— Успокоили, — горько засмеялся Котенев. — А Лушина пристукнули прямо в собственной квартире.

— Лушин жив и даже не ранен, — сообщил Лука. — Это мне известно совершенно точно. Убит его родственник и тяжело ранена жена. Сейчас она в больнице. Будем надеяться, все обойдется.

— Маша? — поднял на него глаза Михаил Павлович. — Скажите, там стреляли или…

— Стреляли, — не стал скрывать Александриди. — Сейчас уже организовано круглосуточное дежурство около вашего дома и дома Хомчика. Мы не менее вас обеспокоены, — дипломатично продолжил Лука. — Сергей Владимирович тоже в курсе. Он выразил сожаление…

— Да?! — взорвался Котенев, заставив Александриди испуганно отшатнуться. — Сожаление?! К нему не приходят вечерком с обыском уголовники. Сожалеет он, видите ли! А обо мне вы подумали? Начнут рыть и доберутся до меня, а потом и до вас. Куда тогда прятаться? Или прикажете перейти на нелегальное положение?…

После вспышки наступила противная слабость, тело словно налилось свинцом. Тупо заболело в затылке, к горлу подкатила тошнота. Котенев обмяк и зло буркнул, г

— Чего молчите? Нечего сказать?

— А чего говорить, если тебя не хотят слышать? — примирительно улыбнулся Александриди. — Но я все же попробую вам объяснить. На милицию тоже есть уздечки, а вас мы в обиду не дадим. Ни вас, ни Лушина, ни Хомчика, а до остальных им пока не добраться. Примем меры, чтобы не добрались. Ни разбойники, ни милиция. Может быть, вам стоит взять отпуск и уехать?

— Спасибо, — издевательски поклонился Михаил Павлович. — Мавр сделал свое дело?

— Зачем вы так? — мягко укорил Лука. — Не стоит портить отношения. Я понимаю, вы сейчас возбуждены, расстроены, но надо держаться. Все расходы мы берем на себя.

— Еще бы, — фыркнул Котенев. Когда Куров и компания не видят выгоды, они и пальцем не шевельнут. Бизнес есть бизнес — слабый обречен, а кланы дельцов воюют друг с другом без жалости и действительно стоит крепко держаться за сильного.

— Поезжайте домой, — посоветовал Александриди. — Примите душ, успокойтесь, выпейте снотворное. Если вдруг вам позвонят милиционеры или приедут, не забудьте записать беседу. Потом мы ее прослушаем и посоветуемся. И, главное, не бойтесь. Разбойнички к вам больше не заявятся. Меня беспокоит одно: если это залетные бандюги, то как они смогли вас вычислить? — Он вопросительно поглядел на Михаила Павловича.

«Сказать? — подумал тот. — Все же просто как божий день! Сидит в колонии братец моей супруги и треплет языком, отдыхая на нарах. У Луки наверняка есть связи и в уголовном мире, выяснят все в колонии, найдут того обормота, с которым я встречался в Сокольниках. Но как сейчас об этом говорить? Спросят, где я был раньше, когда только произошла встреча, почему не сказал, не предупредил? Господи, вот западня-то…»

— Не знаю, — отводя в сторону взгляд, промямлилКотенев.

Александриди проводил его до дверей, пожал на про-шание руку и, ласково погладив по плечу, заверил, что все образуется…

Закрыв за гостем дверь, Лука вернулся в комнату. Набрав номер телефона Полозова, он сообщил о визите.

— Я уже слышал, — лениво зевнув, откликнулся Виктор Иванович. — Главное, не упустите нашего друга Мишу. Даже если дела будут оборачиваться не самым лучшим образом, хотелось бы стать его полноправными наследниками. В крайнем случае, пусть едет на дачу. Организуете?

— Конечно, конечно, — заверил Александриди…

Выйдя от грека, Михаил Павлович отыскал телефонную будку. Опустив двушку, набрал номер Хомчика.

— Привет. Слышал, что случилось у Саши?

— А что? — Хомчик, видимо, ужинал и говорил с набитым ртом.

— Гости были, Маша в больницу попала, — «доходчиво» объяснил Котенев. — Сегодня все случилось. Я только что от наших знакомых, они уверяют, что подобное не повторится. Алло, Рафаил, ты чего молчишь?

— Какие тут могут быть слова? — тусклым голосом произнес Хомчик.

— Я подумал, — тихо сказал Михаил Павлович, — и решил, что лучше всего тебе уехать. Не волнуйся, друг друга не потеряем.

— Все так серьезно? — Хомчик совсем сник.

— Как быстро ты можешь подняться? — вопросом на вопрос ответил Котенев.

— Дня два-три надо.

— Не тяни. Я специально звоню из автомата, чтобы из дома не базарить. Куда отправишься, сообщишь только мне. Лушину не звони и не заезжай.

— А он? — помедлив, решился спросить Хомчик. — Живой?

— Кроме испуга, ничего существенного. Родственник у него там был, вот тот и… На квартире милиции полно, я проезжал мимо, видел. Нечего тебе там светиться. Все…

Хомчик теперь смоется, как ошпаренный, улетит, это точно. Хотя, если вдуматься, нет худа без добра — Рафаил хитер и осторожен, найдет приличное место, а старые связи сразу рвать не будет. Отчего бы не поехать за ним следом, туда, где он начнет снова разворачиваться? Деньги есть, свой человек в лице Хомчика будет, зато не будет разбойничков и Курова с его компанией. И Татьяну можно взять с собой, уже в качестве жены. Мысль?

Ровно гудел мотор автомобиля, ложилась под колеса бесконечная и неровная лента московского асфальта, и Михаилу Павловичу начало казаться, что все не так страшно. Важно выбрать правильный путь и не поддаваться обстоятельствам. Надо будет потихоньку предупредить Татьяну, чтобы готовилась к переезду. А Лиде пока ничего говорить не стоит — ни про случившееся с Лушиным, ни про Хомчика, ни про свои мысли об отъезде.

* * *

Ночью Ивану опять привиделся сон, странно похожий на тот, давний, приснившийся в поезде, увозившем его из родного города, — низкое, серое небушко, колючие, снежинки и заброшенный деревенский погост…

«Дед, что ли, о себе напоминает? — проснувшись, подумал Купцов. — Давно у него на могилке не бывал: дела, заботы, вертишься, как заводной, целыми днями в бегах».

Завтракал он в одиночестве — родители на пенсии, зачем по утрам беспокоить стариков, давно уже отработавших свое, но все еще продолжающих «работать» днем в очередях: за мылом, мясом, сахаром. Помешивая ложечкой в чашке, Иван мысленно уже включился в служебные заботы, вновь вернувшись к мучившему его вопросу: почему напали на квартиру Александра Петровича?

Лушин, — человек, связанный с торговлей, кооперацией и снабжением. Прямо скажем, букет специальностей просто лакомый для нападавших, надеявшихся серьезно поживиться. Потерпевший, правда, утверждает, что ничего не успели взять, только схватили первое попавшееся, по мелочи. Но для каждого мелочи тоже разные — одному копейка мелочь, а другому и сто рублей не деньги.

Как бы изловчиться и навести справки о финансовом положении Лушиных — квартира у них богатая, но это еще ни о чем не говорит. Если Александр Петрович нечист на руку в своих торгово-кооперативно-снабженческих операциях, то многое прояснится.