманули — все детали оказались там, где Гедимин искал их, и были соединены указанными способами… и продувание воздуховодов оказалось небесполезным. «Хорошо,» — кивнул сам себе Гедимин, застёгивая комбинезон. «Эта проверка прошла успешно. Было бы полезно проверить другие чертежи. Надо найти способ подобраться к бронеходам. Макаки охраняют их, но когда-то они должны отворачиваться…»

Можно было установить маячок и спускаться, но Гедимин не торопился. Отцепив от креплений на бедре дозиметр, завёрнутый в тонкую плёнку, он осторожно надорвал её и посмотрел на шкалу. «35» — светилось на ней, сбоку от значка «мкЗв». «А, вот