— Конечно! — трясёт бородой маг. — Что за глупые вопросы? Повезло, что не пришлось вас этому обучать.

Та-а-а-ак. Плохо дело. Он увидит мой чёрный эфир. А с другой стороны, если бы я инициировался в академии, то попал бы «по-чёрному». Оказывается, нужно снимать с себя все артефакты — и моя «брошь идиота», артефакт, маскирующий цвет эфира, не спасла бы. Я всё же надеялся, что скрою свой цвет. Как-нибудь…

Ладно, это неизбежно. Мне сильно повезло, что подвалила возможность не умереть и спалиться только перед людьми отца, а не всей академией.

Выпиваю зелье, морщусь от горечи и предупреждаю:

— Вы только не сильно удивляйтесь, хорошо?

Маг шмыгает носом, выражая этим недоверие, что я смогу его удивить.

Со вздохом высвобождаю эфир через кончик пальца. Вместе с этим и пентаграмма на полу меняет цвет на чёрный.

Дедушка маг крякает, подкашивается и падает на задницу с воплем:

— Борода Багромота!

— Я предупреждал.

Маг вскакивает на ноги, будто и не прикидывался хромым и немощным. Бубня и выкрикивая что-то на неизвестном языке, бегает вокруг пентаграммы, то и дело вырывая из бороды порции волос. Прямо старик Хоттабыч. Потом резко останавливается прямо передо мной.

— С вами всё в порядке? Нигде не болит? Чувствуете желание извергнуть пищу из утробы?

Качаю головой. Нет, блевать мне не хочется.

— Если бы я не был мастером своего дела, то решил бы, что ошибся в формуле! Но я мастер! Чёрный эфир! У вас? У вас?!

— У меня… ага. Как понимаю, об этом теперь узнают все кому не лень…

И это говорит тот, кто спалился перед ордой детишек в драке с крестьянином, да-да. Я ж настоящий профи маскировки.

Маг опять плюхается прямо на пол, достаёт откуда-то из-под халата толстенный том и перо, начинает что-то записывать, периодически прикрикивая и обдирая бороду.

— Не торопитесь, — иронично советую ему.

Разглядываю чёрную пентаграмму. Она будто живая. На вид такая, будто сейчас вспыхнет или взорвётся. Или ещё что. Интересно, а если затереть ногой какой-нибудь символ?..

Перебарываю странное желание самоубиться. Перевожу взгляд на мага:

— Всё записали?

— Подождите, не отвлекайте меня. И зовите меня профессор Мун.

— Ладно.

Судя по виду, узнать его имя — это настоящая честь, и я должен, например, упасть в поклоне и биться головой о пол. Не дождавшись никакой реакции, Мун утыкается в записи.

Спустя минуту меня начинает всё это напрягать. Сижу будто на мине.

— Вы что-то знаете про чёрный эфир?

— Не отвле…

— Профессор Мун, у меня мало времени. Будьте добры, оторвитесь от своего занятия и закончите со мной.

Мун смотрит мне в глаза, вздыхает и, бурча, встаёт.

— Молодые всегда нетерпеливые и… недальновидные. Обладать такой силой и ничего о ней не знать! Я в своё время только пять лет изучал теории магии Инистры. А вы…

— Профе-е-е-ессор…

Мун трясёт бородой, вздыхает и отмахивается:

— Не уверен, что стоит вам об этом говорить. Сначала я должен доложить вашему отцу. Пожалуйста, не шевелитесь. Прерывать процесс инициации опасно для вашего здоровья, молодой господин.

Начинаю напрягаться.

— Не думаю, что это хорошая идея. Доложите ему потом.

Мун бьет кулаком по полу. Да так, что трясётся всё, кроме участка с пентаграммой. Это не просто физическая сила.

— Вот именно! Вы не думаете! А я вот не первый раз встречаю одарённых молодых людей! Вы же знаете, что такое магиторика?! Знаете, что иногда рождаются маги с просто невероятной силой? Но не доживают и до пятнадцати лет, как раз потому, что не думают. Да ещё и с собой забирают сотню-другую людей! Эйр Галлен попросил меня провести обычную инициацию юнца, что… приемлемо. Но он не сказал мне про ваши силы. Это нельзя так оставлять! Вы должны немедленно изолироваться об общества и подвергнуться изучению. И если вы действительно мудры и сын своего отца, то вас такое не напугает. Вы отнесётесь к этому с пониманием!

Начинаю сильно напрягаться.

— Лабораторной крысой я не буду, профессор Мун. Я думал, вы доверенное лицо отца.

— В первую очередь я доверенное лицо мудрости и здравого смысла, молодой господин! Я не собираюсь докладывать о вас в Аббатство, но соберу личный консилиум, и мы проведём несколько исследований. Может, через лет десять вы сможете выйти в свет… Разумеется, с ограничителями магии…

Голос старика опять становится бубнящим и сильно пованивает… старческим маразмом.

— Профессор Мун… — Я однозначно сужаю глаза.

— Ваш отец всё поймёт… Мы не будем проводить негуманные исследования… Всё-таки вы… Реликт былой эпохи и…

— Профессор Мун! Последнее предупреждение!

Профессор выходит из прострации, моргает, меняет голос на «примерно адекватный»:

— Не предупреждайте меня, молодой господин. Я вам не враг, а друг здравого смысла, как уже и говорил. Я годами не общаюсь с людьми, поэтому не всегда это получается… хорошо. Я не хочу с вами ругаться, пугать тоже не хочу. Давайте я вам кое-что объясню, чтобы заслужить благосклонность вашего здравого смысла. Об этом знают немногие. Не принято распространять среди черни такое… Ведь они ему молятся…

Мой глаз предательски дёргается.

— О чём вы говорите? Кому — ему?

— Вы ведь уже поняли. Первозданному, конечно же. По давно проверенным фактам именно у него был чёрный эфир. Такой же, как и у вас.

Глава 42

Ну всё. Я даже удивляться уже… устал.

Посланник Первозданного, блин…

Надо же мне было Ионе такое ляпнуть!

Кстати, от наличия во мне чего-то чёрного и могущественного я себя хорошо не чувствую. Наоборот, пока от этого никакого толка. Ну есть оно, и что? Где огненный торнадо?

Мало того, я, оказывается, не просто посланник, а вообще такой же, как Первозданный. И об этом узнал шизоидный старик, фантазирующий порезать меня на кусочки в лаборатории.

Вот знал же, что рано или поздно так и закончится!

А всё почему?

Да потому, что я попал в другой мир, о котором ничего не знаю! Нужны годы, чтобы подготовиться к выживанию и не проколоться на какой-нибудь случайной стреле в заднице.

Интересно, а Костя знал, что у Первозданного был чёрный эфир? Блин, да, конечно! Знал! Если уж какой-то профессор знает. Намного хуже, что Торн не был в курсе. Да и вообще никто из тех, кто видел цвет моего эфира. В книжках я тоже информации об этом не находил…

Глаза профессора Муна