вызывающий розовый маникюр кассирши. - И страшненькие бывают сексуальными, а может просто качество ухажеров такое, что во сне топором не отмашешься… Хотя… Всякое видала. Обычно у сереньких мышек шикарные мужчины. Очевидно думают, что на невзрачных девушек никто больше не позарится, и те будут целовать ноги благодетелю. Вознесут единственного на пьедестал. На этом моменте некоторые делают ошибку. Кстати, с невзрачными мужчинами та же история: у красавцев в постели женщин оказывается гораздо меньше, чем у чмошного ебливого заморыша».

Откинув в сторону размышления о парадоксальных предпочтениях человечества, Яна заказала по мобильному приложению такси на целый день, и не успела дойти до выхода, как получила сообщение о поданном автомобиле.

Таксист совершенно не заинтересовал Яну в качестве потенциальной жертвы, был явно чем-то расстроен и не склонен к разговорам.

«Эх, скучно живете, уважаемый», - сыронизировала пассажирка, попутно радуясь, что именно с ним придется провести вместе большую часть дня.

Маршрут включал посещение нескольких филиалов крупной торговой сети, расположенных в отдаленных районах города. Выводы должны напрашиваться по умолчанию: серьезная дама приехала с проверкой или коммерческими предложениями. Яна, не отпуская машину, деловито заходила в супермаркеты, для отвода глаз совершала небольшие покупки, а сама, блуждая по «инспектируемым отделам», выискивала потенциальных жертв. С миллионника Смертушка могла снять лишь сливки, цепляя самых отпетых. Ни о каких тонких настройках даже речи не шло. Из-за накопившейся усталости и вытягивающих энергию отсрочек, силы миссионерки таяли на глазах. Уменьшался не только охват, но и существенно снижалось качество чистки. Она пропускала всех, в ком сомневалась. Голова кружилась как при кислородном голодании. Через пять долгих часов, опасаясь потери сознания после очередного рывка, Яна окончательно сломалась и попросила водителя отвезти её назад.

Таксист высадил миссионерку возле пиццерии напротив вокзала. Яна присела на широкую крашенную деревянную лавочку на улице и надолго замерла. Инстинкт самосохранения настойчиво требовал отдохнуть и больше не лезть в чужие души.

Свитая из грешников паутина постепенно таяла, нити болтались обвисшим хламьем на ветру, не причиняя беспокойства, но и не отлипая. С этими все кончено, но появлялись новые. Она все ещё пыталась вскидываться на ускользающие из зоны воздействия единичные экземпляры, но уже не понимала, смогла ли кого-то зацепить или невозвратные безнаказанно ускользали. Вскоре жалкие усилия доконали её окончательно. Яна откинулась на спинку лавки, едва сдерживая слезы бессилия. Пришлось примирится с мыслью, что сейчас совершенно необходимо отрешится от всего на свете и отдышаться на благодатном свежем воздухе. Никого не трогать, ничего не замечать и даже не шевелиться.

Яна погрузилась в глубокое медитативное состояние, переваривая полученные энергии и избавляясь от непомерных излишков. Первичные эманации бурлили, как несвежая пища в животе. Стремление немедленно очистится породило внутри пламя неземного происхождения. Долго удерживаемая вязкая тьма вспыхнула голубым колоссом до неба. Восстановительный процесс запустился столь мощно, что миссионерку выкинуло из физического тела. Привычный мир исчез, остановив пространство и время.

В реальность она возвращалась медленно и неохотно. На нее накатило невероятное спокойствие. Внезапно тау-ритм грубо прервался. Инстинкты взбодрила темная аура, приблизившаяся на критично близкое расстояние. Как механический робот-убийца в фантасмагорических фильмах Яна широко распахнула горящие глаза.

- Давай погадаю, яхонтовая моя, - без предисловий послышалось в паре метров от лавки. - Вижу, плохое случилось у тебя.

От толпы цыганок в её сторону отделилась невысокая, смуглая представительница «предсказательниц» в длинной пестрой юбке.

- Я сейчас сама тебе погадаю! - рявкнула в ответ Яна.

Голос получился зычным, утробным. Миссионерка сама испугалась выданному. Цыганка глянула в налившиеся кровью глубокие глаза смерти и резко шарахнулась обратно, что-то по-своему бормоча. Через секунду разноцветный сброд с привокзальной площади сдуло без следа.

«Не иначе, всех святых помянула. Не без способностей, раз так газанула», - усмехнулась Яна.

Незначительный курьезный случай окончательно привел женщину в себя. Яна почувствовала, как страшно проголодалась и вполне способна добрести до пиццерии.

После ужина значительно полегчало. До отправления поезда оставалась пара часов. Оставшееся время можно потратить на пассажиров, заглушив легкое чувство вины за массу безвозвратно упущенных грешников.

Миновав небольшую площадь, по высоким ступеням женщина поднялась в здание вокзала. Свободных мест в зале ожидания было достаточно. Она выбрала свободную лавку в дальнем углу зала, откинулась на сиденье и закрыла глаза.

Внутренний сканер выдал четкий сигнал: золотая жила. Асоциальные элементы, бомжи и попрошайки, воры, мошенники, залетные бомбилы. Концентрация людских грехов запредельная.

«С таким успехом можно вообще никуда не дергаться. Посидеть недельку возле вокзала, и большая часть страны вздрогнет, - в перерывах между натяжениями удовлетворенно подумала Яна. – Правда, все приведет ко одному источнику, но все же… Хм... Надо в Челябинске вокзал почаще прощупывать. От дома по прямой – полтора километра от силы. Достану. Куда результативней, чем гонять по мелким деревням. Там грешников то раз-два и обчелся».

- Объявляется посадка на поезд… - неразборчиво, сквозь посторонние шумы прозвучал металлический женский голос в зале ожидания.

«Ну наконец, то…»

Люкс-купе в середине состава замаячило перед Яной волшебной зоной комфорта. Несколько тысяч рублей за Антошкин счет не будоражили привычную жабу экономности. О деньгах подумает, когда возникнет проблема. Главное, сейчас СВ закрывало острую потребность в уединении. Предъявив документы вежливой проводнице, Яна прошла в купе и не дожидаясь отправления поезда, упала на мягкую полку, готовясь к последнему броску. Несколько минут ожидания, гудок. Пора.

Яна сконцентрировалась, мысленно прощупала каждую ниточку, ведущую к тугому энергетическому клубку и медленно, как упругую резину, растянула темную массу в разные стороны. Чем больше сгусток превращался в плоскую лепешку, тем ясней пробивался сквозь заложенные уши звон. Она не знала, может ли переборщить со временем, отведенным на переход к иной жизни – и промучается ли грешник неоправданно долго, но слишком короткий промежуток, однозначно, чреват последствиями. Яна тщательно подправила натяжение жизненных волокон, и истончила все до последней.

***

- Слышь ты, корова, чего застряла в проходе? Встряла как затычка в жопе, не пройти!

- Как вы разговариваете со мной! Такая молодая и хамка! – из коридора вагона доносились негодующие женские крики.

Скандал разбудил Яну. Она инстинктивно прилипла к возмущенной негативной энергии, но помня печальный опыт, не стала бездумно выдираться из вязкой субстанции.

Судя по голосу, основной отрицательный импульс с уровнем выше нормы, исходил от молодой девицы, щедро сыпавшей оскорблениями. Ночью, садясь