Шрифт:
Закладка:
Для таких золотоискателей, а также для авантюристов из уже живущего там русского и крещеного индейского населения в нескольких прибрежных городках южной Аляски были даже открыты конторы по приемке золота. Такая вот дихотомия: официально добывать золото нельзя, но если оно как-то оказалось уже у тебя в руках, то сдавать его государству — можно.
Идея тут заключалась в том, чтобы, во-первых, в случае обнаружения еще каких-то месторождений узнавать о них первыми, а во-вторых, в недопущении оттока золота за кордон. Пусть лучше его тут меняют на товары, все польза от этого будет.
Ну и одновременно за попытку вывоза золота с территорий РАК была обещана пожизненная каторга, что опять же никак не гарантировало отсутствие контрабанды, но вполне себе являлось еще одним стимулом расставаться с презренным металлом на месте. Тем более, что цена скупки была поставлена достаточно справедливая.
И надо сказать, что потихоньку народ золотишко в расставленные сети понес. Оказалось, что золото на севере континента было не только в бассейне реки Клондайк, но и на побережье, и вдоль других впадающих в Тихий океан рек.
В общем, все вело к тому, что золото Калифорнии в этот раз будет обнаружено существенно раньше. И вот именно для его защиты я и форсировал как мог развитие судостроения в империи. Понятно, что тягаться с теми же британцами по всему мировому океану мы не сможем, но отстоять несколько ключевых точек — Балтику, Черное море, Север и ту же Аляску с Калифорнией — вполне. Особенно, если островитяне будут отвлекаться еще и на французов, совсем хорошо получится.
— Делаем, все что можем, — покачал головой промышленник.
— А что по проекту трансатлантического парохода?
Хотя наши боевые пароходы имели радиус на слишком большой и для дальних походов не годились, идея создать судно, способное переплыть Атлантику без использования парусов меня все же не оставляла.
— Пока считаем проект, — тут Берд улыбнулся во все тридцать два. Судостроитель обожал сложные задачи, и данная не стала исключением. — Отличное судно получается. Водоизмещение в три тысячи тонн, машина в восемь сотен лошадей, два винта. Скорость ожидаем порядка восьми узлов и дальность хода порядка четырех с половиной тысяч миль.
— То есть Атлантику он сможет проскакивать без догрузки углем? — Именно это требование было поставлено проектировщикам в качестве основного. Я хотел наладить полноценное трансатлантическое сообщение. Во-первых, это было банально выгодно и экономически оправданно, а во-вторых просто престижно. Первым ухватить «Голубую ленту Атлантики». Войти таким образом в историю — чем не цель?
— Без сомнения, — кивнул собеседник. — По предварительным прикидкам путь от Портсмута до Нью-Йорка будет занимать порядка одиннадцати дней. Если ничего не случится по дороге, конечно же.
— То есть в три раза быстрее чем сейчас, — провел я в уме нехитрые исчисления. Сейчас путешествие через океан занимало порядка месяца.
Создание полноценного торгового и пассажирского флота, способного выполнять любые задачи, было одной из моих стратегических целей на ближайшие пару десятилетий. К сожалению, на данный момент суда под флагом России перевозили только порядка 10% нашего суммарного внешнеторгового грузооборота. Остальной грузопоток брали на себя англичане, американцы, французы, голландцы, шведы, датчане и все прочие государства. И вместе с переходом от паруса на уголь открывалось полноценное окно возможностей по ликвидации этого перекоса. Пусть не полностью, но хотя бы частично.
Я хотел создать что-то типа РОПиТа из прошлой истории. Суда, строящиеся заранее в качестве вспомогательных крейсеров, а в мирное время обеспечивающиеся себя сами перевозкой грузов и пассажиров. И первой линией, которая должна была дать обществу толчок, предполагался маршрут Санк-Петербург–Нью-Йорк с заходом в Росток, Копенгаген, Амстердам и Плимут. Линия эта была загруженная, и суда в любом случае не остались бы без работы. В дальнейшем я держал в уме еще южный маршрут из Одессы.
В любом случае подобные суда были нужны. Хотя бы для того, чтобы вывозить из Америки хлопок. Своего в России пока не производили, а сырье это было ценно не только для текстильной промышленности, но и для химической. Да и просто торговый флот — штука крайне полезная.
Прошлое десятилетие морской тематике я уделял не слишком много внимания, ограничиваясь только экспериментами с пароходами. Было очевидно, что конкурировать с традиционными морскими державами на старом игровом поле у нас не получится, и для того чтобы полноценно ввязаться в новую морскую гонку, нужно сначала изменить правила. Пар и сталь должны были ближайшее время стать той волшебной палочкой, которая по мановению руки отправит все деревянные и парусные флоты на свалку истории и расчистит место под корабли будущего. И вот тогда уже мы посмотрим, кто тут главная морская держава мира.
Эпилог
Фаддей Фаддевич Беллинсгаузен смотрел борта своего флагманского фрегата на раскинувшийся перед ним город. Адмирал за годы плаваний по различным морям повидал многое, однако город Эдо, расположенный на берегу Тихого океана разительно отличался от всего того, что он встречал до того. Необычная архитектура, странного вида люди, корабли в порту, одежда… Все кричало о совершенно ином образе мысли местных.
Хоть лицом японцы были изрядно похожи на живущих рядом китайцев и корейцев, было понятно, что культурно они отличаются очень сильно.
— И каково ваше первое впечатление от местной столицы, Роман Платонович? — Не поворачивая головы адмирал спросил у капитана первого ранга Бойля, который командовал флагманом пришедшей «в гости» эскадры.
— Ааа… — Никакого интереса в голосе Бойля слышно не было, — дикари они и есть дикари. Разве что голыми по степи за бизонами не бегают.
Военный моряк смотрел на мир «сквозь прицел» своих корабельных орудий и культурологией живущих на окраинах Российской империи народов интересовался мало. Недосуг ему было.
Началось все с того, что айны, обитающие на самом северном острове Японского архипелага, через пятнадцатые руки передали в основанный еще десять лет назад острог Южный новость о кораблекрушении одного из российских судов, курсирующих между Китаем, Охотском, Новоархангельском и Александровым-Тихоокеанским. Ничего себе такая дуга, в семь тысяч морских миль, спасибо течениям
